Иной мир. Морпехи. Книга третья
Шрифт:
– Это и есть та небесная штука? – показал Глеб на небольшой карниз на скале перед обрывом.
Парень промолчал, пытаясь найти укрытие.
– Что ты молчишь-то? У тебя спрашиваю. Куда дальше, тут кроме как вниз – дороги нет. Слышишь меня?
– Стой тут, я буду говорить, – вдруг сказал парень и сделав несколько шагов вперёд, навстречу двум мужчинам, остановился, выставив свой старый автомат.
– Поговорит он. Да ну, нахрен. Ну как так-то! – причитал тихонько Глеб, проходя вдоль края скалистого карниза и заглянул вниз, где высота
Увидев, что молодым парням идти некуда, инспектор и его помощник пошли тише. Они шли пешком и ещё метров за семьдесят оставили машину, так как ехать дальше практически было невозможно, да и страшно.
– Ребята, привет. Чего убегаете? – выставив перед собой открытые ладони, Алексей Николаевич медленно подходил к младшему сыну Нуримона.
– А почему вы догоняете? – услышав вопрос инспектора, крикнул Глеб ему в ответ.
И тут Алексей Николаевич обратил на него внимание.
– Так, я же тебя видел. Ты же в Бруто ехал. Почему решил вернуться?
– А это не Вашего ума дело, понятно? – Глеб волновался и слова иногда перерастали в крики.
– Ну, сынок. Конечно же, не моего. Ты, главное, стой на месте. А то там высоко. Чего убегаешь-то? Ты что-то знаешь? Рашидова знаешь, да? По глазам вижу, знаешь. Стой, давай поговорим, – не замолкая, инспектор медленно делал шаг за шагом, не обращая никакого внимания на молодого парня, который стоял совсем рядом с ним и что-то говорил, угрожая автоматом.
– Не о чем мне с вами говорить! – Глеб обернулся, отступать совсем некуда, буквально, ещё шаг, и он окажется в той ситуации, где выхода просто нет.
– Да стой же ты, дурень. Ты молодой. Ничего страшного не сделал. Просто, оказался не в то время и не в том месте. Всё у тебя впереди. Не дури, слышишь. Скажи мне, где он, и я уйду.
– Я не знаю, – Глеб хотел переставить ногу, но не почувствовал опоры, и, пытаясь остановить смещение центра тяжести, дёрнулся вперёд. Но было поздно. Вся недолгая жизнь вмиг пролетела перед глазами, и он обречённо вскинул руки перед собой, в надежде ухватиться за что-нибудь.
– Кто это был? – повернувшись к молодому парню, спросил Алексей Николаевич. Но тот, открыв рот, смотрел на пустое место и говорил что-то невнятное.
– Дмитро, бери этого, и поехали к деду, – сказал инспектор, и подойдя к неподвижно стоящему сыну Нуримона, забрал у него автомат.
Дмитро стоял в стороне и видел, как неизвестный парень то ли специально, то ли случайно, упал в обрыв. Зачем? Почему? Он не знал. Может, он лично знал инспектора и чего-то боялся?
– Алексей Николаевич, а это кто был?
– Понятия не имею, но я его, вроде, видел у Мёртвого леса в кафе. Нельзя, Дмитро, нельзя ходить по краю пропасти. Ведь можно и упасть, – держа в руках оружие молодого парня сказал Бохранов.
– А ты кто? – глянув на совсем юного младшего сына Нуримона спросил он.
Но тот в ответ лишь смотрел волчонком, не произнося ни слова.
– Да ну тебя! Дмитро, в машину его. Спросим у старика. Судя по всему, его детёныш.
Гнатюк к тому моменту подошёл к краю обрыва и осторожно посмотрел вниз, где глубина ущелья была десятки метров, а может и сотни. Самое дно он так и не смог увидеть, потому что завывающий ветер то и дело пытался свалить человека с ног и унести с собой. Услышав команду своего шефа, он подошёл к парню и слегка толкнул его в сторону машины.
Для старого таджика скорый приезд непрошеных гостей стал неожиданностью, и коль они вновь остановились у дома, жди беды. Схватив автомат и гранату, он тут же вышел во двор.
– Ну что, у меня теперь маленький козырь, – выставив перед собой парня, сказал Алексей Николаевич.
– Видимо, это твой сын. А если мне не изменяет память, то детей своих, продолжателей рода, вы должны беречь как зеницу ока. Да? – уткнув пистолет в затылок парня сказал инспектор.
– Я берегу своих детей и учу их жизни, чтобы когда меня не станет, они смогли прожить самостоятельно и научить своих детей, – спокойным голосом ответил Нуримон.
– Отлично, будет для тебя и для пацана урок. Что за парень убегал от нас? Кто это такой?
– Не знаю, пришёл сегодня утром. И взяв провожатого пошёл в горы. За провожатого он заплатил. Как видите, тут особо не заработаешь, а кто он, и зачем куда-то идёт, мне нет дела.
– Опять юлишь, старый.
– Алексей Николаевич, тут моя земля. Вы гости! Ведите себя как гости. Мы же тут не вдвоём живём, – посмотрев за спину инспектора сказал Нуримон.
Бохранов инстинктивно обернулся назад, и увидел у машины бледного Дмитро и двух парней в пуштунках и в длиннополых рубахах-перуханах, которые тихо стояли с автоматами в руках; один был наведён на Гнатюка, а второй в спину инспектора.
– Алексей Николаевич, это мой дом, и я прошу Вас покинуть его. Всё, что я знал, я Вам сказал.
Инспектор понял, что всё идёт далеко не по плану, и он сегодня оказался в невыгодной ситуации.
– Хорошо. Спасибо за гостеприимство. Я ещё вернусь, – слегка улыбнувшись уголками губ сказал он, и, убрав пистолет, пошёл к машине. Вооружённые парни расступились в стороны, опустив своё оружие. Дмитро, поняв, что ему ещё жить да жить, быстро уселся за руль, и, развернувшись, дал по газам. Нуримон обнял своего младшего сына, и кивнув старшим его братьям вошёл в дом. Необходимо было доложить Сан Санычу об этой ситуации.
– Твари, думают, им всё дозволено! Повешу вместе с его отребьями! Дмитро, давай в гостиницу. У нас ещё работа тут не закончена.
На въезде в посёлок машину встретили, и, сопроводив до гостиницы, уехали. На парковке всё так же стояла чёрная приора.
– Стационарный пункт, что ли? – сквозь зубы сказал Бохранов, проходя мимо читающего книгу водителя.
– Сан Саныч, они приехали, – один из дежуривших в оперативном штабе парней доложил начальнику охраны, который дремал на столе.