Инн Яно или сын Белой Луны
Шрифт:
– Если он тебя обидит, обещай, что ты мне расскажешь об этом, - звучит грозно.
Но от того как звучит его голос хочется подчиниться. Я молчу, сглатывая образовавшийся ком в горле.
– Рози, - ждет от меня ответа.
– Тебя это не касается, - охрипшим голосом выдаю я, его брови взлетают вверх и он спрыгивает с коня.
– Обещай, что не подпустишь его к себе!
– снова звучит как приказ.
Глаза в глаза, а в душе расплывается тепло. Так хочется, чтобы он обнял меня.
Глупости, что за глупости лезут в мою голову?
–
– Я убью его, только пусть попробует и пальцем к тебе прикоснуться. Так и передай этому белому, - и припустив коня галопом, скрывается в темноте начинающегося утра.
Как можно объяснить образовавшуюся пустоту в душе? Во всем теле. Словно чего то важного не хватает. Это можно сравнить с болью...но не физической. Когда это не подвластно тебе. Это невозможно понять не почувствовав. Тоска.
Утром на подоконнике я обнаружила красивые полевые цветы. Сразу пришла мысль, что это Аэрон так просит прощения. От этого захотелось выкинуть их, но рука дрогнула. Не знаю, может...нет. Не может.
Мои дни понеслись и были похожи как один в один. Единственное, что я не ездила на прогулку. Но постоянно навещала своего скакуна. Он не отходил от белой кобылки.
Они как инь янь смотрелись вместе.
Аэрон пытался подойти, но я тут же скрывалась в обществе девушек или закрывалась дома. Отец только вздыхал и качал головой.
Занятия с детьми отвлекали от грустных мыслей. От желания уйти куда нибудь и остаться в полном одиночестве.
А ночами все так же мучали кошмары. И так же по утрам я находила букетики на подоконнике. Нет...это точно Аэрон. Кто если не он? Он...больше некому. И от этой мысли снова становилось грустно.
Так прошло около пяти дней. А потом...а потом заболел Аэрон.
– У него жар, он не хочет принимать лекарства, что мы привезли с собой, - жалуется отец.
– Попросить его навестить, я не могу. Это твое желание. Но ему очень плохо. И физически, и морально.
– Пап, я подумаю, правда.
– Не знаю, что он сделал, но он очень себя казнит. Поверь мне. Таким его я еще ни разу не видел, - оправдывает мужчину отец.
– Пап, я загляну к нему, но чуть позже. Спасибо, что сказал. Как твои дела? Что-то новое нашли?- перевожу тему.
– Да, много интересного. Со мной хорошо общается вождь. Он даже разрешил дольше тут бывать Нуто, - отец воодушевился разговором. – В нашу коллекцию попало множество новых трав с удивительными свойствами. Рассказали также о некоторых своих секретах относящихся сохранению здоровья. Я доволен поездкой. Через несколько недель или меньше можно будет возвращаться домой.
От этих слов даже дурно стало. Домой я не хочу. Не знаю почему, но здесь я словно в своей среде.
После занятий с детьми и ужином
– Прости, что потревожил тебя, - поднимает голову и смотрит на меня.
Да, выглядит он очень плохо. Под глазами образовались темные круги, лицо осунулось. Я прикладываю ладонь к его лбу.
– У тебя жар, зачем пришел? Тебе нужно лежать, - я подхватываю его под руку и помогаю войти в домик. Помогаю лечь на постель и тут же выхожу за холодной водой.
И так всю ночь я сижу около мужчины, что несет всякую чушь в бреду и все время просит прощения.
– Прости меня, я не хотел тебя обидеть, - я уже сбилась со счета, сколько раз он мне это сказал.
– Аэрон, не надо ничего говорить, - новый компресс укладываю на разгоряченный лоб. Полощу ткань в холодной воде и отираю лицо.
Он красивый. Даже в таком состоянии черты лица не теряют своего благородства и мужественности. Густые ресницы, брови. Прямой и упрямый лоб на который спадают мокрые пряди волос. Нос с небольшой горбинкой. Щеки покрытые щетиной.
Расстегиваю верхние пуговицы рубахи и оттуда показывается легкая поросль темных волос. Протираю кожу тканью.
– Мне нравится как ты меня разглядываешь, - хрипло звучит голос графа.
– Твое любопытство мне льстит.
– Молчи, у тебя совсем нет сил, - встаю с постели и подхожу к окну.
– Для этого я всегда найду силы, уж поверь мне, - закрывает глаза и снова впадает в забытье.
И так проходит ночь. Я все время стараюсь охладить его тело.
Утром прошу Юту помочь мне. Она тут же приносит какие то баночки и начинает что-то готовить.
– Что ты делаешь?
– присаживаюсь на стул и наблюдаю за ее действиями.
– Это поможет скинуть жар. Здесь только травы. Не страшно, - не отвлекаясь от дела отвечает девушка.
– Почему ночью не позвала?
– укоризненно смотрит на меня.
– Я не думала, что это серьезно, - пытаюсь оправдать себя.
– Это серьезно. И я надеюсь, что все что я делаю поможет. Иначе нам не справится без помощи шамана.
– Я люблю тебя, - вдруг проговорил граф и мы с девушкой переглянулись.
– Он бредит, - постаралась разбавить тишину.
– Он всю ночь несет какую-то ерунду.
– С таким жаром это и не удивительно, - ответила девушка и что-то сунула графу в рот.
Тот смешно сморщил нос и так не пришел в себя.
Весь день Юта не отходила от Аэрона, а я то и дело пыталась себя занять делом. То с детьми провозилась, то на кухне женщинам помогала готовить.
Рано утром вернулись охотники. Их встречало все племя. На веревках кони тянули за собой тушу огромного животного. Дети весело смеялись, а женщины хлопали в ладони. Впереди всей процессии шел Инн, ведя под уздцы коня. Я была безумно рада увидев его, но постаралась скрыться в доме. Чтобы не показываться ему на глаза. Я все еще четко помню его слова, про то что он может убить графа.