Иной 1941. От границы до Ленинграда

Исаев Алексей Валерьевич

Тем временем советское командование спешно выдвигает на атакованный участок резервы. Уже 9 августа последовал приказ на погрузку в эшелоны 1-й гвардейской дивизии народного ополчения. Она была сформирована в Ленинграде и дислоцировалась в Красном Селе. Также по приказу Ворошилова на Кингисеппский участок обороны передавался отряд моряков Кронштадтской военно-морской базы и четыре дивизиона реактивных минометов. Первые два дивизиона «катюш» должны были прибыть уже 9 августа, а еще два — 10 августа. Это были первые «катюши» под Ленинградом. Первыми их получила в качестве средства усиления 2-я ДНО.

Утром 10 августа М. Попов отдал приказ на контрудар по флангам вклинившегося в оборону Кингисеппского участка противника. Он преследовал самые решительные цели: «Окружить и уничтожить ворвавшегося пр-ка, восстановить прежнее положение, выйти и закрепиться

на северный берег р. Луга» [319] . Вклинение немецкой 1-й танковой дивизии предполагалось окружить и уничтожить фланговыми контрударами 90-й стрелковой дивизии и прибывшей 4-й ДНО. Контрнаступление должны были поддерживать не только имевшиеся артполки, но и дивизионы железнодорожной артиллерии и только что прибывшие «катюши». Войска должны были подготовиться к контрудару к утру 11 августа.

319

ЦАМО РФ, ф. 217, оп. 1221, д. 220, л. 261.

Однако развитие событий 10 августа и в ночь на 11 августа привело к резкому ухудшению ситуации, и фактически контрудар был сорван. Поначалу ничего не предвещало стремительного развала обороны. Погодные условия 10 августа улучшились, однако в небе появились не только немецкие, но и советские самолеты. В ЖБД XXXXI корпуса указывалось: «Работа корректировщиков для борьбы с вражеской артиллерией в настоящее время возможна только под прикрытием истребителей из-за сильной ПВО противника» [320] . Ситуация усугублялась тем, что свободных истребителей для прикрытия корректировщиков не нашлось. В предыдущий день один разведчик-корректировщик ФВ-189 был сбит истребителем. Высунувшая нос 10 августа еще одна «рама» сразу же оказалась атакована, но отделалась боевыми повреждениями.

320

NARA Т314 R979 frames 475&477.

^{Разбитые немецкие БТРы: возможно, именно они стали жертвой Колобанова}

Немецкое командование попыталось провести штурм деревни Юрки (той самой, потерянной под атакой ополченцев при поддержке танков ЛКТБКУКС) силами 6-й танковой дивизии при поддержке авиации. Самолеты 1-го воздушного флота ждали на аэродромах приказа на вылет, но атака так и не состоялась. БТРы и танки 1-й танковой дивизии также особого успеха поначалу не достигли. Возобновив наступление после зачистки мини-«котла» у Язвшце, они столкнулись с взорванным мостом у деревни Устье. При подведении итогов дня в ЖБД XXXXI корпуса отмечалось: «В целом день не принес существенных успехов, что объясняется большими усилиями, плохой погодой и тяжелыми боями предыдущего дня. Ничего большего ожидать и не следовало» [321] .

321

NARA T314 R979 frame 478.

Самые главные события вновь произошли ночью. Несмотря на взорванный мост, бронегруппа из танков и БТРы 1-й танковой дивизии стали продвигаться дальше по шоссе. Ранним утром они сосредотачиваются для атаки, которая началась в 5.00, и уже через сорок минут танки и БТРы выходят на высоты севернее Яблониц. Как утверждается в советском описании событий, часть 90-й стрелковой дивизии, «не использовав своей ПТО и огня артиллерии, покинула свои позиции и отошла назад». Не помогло и выдвижение на направление удара противника 45-мм и 76-мм пушек 14-й противотанковой бригады. Здесь, впрочем, не обошлось без тактических промахов. Как позднее указывалось в докладе офицеров Генштаба КА, находившихся в тот момент под Кингисеппом, «противотанковые орудия были выдвинуты на открытые позиции, в результате сразу же были выведены из строя артиллерией противника» [322] .

322

ЦАМО

РФ, ф. 15, оп. 11600, д. 982, л. 4.

