Инициал Спящего
Шрифт:
— Я думал, вы с ним договорились, — сказал я, вспомнив, как они разговаривали перед финалом.
— А, да. Он предлагал мне слить бой, решив ставить на тебя, чтобы отбить проигранное.
— А ты?
— Я отказался, и он побежал ставить на меня. Вот же не повезло дурачку, да?
— Так ты же тоже ставил перед финалом, я видел…
— Скиф, я в порядке, не парься. — Он приобнял меня за плечи и повел с арены. — Я поставил сотню на свой проигрыш, так что я в плюсе был бы при любом исходе. Ладно, идем внутрь, сейчас будет награждение.
Зрители возвращались в таверну, а у барьера остались только Ташот, Сагда, Мэнни с Трикси и мои девчонки. Принимая поздравления, я заметил на себе цепкий взор наставника безоружного боя. Он кивнул, хапнул меня
— Завтра в восемь утра возле моей школы. В тебе есть потенциал, парень.
Интерлюдия 2. Беллами
Комната чрезвычайных совещаний по особым проектам никогда не нравилась Беллами Дрейку. Реальная комната в настоящем подземном бункере без всякой связи. Непроницаемые для любых излучений и волн стены капсулировали, казалось, не только пространство, но и время. Такой клаустрофоб, как Беллами, мог бы за очень большие деньги согласиться посовещаться в этом бункере раз в год. Минут так десять. И то, не факт.
Но должность обязывала. В последнее время проекты «Пилигрим» и «HCMO — Калийское дно» стали пересекаться, и подобные совещания созывались все чаще. Последнее было месяц назад, и вот снова — то, что нельзя озвучивать в самом надежном из отдельных миров виртуала, отдельном рабочем пространстве сотрудников компании, обсуждалось в реальном мире. В настоящем бункере на глубине в три тысячи метров.
Глава проекта, вечно молодой Киран Джексон, человек с индийскими корнями и собственным островом в Тихом океане, работал в «Сноусторме» так долго, что из текущих участников совещания никто не мог похвастаться большим стажем. Даже южноамериканец Питер Говатски — куратор проекта, связанного с Калийским дном, чья польская фамилия никак не вязалась с отцом-британцем и бразильской матерью, проработавший в «Сноусторме» четверть века.
Оба руководителя сейчас угрюмо переглядывались, слушая доклад одного из ответственных за проект «Пилигрим».
— Как видите, дальнейшее развитие темы HCMO не представляет для нас интереса, — подвел итоги докладчик.
— Какова максимальная продолжительность игровой сессии контрольных образцов? — осведомился Джексон.
— Двадцать один час, Киран, — ответил докладчик. Джексон требовал, чтобы сотрудники обращались к нему по имени. — У всех испытуемых капсулы негражданского образца с урезанным функционалом. Поддержка жизнеобеспечения в них отсутствует.
— Отобрать десять наиболее успешных испытуемых. — Киран рублеными фразами говорил куда-то в пустоту, но докладчик и Говатски принялись делать записи в планировщиках. — Обеспечить их капсулами с жизнеобеспечением. Мягко порекомендовать постепенно увеличивать продолжительность игровых сессий, начиная с двадцати четырех часов, с шагом увеличения на шесть. Фиксировать все отклонения в бытовом и игровом поведении, отслеживать малейшие изменения в структуре головного мозга.
— Что с остальными? — поинтересовался Говатски.
— Зачистить, — отмахнулся Киран, недовольный тем, что приходится разъяснять простейшие вещи. — Инсульт, инфаркт, организуйте им что-нибудь. Трагические случаи в капсулах неграждан случаются каждый день.
— Принято, — кивнул Питер.
— Ладно, по HCMO на сегодня закончим. Или есть еще какие-то вопросы по Калийскому проекту?
— Нет, Киран, все понятно, — отозвался Питер.
Беллами подумал, что идея отдавать неигровых персонажей под управление людьми — затея глупая. Но она была тесно связана с его «Пилигримом», и в ее успехе он был заинтересован не меньше самого Говатски. Дождавшись, пока предыдущий докладчик освободит место, он собрался духом и вышел на всеобщее обозрение.
— Белл, прошу, — кивнул Киран.
— Коллеги, я сразу к делу, — прочистив горло, начал Беллами. — Как вы знаете, помимо основной деятельности в проекте «Пилигрим», я курирую департамент «угроз». Так сложилось исторически — я был
Белл, — прервал его Киран. — Ближе к теме доклада.
— Окей, — согласился Дрейк. — Все мы помним, как праздновали первый успех. Нам всем казалось, что осталось только повторить все сопутствующие условия и — готово! Перенос можно ставить на поток, решая этим и проблему перенаселения и осуществляя первый этап проекта «Пилигрим». Но радовались мы рано — ни с одним из последующих образцов повторить перенос не удалось. Более того, и поведение оцифровавшегося Патрика не поддавалось рациональному объяснению. Тщательно подготовленная легенда — история его персонажа — посыпалась, так как он сохранил обрывочные моменты памяти из прошлой жизни. Его разум отторгал навязанные воспоминания, и по сей день путает реальные события из земной жизни с фальшивыми. В какой-то момент мы уже почти, было, поставили на нем крест, решив его изолировать, но кое-что изменилось.
— Что именно? — спросил кто-то из команды Говатски.
Беллами по привычке, забыв, что он в реале, всмотрелся в отсутствующий профиль над головой задавшего вопрос, а потом перевел взгляд на бейдж — Макс Колесников.
— Я уже упоминал, что курирую департамент «угроз», Макс? — он обратился к Колесникову, но, рассказывая, постепенно обводил взглядом всю аудиторию. — Это саморегулируемая система создана специально, и убивает несколько зайцев. Во-первых, выводит из мира дисбалансных игроков, а таковые всегда будут, так как все предусмотреть разработчикам невозможно. Во-вторых, и это маркетинговая фишка — дает обычным игрокам будоражащий кровь геймплей и элемент неожиданности. В-третьих, то, о чем мы не говорим. Корни подобной политики навешивания ярлыка «угроза миру» исходят с начала двадцатого века. Коммунизм, ядерная война, исламские террористы, наркокартели, глобальное потепление, бунт машин, лунные повстанцы, перенаселение — дрессировка человечества объединяться перед лицом очередной общей угрозы. После глобализации мира людям нужны новые угрозы, чтобы сохранять единство и быть управляемой толпой. В «Дисгардиуме» этот процесс смены угроз реальных сменили угрозы надуманные в режиме нон-стоп. Но недавно в Дисе появилась угроза ненадуманная, а вполне реальная.
— Белл, спасибо за отступление, но давай ближе к делу, — сказал Киран.
— Уже, — кивнул Беллами. — Все слышали, что в Дисе появилась угроза с потенциалом А-класса?
Именно Патрик, как оказалось, инициировал эту цепочку крайне маловероятных событий. В один из моментов помутнения рассудка он исчез из города привязки и забрел в зону, недоступную обычным игрокам. Неписи туда не суются — они просто не замечают эту зону. На краю локации — она называется Болотина — есть лагерь неписей, дающий квесты на местных монстров, но уже в десяти километрах от лагеря начинается «слепая» зона. Игрокам туда не добраться — их засасывает трясина, а если они используют зелье хождения по воде, со всей Болотины собираются и агрятся бесчисленные мобы с пятисекундным респауном. Там не пройти никому. А огородили мы локацию из-за зашитого в ядро сценария «Пробуждение Спящих».