Инсайдауt
Шрифт:
Казалось бы, после таких выводов философу следовало повеситься, утопиться, застрелиться, отравиться или выброситься из окна. На самом деле, именно философия помогла Шопенгауэру избавиться от суицидных порывов. Космическая воля к смерти в наибольшей полноте проявляет себя не в смерти, а в жизни. Смысл жизни в смерти. В постоянном и полном погружении в небытие. Учение Будды о Нирване открыло Шопенгауэру новые измерения.
Его философия свободна от традиционного оптимизма. С нее начинается гибель европейского гуманизма, считавшего жизнь и разум человека высшей ценностью мироздания. Разуму была противопоставлена сила, а жизни смерть.
Такой взгляд на вещи сопровождался у Шопенгауэра женоненавистничеством и зоологической юдофобией. "Идешь к женщине — не забудь захватить плеть". В кругу Шопенгауэра и Ницше родился афоризм о трех "К", в коих должна протекать жизнь женщины: "Киндер, кюхе, кирхе" (дети, кухня, церковь).
Шопенгауэр первый в европейской философии задумался о смысле небытия и смерти. До
1. Бытия нет.
2. Небытие есть.
Шопенгауэр заставил философию задуматься не только о смысле жизни, но и о смысле смерти. В этом его громадная заслуга.
"Свободный человек ни о чем так мало не думает, как о смерти", — сказал Бенедикт Спиноза.
Шопенгауэр начинал свою деятельность философа с опровержения Спинозы. Возможно, здесь сыграли роль антисемитские настроения, но вся система Шопенгауэра строится на плодотворной полемике с великим еврейский и христианским философом. Иудаизм и христианство были в равной степени неприемлемы и ненавистны для Шопенгауэра. Он стремился обойти эти два досадных препятствия, погрузившись в античную и индийскую древность.
В отличии от Ницше, Шопенгауэр в главных своих трудах оставался прежде всего добросовестным философом. Критикуя закон достаточного основания в классической философии, он заметил неубедительность аргументов Декарта о том, что мысль является доказательством реальности существования. Мыслить вполне можно о вещах несуществующих, а мысль может быть иллюзией, галлюцинацией. Наиболее последовательный продолжатель Декарта Бенедикт Спиноза ищет опору в Боге, который является причиной причин, а в конечном итоге, Causa Sui — причиной самого себя. Ее Шопенгауэр сравнивает с Мюнхгаузеном, который сам себя вытаскивает за волосы из трясины. Между тем, сам Шопенгауэр нашел свою причину причин — небытие. Он довольно умело использовал это понятие, которое будучи ничем, может быть всем. Остроумно рассмотрев бытие, как частный случай небытия, Шопенгауэр увлеченно играл этой мыслью на протяжении всей своей жизни.
Возвеличив небытие и поставив его во главу угла, Шопенгауэр пытался перевести стрелки европейских часов вспять в дохристианскую эру, ближе к буддизму. Это далеко не первая и не последняя атака на гуманизм и всю иудео-христианскую традицию европейской культуры. Доводы Шопенгауэра не убедительнее аргументов Декарта и Спинозы. Ему так и не удалось доказать, что метафизика небытия ближе к реальности чем метафизика бытия. Он бесстрашно устремил взор в мировую бездну и сумел охватить ее своей философией, доказав, что разум человека может бесстрашно исследовать не только жизнь, но и смерть. Шопенгауэр расширил метафизический опыт философии и вопреки своей воле доказал, что человеческому разуму подвластно даже небытие
– ---------------------------------------------------------------------------------------------
– Э –
– Эдипов комплекс –
Кокаиновый кошмар Зигмунда Фрейда. Он зафиксировал распад и деградацию сознания при потреблении кокаина, когда агрессивная зоология вытесняет психологию. Это дебильное состояние, когда отцы кастрируют и пожирают детей, а дети желают переспать с матерью и убить отца, Фрейд назвал эдиповым комплексом и разместил в подсознании. На самом деле в подсознании таится небо со всеми звездами. Оттуда приходят великие открытия и гениальные стихи в завершенной форме. Ад Эдипа находится как раз в сознании, но в деградирующем (см. Сверхсознание).
