Инспектор раёв
Шрифт:
Увидела Мамонта 31 .
– Дочь моя, слушай 32 . Вы в желудке Ыхалыма, выход – через дупло Дерева 33 . Местные хотят оставить здесь тебя, назначить Вием 34 . Один из виев уходит на пенсию. Сейчас ты знаешь выход, поэтому местные могут только препятствовать вашему проходу. Но всё равно придется тебе что-то им отдать.
– Хорошо, отдам.
– Молодец, иди.
31
У
32
Голос был не слышимый ушами и даже не как будто ты его слышишь чем-то – душой или всем существом или непонятно чем – как будто неким неизвестным органом. Просто осознаёшь, что только что был к тебе Голос и он сказал то-то и то-то. При этом Тот Кто Говорил был в мамонте, но Он был и везде – Он присутствовал Личностью во всем мире, во всей вселенной. Я этого не видела – ни глазами, ни глазами души, ни всем существом, ни еще чем-то. Но просто осознавала, что воспринимаю Его присутствие.
33
Разумеется, речь шла о той сосне, которая в наших путешествиях символизировала Мировое Древо.
34
Вий – шаман потустороннего мира. Для жителей потустороннего мира наш мир – потусторонний. Как шаман может видеть из нашего мира тот, так и вий может видеть из того мира наш.
– Стой! Главное-то скажи. Все эти жертвы наши ради чего? Какой мир есть на самом деле? Какой настоящий, а какой просто иллюзия?
– Дочь моя, а этот мир – настоящий?
– Нет конечно, иллюзия. Его сделали Ыхалым и Проводник.
– Да? А он влияет на тебя больше, чем мир, из которого вы пришли. Какой он ненастоящий? Хотя физически он – иллюзия. Всё, тебе пора. Ступай, встретимся еще.
Я пошла, пришла, села. Для остальных мой отход выглядел как если бы я шевельнулась, переменяя позу.
Шаман уже руководил вызовом Проводника:
– Встанем в круг, – говорил Шаман, – опять нужна будет кровь.
– Стойте! – Громко скомандовала я. – Никого звать не надо. Это – ловушка, выход – в дупле Дерева.
– Что? – Оторопело выдохнули все. От Нерожденной никто таких выходок не ожидал.
– Нерожденная, ты что мелешь, дура? – Раздраженно вскричал Шаман. – Ну-ка в круг и не болтай.
– Я не Нерожденная, Мамонт – хозяин 35 всего – назвал меня Мудрая Лютик. И пойдемте к Дереву. Ыхалым нас слышит, сейчас сюда прибежит толпа врагов.
35
У неанов собственности нету, так что «хозяин» – примерный перевод. И вообще, там говорят не словами, а мыслями. В мыслевом разговоре можно использовать понятия, для которых еще нету слов.
Услышав про врагов, неаны превратились из наивных детей в охотников, подхватились и побежали к Дереву. Из дупла на нас уже смотрел глаз. Зубатый рот разинулся через весь глаз и наводил ужас. Ужас не навелся. Мы – неаны, а он привык охотиться на кроликов. Вождь подпрыгнула, обломила толстую ветку и ткнула обломанным концом прямо в глазов рот. Глаз взорвался и из него полезли враги. Мелькали когти, щупальца, паучьи лапы ростом с человека, акульи челюсти с зубами в сто рядов. В дупле они показывались маленькими, а выпрыгивая, за секунду вырастали.
Далее имела место тяжелая сцена с разрываниями, отрываниями, откусываниями, перекусываниями. Как страшный сон: отрывают – отрастают, убивают – оживают, дерутся – не устают.
Прошло много часов, а может дней, все задолбались. Мы смотрели на Дерево. Между нами и Деревом стояли шерстистые и панцирные, когтистые и зубастые и смотрели на нас. Очевидно, время войны закончилось, пришло время торга.
Из дупла вылезла человеческая фигура. Женщина. Но что-то в ней странное – как и во всех окружавших нас членистоногих и головоногих – как будто она то ли нарисованная, то ли вылепленная. И когда двигается – как будто не передвигает ногу или руку, а стирает и перерисовывает. И что-то было в ней похожее на нашего Шамана.
Женщина подошла к Шаману.
– Здравствуй, Каменюка!
– Здравствуй, Веточка.
О, Мамонт! Это его потусторонняя жена! 36 Они взялись за руки и с любовью посмотрели друг на друга. И тут мы заметили, что живность между нами и деревом мордами напоминает женщину и Шамана. Да это их потусторонние дети!
Она сделала детям какой-то повелительный жест и те перерисовались в людей. Люди как люди – встретишь – и не скажешь, что духи.
– Привет, племя моего мужа. – Голос и улыбка были хорошо поставлены и приятно официальны. – Вам наверное интересно, зачем я вас здесь собрала.
36
Искажать имя разрешается только самым близким людям.
– Интересно, – пошевелила руками-жвалами Вождь, – если тебе голову оторвать, она отрастет?
– Разумеется. – Всё так же официально доброжелательно ответила Правдивая Ветка. – У него же отросла. – Она кивнула в сторону Веселого Улитки.
Веселый Улитка, не переставая, потирал обеими руками шею. Дух с челюстями крокодила и телом гигантской пчелы схватил мягкими кошачьими лапками Улиткину голову, откусил ее и бросил. У головы выросли ногокорни, она подбежала к туловищу и приросла на место.
– Итак, – официально-любезным тоном продолжила Правдивая Ветка, – Инспекции Загробных Мест требуется человек на должность инспектора раёв.
– Ну уж нет! – отрезал Резвый Дуб.
– Ты, милочка, – не обращая на него внимания, приветливо обратилась ко мне Правдивая Ветка, – идеально подходишь для этой должности. У тебя выдающиеся данные.
– Хорошо, – отчеканила Вождь, – родится, вырастет – приходите, предлагайте.
– Дорогуша, – тоном учительницы обратилась к Вожди Правдивая Ветка, – чиновник Загробного Царства должен родиться по сю сторону завесы и пройти систему учебных заведений.
Ее тоном стал медово-благосклонным, но твердым и острым как алмазный резец.
– Так что, – сообщила она, – вы пойдете домой, а Мудрый Лютик останется здесь.
– Ты ведь согласна, милочка? – Всё так же доброжелательно спросила она у меня. – Тебе здесь будет хорошо, а твои близкие вернутся домой.
– Да. – Спокойно ответила я.
А что еще скажешь?
– А я нет. – Неожиданно вступил в разговор Праща.
Он повернулся к нам.
– Ребята, кто хочет есть или пить?
Мы удивленно посмотрели на него и переглянулись.
– Вроде нет. Никто. – Послышались голоса.
– Нам и здесь хорошо. – Злобно-торжествующе сказал Праща в глаза Ветке. – Мы сыты и нам нравится рвать вас на куски.
– Ну что ж, – спокойно подытожила Правдивая Ветка, – тогда будем рвать друг друга, пока кому-то не надоест.
И она повернулась к своим, чтобы скомандовать к атаке.
– О, Мамонт! – Вырвалось у меня.
– Да, Лютичек, – Мамонт возник между нами и ими, обращенный сразу ко всем и к каждому.