Инквизитор поневоле
Шрифт:
— В общем-то, против серьёзного мага — штука бесполезная, но щиты по второй уровень включительно пробьёт. Ну и целиться надо тщательно, зона поражения немногим больше обычной пули, — инструктировал меня Глушаков, когда я, высунув язык, прилаживал приклад к плечу, целясь в голубое небо прямо за слуховым окном. — Пробивная способность быстро уменьшается с расстоянием, так что стреляет метров на триста максимум, но этого за глаза. Готов?
— Готов! — радостно оскалился я.
— Тогда… огонь!
Я резко выжал спуск, жадно наблюдая, как со ствола
Вот только, как назло, в этот момент над нашей крышей что-то прошелестело, и нечто большое и прямоугольное, выскочив словно из ниоткуда, буквально влетело в рой выпущенных мной огненных снарядов. Защитный кокон вспыхнул, но, перегруженный множеством попаданий, почти сразу погас, и я понял, что это ничто иное как летающий ковёр-самолет.
Задымив, пробитый сразу в десятке мест, он потерял скорость, медленно накренился и косо, со всё возрастающим воем свистящего в прорехах воздуха пошёл к земле. Но не это было самым ужасным. Конкретно мне поплохело от того, что на ковре, в панике цепляясь за всё подряд, висели представители делегации Кайратского султаната с тем самым чёрным усачом во главе.
Словно в замедленной съёмке его голова повернулась ко мне. Мы встретились взглядами, замерев. Он смотрел на меня, а я, продолжая держать автомат у плеча, на него, машинально провожая стволом их стремящийся к земле транспорт. А в голове совершенно не было мыслей. Никаких, одна пустота.
Первым среагировал Глушаков, с матами начиная что-то колдовать на опережение входящего в неуправляемое пике ковра.
Они встретились у самой земли — ковёр, несущийся практически отвесно, и заклинание Сергея. Рвануло. Я зажмурил глаза, чтобы не видеть раскиданных по окрестностям трупов делегации, но Глушаков устало вздохнул и произнёс всего одно слово, которое вселило в меня некоторую надежду:
— Успели.
Спустя полчаса мы оба стояли перед Архимагом.
Посмотрев на то, как решительно я прижимаю автомат к себе, он вздохнул и произнёс:
— Хорошо, что обошлось без жертв. Но я вынужден буду доложить о случившемся вашему руководству… там. Речь идёт о покушении на послов дружественного государства…
Переглянувшись с Глушаковым, я мысленно приготовился ещё к трём месяцам отсидки.
Глава 3
— А я знал, что мы с ним намучаемся, — с какой-то обречённой уверенностью в голосе произнёс глава городского управления инквизиции.
Грузный мужчина с грубым, покрытым глубокими морщинами лицом, которого я видел впервые, ещё раз тяжело вздохнул, посмотрел на стоящего рядом Амниса…
— Может, ну его? В Приграничье уж точно поспокойней будет.
Но мой непосредственный начальник лишь поморщился, сказал терпеливо:
— В Приграничье поехать никогда не поздно. Предлагаю принимать решение взвешенно.
После чего они оба сурово взглянули на меня. Я поёжился, но автомат прижимать к себе не перестал.
— Не отдам, — заявил уже в который раз.
— Это вещдок! — рявкнул, не выдержав, Амнис.
— Вы мне ещё ведро не вернули.
— Оно тоже вещдок!
— Так дела пока нет.
— Будет! Как только посол доберётся до столицы!
— Это усатый что ли? — уточнил я.
— Усатый… — фыркнул начальник управления, а Амнис медленно выдохнул сквозь плотно сжатые губы и, стараясь говорить спокойно, произнёс:
— Уважаемый Баклу-бей назначен послом Кайратского султаната и является приближённым лицом султана. Немаленькой, к вашему сведению, страны. С очень немаленьким войском и с сильным союзником в лице гномов. И он совершенно уверен, что на него было совершено покушение. Он сам видел, как вы из этой штуки, — палец инквизитора ткнул в автомат, — сбили его ковёр.
— Это была случайность, — только и смог ответить я.
— Таких случайностей не бывает, — хмуро бросил глава.
— У меня — бывают, — потупив глазки, признался я.
— У него — бывают, — подтвердил Амнис. — С ним такие случайности постоянно происходят. Случайно повстречался с демоном, случайно повздорил с эльфами, случайно стал причиной побоища в городе. Это одна сплошная ходячая случайность.
— Может, его прокляли?
— Он сам адепт проклятий, увидел бы. Нет, — убеждённо ответил мой наставник, — тут дело в другом. Налицо нехватка мозгов и полное отсутствие просчёта последствий собственных поступков хотя бы на шаг вперёд.
— Как его только инквизитором выбрало?.. — вздохнул начальник управления.
— Как-то выбрало, — мрачно подытожил Амнис.
— Ладно, — решительно произнёс глава. — Ты его наставник — ты его и воспитывай, а я умываю руки. Делай что хочешь, но чтобы я про него больше не слышал.
Фигура начальника замерцала и пропала в лёгкой вспышке, и мы остались на чердаке вдвоём.
Прошелестев одеяниями, замначальника инквизиции отошёл от слухового окна, у которого стоял, приблизился к столу и сел напротив меня. После чего сказал устало:
— Дня не прошло, Павел Алексеевич, дня, как ты опять влип в историю. Это вообще что? — кивнул он на калаш в моих руках.
— Подарок, — со вздохом ответил я.
— От кого?
— От друга.
— Понятно, — вторя мне, вздохнул Амнис. Спросил: — Принцип действия?
— Стреляет очередью миниатюрных огненных шаров. Боезапас накопителя — сто выстрелов.
— Мда… Я даже догадываюсь, кто автор. Ведро тоже его рук дело?
— Его, — утвердительно кивнул я. Запираться смысла не было — что на ведре, что на автомате стояло одно и то же клеймо: перекрещённые серп и молот.