Шрифт:
Письмо
***
She was like April sky
Sunrise in her eyes
Child of light, shining star
Fire in her heart
Brightest day, melting (snow)
Breaking through the chill
October and April
He was like frozen sky
In October night
Darkest cloud in the storm
Raining from his heart
Coldest snow, deepest chill
Tearing down his will
October and April
The Rasmus feat. Anette Olzon
Первые осенние
Кто-то придумал называть островок бизнес-центров «Стеклянной шаурмой». С набережной Багратиона, в свете ночных фонарей, величие разности Нового и Старого Света очевидно. За спиной – фундаментальные сталинки, впереди река, за её берегами- горизонт с небоскрёбами. В этих сооружениях ежедневно тысячи людей трудятся во благо финансовых потоков. Там струится энергия, сетевые подключения, под чутким руководством системных администраторов строят архитектуру будущего. Всегда было интересно, как можно выстроить что-то, когда фундамент прошлого затёрт?
В воздухе ароматы пожухлой листвы, травы, близкой к сезонному увяданию. Город насыщен влагой и грустью прощания с ушедшим летом. На стоянке рядом - шумные байкеры. В своей экипировке они напоминают пришельцев. С ними рядом мне спокойно, ты же называл меня инопланетной. Вот почти мой космос. Совсем немного, и мотосезон будет закрыт. Последние тёплые дни осени – хороший повод прокатиться по ночному городу перед тем, как пересесть в комфортные автомобили. Громко играет музыка. Я не замечаю шума вокруг. Ты научил меня уходить в свои миры тогда, когда захочу этого сама. Есть одно но. Ты не спросил меня до погружения, готова ли я к этому.
Стоит ли говорить о размерах, когда суть можно передать лишь масштабами? Если масштабировать карту города в рамках привычной геолокации, он достаточно большой, чтобы считать его мегаполисом. Если рассматривать с точки зрения насыщенности, в последние годы замечаю, что размеры его значительно сужаются до сообществ, групп по интересам, идеологиям. Возможно, это тоже твоё влияние, чтобы проще было не утонуть в суете городских огней. Чем больше попыток зачистить его от посторонних идей, тем тесней он становится, сохраняя лишь географию на картах.
Если смотреть на город по изображению со спутника, можно заметить белые облака, закрывающие важные территории от постороннего взгляда. Этих секретных пятен на карте становится всё больше, неподвижным изваянием в картографии они накрывают город, сокращая области свободных перемещений. Облачный город, который так старательно предыдущее десятилетие очищают, отмывают, красят, перекапывают, переселяют, перенаселяют, загоняют под камеры наблюдений. Островков, свободных от ига Большого Брата, меньше с каждым днём.
Большой ли город сейчас? Пока маленькие группы людей продолжают отстаивать свои зоны интересов, для них – да. Для меня же, как прочитанная книга: когда иллюзионист раскрывает секрет фокуса, магия исчезает.
Зачем ты это сделал? Сузил круг интересов до принятия тебя одного и растворился в тумане на таком же харлее, который стоит сейчас рядом. Теперь у меня есть право выбора, что сделаю я со свободой
Может, стоит читать «Молот Ведьм» на ночь не только в поисках кого можно обвинить, но и заглянуть к себе в душу. Не надо давать свободу тому, кого когда-то сам топил. Я же всё помню. Мы обязательно встретимся в тот момент, когда вопросы будут задавать тебе. Ты же помнишь, в том - Старом Свете это уже было. Просто мы не успели.
В этих растущих с каждым годом развязках и кольцах города, цикличность, символ кармических воплощений – становится привычным стилем заблуждений, превращая напряжение от полей Нового Света в пружину, готовую вот-вот раскрыться, с эффектом квантового скачка. Думаешь, что ты прав? Не учёл того, что зону перегрузки выдержат лишь подготовленные. Не слишком ли высока цена твоих трансформаций? Выход из зоны комфорта, словно сказка, про избушку лубяную и ледяную. Вы, главное, идите, ищите, стройте, пока ваши дома займут те, кто придумал необходимость покинуть зону комфорта.
Почти излечилась от ночных пробуждений с ароматом твоего парфюма в пустой комнате, от фантомных болей воспоминаний. Я знала, что ты придёшь. Задолго до встречи. В этот раз я не пойду через воду. В ста метрах от меня - гранитные своды крытого моста. Теперь о своей безопасности подумаю сама: опрометчиво доверять тем, кто когда-то уже предал. Сегодня на спутниковых картах я сокрыта белым облаком. Как что-то недоступное для чужих глаз и проникновений. И от твоих тоже…
Заполню анкету, в которой уверенно поставлю галки, в пункте «имели ли вы доступ к секретной информации». Спокойно перейду по мосту и оставлю тебя в прошлом. Не надо думать, что ты найдёшь меня теперь в «Стеклянной шаурме». Я не живу там, где воздух пропитан выхлопными газами и от напряжения фоновый шум.
Зайду на мост. Ты увидишь облако на карте. А дальше - облако просто исчезнет. Просто потому, что я скину маячок в воду, прекратив слежку. Не стоило думать, что я не догадалась, где сокрыт источник твоего информирования о моей жизни. Жаль, кольцо было красивое и нравилось мне.Попрощаюсь с ним в пределах третьего транспортного кольца.
Символично было бы сделать это на Чистых Прудах. Но происхождение названия не вдохновило меня на идею расставаться там, где из мясных рядов сливали обмывки крови в пруд. «Животинный двор». Мост между Старым и Новым Светом гораздо привлекательней. Надеюсь, ты меня поймёшь.
Он
Долгие годы пути до вершины. В стеклянных гранях стакана хлюпает Blue label. Шестидесятый этаж башни Федерация. Вопреки всем представлениям, обзор на ночной город здесь зачастую покрыт туманами непроглядного смога. Его пирамида удалась, но что толку, когда пусто внутри? Единственный шанс почувствовать себя хоть немного живым - заливать виски, не подпуская воспоминаний о прошлом. Перечитал письмо в третий раз, смял. Чиркнул зажигалкой. Пламя жадно поглотило клочок бумаги. Но не его память.