– ----------------------------------------------------------------------------------------------
– Эрос –
Энергетический вихрь между женщиной и мужчиной, связующий их в одно силовое поле. В поэзии эрос — звуковая, мелодическая, интонационная и ритмическая энергия, образующая силовое поле стиха. Есть все основания считать, что именно в этом силовом поле образовалась наша вселенная. «И сказал Бог: «Да будет свет», — и стал свет». Сказанное вряд ли являлось звуком. Скорее всего это была некая эротическая вибрация, которая и до сегодняшнего дня пронизывает миры. Эрос в отличие от физической и биологической энергии неисчерпаем, хотя его проявления могут зависеть от внешних обстоятельств. Главная особенность эроса — его вневременной, вернее, надвременной характер. Эрос существует до сотворения времени и пространства и потому от них не зависит. Изначальная триада мира «мужское — женское — эрос» существует, как единое целое именно благодаря связующей силе эроса. В поэзии притяжение между мужским и женским воссоздается путем созвучий (рифма, анаграмма, аллитерация). Интересно заметить, что первые выступления ДООСа состоялись на выставках эротического искусства, организованных художницей Мариной Герцовской в 1988-89 гг. На основе этих выступлений программой авторского телевидения «Шок-шоу» (Нина Зарецкая и Сергей Савушкин) был подготовлены сюжеты, который в 1991 г. прошли по первому каналу ТВ. (Посмотреть видео Шок-шоу ДООСа)
– ------------------------------------------------------------------------------------------------
–
Название реферата моей диссертации по монографии «Поэтический космос» на соискание степени доктора философских наук РАН. Диссертация защищена 18 апреля 1996 г. в Институте философии РАН. Основные положения: во вселенной существует единый код живой и так называемой неорганической материи; у всего живого есть генетический код; у вселенной в целом есть метакод. Структура кода, связующего человека и космос в единое мироздание, видна на небе. Это огненный шифр созвездий. Человек как частица вселенной — это уже банальность. Ныне вселенная — это частица человека. Выворачивание — инсайдаут — это обретение человеком всего бессмертного вселенского тела, рождение из Homo Sapiens (человека разумного) Нomo Cosmicus (человека космического). Момент сотворения вселенной является одновременно моментом оценки: и увидел бог, и сказал, что это хорошо. Она хороша, потому что существует. Она существует, потому что хороша. Оппонент доктор филос. наук профессор кафедры философской антропологии МГУ В.Л.Рабинович особо отметил главу «Звездная азбука Велимира Хлебникова»: «Тут не шутки, а живой, настоящий футурист Хлебников и живой, настоящий неофутурист Кедров, автор метаметафоры и в терминологическом, и в бытийном смысле». И о выворачивании: «Отмечу ещё одно открытие. Кедров заметил, что опыт Канта с перчаткой во вселенной имеет свое продолжение. Канта волновал вопрос, можно ли перемещая перчатку во вселенной, сделать правую левой. Кедров выяснил, что правую перчатку можно сделать левой, вывернув её наизнанку». (Стенограмма защиты)
– -----------------------------------------------------------------------------------
– Ю –
– «Южный Херувим» –
Стихотворение (1994). Сб. «Ad verbum». «…Херувим летит сквозь земную твердь / тверди не замечая…» Полет сквозь земную твердь — постоянное ощущение мой жизни. Так в плоскость камня улетает птеродактиль, отпечатывая на нем свой скелет. (Посмотреть видео: К.Кедров читает стихотворение на презентации книги «Собака Павлова»)
– -------------------------------------------------------------------------------------
– Юродство Христа ради –
Не следует путать с просто юродством. На Руси ведет начало от немецкого подвижника, принявшего православие. Метаметафора в отличие от концептуализма юродствует ради Христа. Картина мироздания, открытая физикой и космологией Эйнштейна, выглядит довольно смешно. Какие-то наблюдатели — гномы с часиками — стоят на воображаемых перронах, встречая воображаемый поезд, мчащийся со скоростью света. А другие наблюдатели — гномы в поезде — сверяют свои часики с часиками на перроне. Сами термины — черные дыры, белые и красные карлики — говорят о том, что современная космология невозможна без иронии. «Не водит ли нас Бог за нос?» — часто спрашивал Эйнштейн. И он же сказал: «Математика — простейший способ водить самого себя за нос». Над камином Эйнштейна в Принстоне была надпись: «Der Herr Gott ist rafiniert, aber Boschaftist Er night» (Господь Бог утончен, но не злонамерен). «В последнее время я думаю, что все же злонамерен», — пошутил однажды Эйнштейн. Александр Еременко, несомненный метаметафорист, в своем раннем творчестве любил юродство метаметафоры: «…А, впрочем, в том был замысел Эйнштейна, / он, как бинокль, перевернул стакан, / не изменив конструкции кронштейна». Алексей Парщиков восклицает: «О, Боже, я не есть часы, / аз есмь не для колбасы…» Елена Кацюба создала неистово юродствующий шедевр «Первый палиндромический словарь современного русского языка». (см. сайт Палиндронавтика). Но это юродство не Христа ради, а Дао ради, ибо оно есть душа ДООСа. (см. ДООС). Мои сознательно юродствующие тексты: «Сулепко», «Теорема Геделя», «Венский стул», «Начальник битвы», «Семантика Сатаны», «Астраль», «Верфьллием», «Партант», «Заинька и Настасья», «Утверждение отрицания», «Знаки». Верх юродства — литературоведческие статьи, а также кандидатская диссертация «Эпическое начало русского романа («Евгений Онегин» А.С.Пушкина, «Герой нашего времени» М.Ю.Лермонтова, «Мертвые души» Н.В.Гоголя). Чего стоит гастрономический реестр «Мертвых душ» и сопоставление пира Собакевича с пирами Гомера. Во всех своих статьях, напечатанных в советское время, я беззастенчиво приписывал Лескову, Достоевскому, Л.Толстому, Пушкину, Блоку, Есенину, древнерусской литературе и фольклору свои взгляды, превращая правоверных критических реалистов в метаметафористов, заставляя их раньше времени открывать метакод, хотя они о нем и не помышляли. Однако «ты себе думаешь, а оно себе думает». Перечитав недавно «Поэтический космос», я понял, что моя мистификация плавно переросла в глубокую мистику. Да, Есенин не думал о метакоде, но теперь думает. Будущее влияет на прошлое не менее сильно, чем прошлое на настоящее. Метаметафора и метакод — это научное и поэтическое открытие, но одновременно это юродство, поскольку метакод — это воля Божья во всем и в каждом, а метаметафора — совмещение взгляда с земли на небо со взглядом с неба на землю. Их пересечение в обратной проекции есть метаметафора. Что касается выворачивания, то тут не до шуток: зачатие, роды, смерть — вещи серьезные. Однако выворачивание в слове всегда смешно, будь то палиндром или анаграмма.