Иной вариант: Иной вариант. Главный день
Шрифт:
Поэтому, хмыкнув и воровато оглянувшись, я, обойдя кусты и спрятавшись за валунами, оросил древние руины. После сего варварского действия, сильно повеселевший и взбодрившийся, быстро догнал группу, приветливо улыбнувшись окинувшей меня взглядом черноволосой барышне в топике. Взгляд у нее был явно заинтересованный, и я, моментально забыв про бухтящего гида, тут же начал соображать, насколько вообще возможно знакомство с такой красавицей. Ну или даже пусть не романтическое знакомство, а просто общение? Пацан с «узи», тот вроде как на службе, и лезть к нему с вопросами – неудобно. А вот у девчонки было бы любопытно разузнать, как у них вообще в армии служится? Тут ведь все через вооруженные силы прошли, значит, тема
И тут мне повезло – у чернявой зазвонил телефон, и, оставив подружку говорить с парнем, она отошла на несколько шагов в сторону. Стоя возле стены, я подобрался, выбирая момент, когда девушка уже закончит разговор, но еще не успеет вернуться к своим друзьям. Тогда-то ее и можно будет перехватить, завязав беседу. Все рассчитал очень точно, но как раз когда она, что-то прощально прочирикав в трубку, захлопнула флип телефона, день потерял свою жаркую томность и события понеслись вскачь.
Мы все стояли на центральной площади, как вдруг со стороны башни донесся еле слышный хлопок, после которого охранник мягко свалился на выщербленную временем брусчатку, громко брякнув автоматом. В первые секунды никто ничего не понял, и народ только начал оборачиваться на звук падения, как хлопок прозвучал снова, а голова лежащего парня дернулась и вокруг нее стала быстро расплываться кровавая лужица.
Все планы познавательной беседы от увиденной картинки моментально испарились, и я просто застыл возле стенки, тупо пялясь на убитого солдата. В том, что он убит, сомнений не было совершенно. Когда мозги выстрелом выплескивает из черепной коробки, то диагноз оспариванию не подлежит. Но все случилось настолько неожиданно, что машинально отметив приблизительное местонахождение снайпера, бывший крутой спецназовец Корнев не стал ни искать укрытия, ни предпринимать еще какие-либо действия, а как последний гражданский лох впал в ступор. Даже рот приоткрыл от удивления. А вы что хотели? Стою тут весь в неге и расслабленности, разглядывая природу и баб, как вдруг – стрельба, трупы. Это кого хочешь из колеи выбьет.
Но с другой стороны, пока тело пребывало в опупении, башка после некоторой заминки стала выдавать самые разнообразные мысли. Начиная с неинформативной – «Опаньки – это что за фигня?» и заканчивая более умными, с попыткой анализа ситуации. А этот анализ говорил, что мы, похоже, очень крепко попали. Снайпера, они ведь обычно в одиночку не ходят. Значит, есть прикрытие. И это прикрытие, скорее всего, уже почикало нашего водителя, который остался возле автобуса. Вернее, не «скорее всего», а точно. Ведь буквально за мгновение до падения охранника на землю я услышал со стороны площадки какой-то странный звук, но не успел его идентифицировать, так как начал работать снайпер. А теперь могу уверенно сказать, что тот звук был похож на выстрел из оружия с глушителем.
Тут меня опять заклинило, наверное, из-за полнейшей нестандартности ситуации. Я просто-напросто не знал, что делать. Самый оптимальный вариант – бегство без оглядки – не выдерживал даже поверхностной критики. Стрелок на башне наверняка четко отслеживает весь внутренний дворик. Да и те, снаружи, тоже вряд ли клювом будут щелкать. При подобных раскладах, несмотря на безобидную панамку веселенькой расцветки, шорты и сандалии, меня могут посчитать опасным смутьяном и превентивно шлепнуть, дабы не делал лишних движений, смущая остальных туристов. А что – это хорошо укладывается в схему взятия заложников. Одного пристрелить, зато остальные сразу станут послушными, как овечки. Быть пристреленным не хотелось категорически. Становиться заложником, с непредсказуемыми последствиями – тоже.