Немцы со своей стороны невысоко оценили сопротивление своих противников, в ЖБД корпуса Рейнгардта указывается: «1-я тд в течение ночи, отбросив слабого противника, вышла к северной окраине Яблоницы». В итоге 1-я танковая дивизия прорвалась довольно далеко по дороге от Сабска до Молосковиц. Дальнейшее продвижение бронегруппы немцев вдоль шоссе было приостановлено вводом в бой 1-го танкового полка советской 1-й танковой дивизии. Немцы заявили об уничтожении в бою с ним 64 советских танков. Потери советской 1-й танковой дивизии 11 августа были чувствительными, но существенно ниже заявленных немцами — 5 КВ, 7 Т-28, 3 БТ-7 и 2 БА-10 [323] . Советской стороной отмечались действия со стороны противника «тяжелых танков». Скорее всего, в качестве таковых выступали танки Pz.III и Pz.IV свежих серий выпуска, практически неуязвимые в лоб для 45-мм пушек. Либо «тяжелыми» танки Pz.III и Pz.IV выглядели на фоне многочисленных БТРов немецкой 1-й танковой дивизии.

323

ЦАМО РФ, ф. 217, оп. 1283, д. 11, л. 551.

Однако и без выхода к шоссе и железной дороге Кингисепп — Ленинград прорыв дивизии Крюгера привел к резкому ухудшению положения советских войск. Во-первых, теперь у немцев появилась возможность атаковать в тыл ополченцев 2-й ДНО у Юрков. Во-вторых, недавно переброшенная и введенная в бой 4-я ДНО оказалась в полуокружении. Оставался всего один шаг до того, чтобы части двух ополченческих дивизий попали в «котел» в лесисто-болотистой местности.

Таким образом, к исходу 11 августа на Кингисеппском участке Лужского рубежа создалась критическая обстановка. Остроту возникшего кризиса усугублял неблагоприятный для Северного фронта ход боевых действий на финском участке. Это совершенно исключало изъятие резервов с Карельского перешейка. Наоборот, в связи с окружением там 168, 198 и 142-й стрелковых дивизий, а также угрозой окружения левого крыла 23-й армии туда были брошены все свободные резервы.

Начальник штаба фронта генерал-майор Никишев докладывал в Генеральный штаб Б. М. Шапошникову: «Трудность в создавшейся обстановке состоит в том, что ни командиры дивизий, ни командармы, ни ком. фронтом не имеют совершенно резервов. Всякий самый маленький прорыв затыкается наспех импровизированным подразделением или частью» [324] .

Командующий фронтом генерал-лейтенант Попов в тот момент находился в штабе Кингисеппского участка обороны. На 12 августа он поставил войскам КУО следующие задачи:

324

ЦАМО РФ, ф. 217, оп. 1221, д. 220, л. 267.

2-й ДНО — упорно оборонять занимаемый рубеж;

4-й ДНО — выйти из полуокружения;

90-й стрелковой дивизии и пехотному училищу — нанести удар по флангу противника. Для этого предполагалось развернуть наступление, выйти на рубеж р. Бруда, захватить Вязок, Извоз, Ганьково и перерезать дорогу из Сабска в районе Устье.

1-й танковой дивизии, 1-й гвардейской дивизии ДНО и артиллерии — не допустить распространения противника в захваченном районе. Для этой цели артиллерии за ночь оцепить полукольцом занятый противником район. К исходу дня 11 августа 1-я гвардейская ДНО уже начала выгрузку и один ее полк занял оборонительные позиции.

В свою очередь, танкам, вкопавшись за линией артиллерии, предписывалось образовать второе полукольцо. Пехота должна была занять позиции за линией танков. Следует понимать, что приказ перечислял линии в том порядке, в котором они следовали из глубины обороны. Таким образом, план Попова предусматривал комбинацию активных и пассивных действий.

Собственно, пассивные действия, упорная оборона 2-й ДНО заставили немцев отказаться от дальнейшего продвижения вперед, на Ленинград, и направить 1-ю танковую дивизию в тыл советским войскам на подступах к Ивановскому. В итоге образовался еще один тактический «котел» в районе деревни Муликово, в который попали главные силы 90-й стрелковой дивизии, курсанты училища им. Кирова, 4-я ДНО и ряд артиллерийских частей. В течение 12 августа окруженные части пытались прорваться в различных направлениях.