Инопланетянин
Шрифт:
Мила предположила правильно: во время завтрака разразился скандал.
Хозяйка стояла у стола и делала бутерброды. Муж, разозленный отключившимся светом, сразу позвонил на электростанцию, а потом стал выговаривать жене, что она не сварила ему кофе, и теперь он остался без завтрака. Жена резко ответила. Слово за слово, и через минуту супруги уже кричали друг на друга, вспоминая все прошлые обиды. Муж вдруг вскочил с места, набрал в чайник воды, а чтобы включить газ, оттолкнул в сторону Марию Петровну, которая стояла рядом. Она отшатнулась и порезала ладонь ножом, который держала
Женщина вскрикнула, схватила полотенце, чтобы остановить кровь, а нож который все еще держала в руке, выставила вперед для самозащиты.
– Так тебе и надо, идиотка! – в сердцах бросил муж.
– Мне надо? Сережа, лучше сейчас не подходи, – тихо предупредила мужа Мария Петровна.
– Ну что ты сделаешь? Не смеши! Я тебя одной левой скручу, – наступал муж.
Мария Петровна сделала шаг назад, больно ударилась об угол стола ногой, взмахнула рукой, чтобы удержать равновесие и попала прямо в бедро мужа. Брызнула кровь. Он с проклятиями схватился за рану, но даже не упал. Мария Петровна сначала не поверила, что причинила серьезный вред: нож был овощной, с маленьким лезвием. Она сердито кинулась к плите, так как вдруг увидела, что газовый кран открыт, а огня нет, и по кухне разливается удушливый запах. Только отвернулась, как услышала сзади грохот. Посмотрела и обмерла: муж лежал в луже крови и не шевелился.
Женщина бросилась к нему, попыталась закрыть рану полотенцем, но все было бесполезно. Она запаниковала. Стала метаться по кухне. Увидела, что на фартуке кровь, сорвала с себя, завернула в него нож, сунула все это в пластиковый пакет и выбросила в форточку. Даже не посмотрела, куда кинула. Одна мысль билась: избавиться от орудия убийства.
Потом, пока приводила себя в порядок, придумала более-менее правдоподобную историю. Позвонила соседке, вызвала скорую и полицию. Просто надеялась, что пронесет. Сказала, что знает несколько знакомых, обращавшихся в полицию, ни одному не помогли. Через месяц, два дела закрывали и забывали о них.
– Вот так все и произошло, – закончил рассказ следователь, – а ты, студентка, молодец, видишь мелкие детали, умеешь анализировать и сопоставлять факты. Сходу разгадала, что произошло. Но это с одной стороны. А с другой – я бы тебя к себе в отдел не взял.
– Почему? – поинтересовалась зардевшаяся от похвалы Мила.
– Не сдержанная на язык. Нельзя так сразу вываливать свои соображения на голову подозреваемого. С этой дамой тебе повезло: она растерялась от неожиданного обвинения и выдала себя. А если перед тобой будет матерый рецидивист или, того хуже, умный социопат? Такого на понт не возьмешь!
– А что теперь с Марией Ивановной будет? Ведь убила случайно.
– А это уже неважно. Если бы сразу призналась, учли бы смягчающие обстоятельства. А она попыталась обмануть следствие. За ложь ей еще срок накинут.
Мила шла домой и размышляла о жизни. Вот так случайное движение рукой – нет близкого человека. Да и твоя жизнь катится в тартарары. В подъезде опять столкнулась с рыжим соседом с верхнего этажа. Молодой человек заходил в кабину лифта. Увидев, что дверь закрывается, Мила крикнула:
– Придержите дверь, пожалуйста.
Но Рыжий не ответил, не посмотрел на нее, будто и не услышал, и уехал.
– Вот скотина! Откуда такие невоспитанные берутся? Неужели так трудно подождать! – ворчала Мила, поднимаясь на свой этаж по лестнице.
***
Практика закончилась намного веселее, чем начиналась. Мила по-прежнему возилась с бумажками, но оперативники стали относиться к ней с большим доверием. Расставались тепло, приглашали в гости, но Мила понимала, что это просто вежливые фразы. Никто без пропуска не пустит ее в отдел, да и сама она не станет мешать занятым людям.
А осенью ей позвонили и предложили работу. Из отдела по делам несовершеннолетних ушла в декретный отпуск инспектор. Следователь Виктор Михайлович предложил кандидатуру Милы, его поддержал криминалист и оперативники. Так, Людмила Петровна Голубкина и стала работать в полиции. А через месяц ее поставили на первое воскресное дежурство в качестве следователя по особо важным делам.
Сегодня суббота. Мила сидела за рабочим столом. Напротив нее расположилась расстроенная дама средних лет, которая попалась на голосовом фишинге, поэтому пришла в полицию написать заявление о хищении. Она потеряла сбережения, отложенные на поездку на курорт.
Женщина словоохотливо рассказывала:
– Два дня назад у меня на работе было вечернее совещание. Наш директор любит почему-то устраивать планерки не во время работы, а после неё. Я уже выходила из дома, как вдруг слышу сигнал поступившей смс. Сразу решила прочитать и увидела надпись: «Ваш телефон временно заблокирован». Сообщение было с номера 900, как обычно приходят от Сбербанка, поэтому у меня даже сомнений не возникло в его достоверности. Я тогда позвонила по номеру телефона, который был указан, и попала на самый настоящий развод.
Мила привычно и быстро записывала показания. Руки стучали по клавиатуре, стандартные вопросы складывались в голове мгновенно.
– Что у вас спрашивали?
– Клиентом каких банков я являюсь?
– И вы ответили?
– Да.
– А вас не смутило, почему представитель Сбербанка интересуется другими пластиковыми картами?
– Ой, я даже об этом не подумала тогда, – растерянно ответила дама.
– После этого, что он ещё хотел узнать?
– Спросил, сколько у меня денег на карте Сбербанка. Сказал, что ему надо проверить, я ли хозяйка карты. Я проговорилась, что денег немного, около четырех тысяч. Тогда он переключился на другой банк.
– И вы, конечно, сказали, – уточнила Мила и почувствовала, что ее слова прозвучали язвительно.
Она встала, прошлась по кабинету, якобы затем, чтобы взять чистый лист, но на самом деле ей нужно было куда-то выплеснуть свою злость. Она смотрела на эту женщину и с горячностью молодости думала: «Ну, кто таким дурам пластиковые карты в руки даёт! Как можно так глупо попасть в лапы мошенников?»
Но злость быстро уступила место жалости к людям, которые всю жизнь работают, собирают несчастные копейки на отпуск, а бессовестные гады эти деньги у них выманивают.