Или, может, все-таки решиться на рывок? Сейчас вот шмыгнуть в арку, за которой идет ход в сарай. А там куча проломов, через которые можно будет выскочить и скрыться в рощице. Но вспомнив про свою форму одежды, я скривился. Угу – шмыгнуть… В сандалетах… Далеко же в них убежишь, особенно когда через каждые три шага надо вытряхивать попавшие камушки. Зараза! Ведь хотел же кроссовки надеть, но посчитал их слишком жаркими. А теперь тяга к прохладе выходит боком…
В общем, мои сомнения и сожаления продолжались довольно долго. Секунды две как минимум. А потом рав турай, стоявшая ближе всех к упавшему парню, наклонилась над ним и с башни раздался новый выстрел, от которого барышня, не успев выпрямиться, свалилась на убитого.
От неожиданности я подпрыгнул и коротко матюгнулся. Да ё-моё! Она ведь не ствол схватить хотела, а просто сунулась помочь, но снайперу, похоже, было все равно – он тупо валил всех, кто мог бы воспользоваться лежащим возле трупа автоматом. Или просто мочил тех, кто был в форме и представлял хоть какую-то угрозу? Мысль еще не оформилась до конца, когда над ошарашенной увиденным группой прозвучал первый старушечий визг. Все сразу зашевелились и загомонили. Кто-то присел, лихорадочно оглядываясь, кто-то, наоборот, засеменил в сторону арки, откуда мы пришли.
Меня этот визг тоже побудил к действию. Но не к бегству. Просто видя, что чернявая, с которой я так хотел познакомиться, сейчас бросится к своей упавшей подружке и, вполне возможно, спровоцирует стрелка на новые жертвы, я, не сходя с места, громко сказал:
– Эй, ты, стой! Стой, где стоишь!
К счастью, оставшаяся в живых барышня понимала английский, поэтому и не сделала пары последних в своей жизни шагов, вместо этого оглянувшись на меня. А я, пользуясь тем, что привлек ее внимание, опасливо поглядев в сторону башни, как можно более внушительно произнес:
– Не подходи к убитым. Снайпер может посчитать, что ты хочешь взять оружие, и опять открыть огонь.
Пока это говорил, очень медленно подходил к ней. А подойдя, ухватил за предплечье. И вовремя, так как девушка, попытавшись вырваться, воскликнула:
– Но там Кейла! Она ранена!
Угу, как же – ранена! Пуля твоей подружке прямо в затылок вошла… И если она еще жива, тут подручными средствами явно не обойдешься. А сунешься помогать – сам дырку схлопочешь… Поэтому, ничего не объясняя, я затянул вырывающуюся девчонку под арочный козырек, тем самым выходя из сектора обстрела, и уже спокойнее сказал:
– Она убита. Поверь мне. Ты сама в этом через пару минут сможешь убедиться, когда все решится.
Чернявая еще пару секунд машинально потрепыхалась, но потом до нее дошли мои слова, и она, в упор глянув карими глазищами, выпалила:
– Как – убита? Что решится? Откуда вы знаете?
Черт! И как ей быстро объяснить то, что я, пока соображал, бежать или не бежать, для себя уже все разложил по полкам? И выстрелы снаружи, и работу снайпера… Похоже, у арабов очередной раз крышу снесло и они решили для какой-то неведомой мне цели захватить заложников. Только вот раньше я про подобные захваты даже не слышал. Здесь ведь граница на таком замке, что никакому Карацупе [10] не снилось! И «колючка», и секреты, и камеры, и минные поля, и мобильные посты на всем ее протяжении. А так как эта протяженность просто смешная, то евреи прикрываются от арабов очень качественно.
10
Карацупа Никита Федорович – легендарный советский пограничник. За 20 лет службы задержал 338 и уничтожил 129 вооруженных нарушителей границы.