Инспектор Вест начинает игру
Шрифт:
— Не здесь. Я из лондонской конторы. Я Фрэнсис Акерман, из отделения покупок. Э-э, да сегодняшнее дело не менее ужасно. Я рад, что местная полиция без промедления послала за работниками Скотланд-Ярда. Нам надо как можно скорее разобраться в данной истории.
— Надеюсь, мы разберемся. Кто руководит этим предприятием?
— Мистер Эмануэль. Мистер Эмануэль Перриман. Я уверен, что он вас примет лично.
— Благодарю. Но я имел в виду руководителя только этого отдела. Я хочу переговорить с человеком, который видел нападение на вашего складского рабочего. Как его зовут? Пилом, кажется.
— Шоферов уже опрашивала полиция, —
— Они все еще здесь, сэр, — вмешался бригадир.
— Вот как? Прекрасно! Поручаю вам старшего инспектора, а я пойду доложу директору, что он здесь.
Роджер в свою очередь опросил шоферов. Ни один из них не мог описать подробно человека, напавшего на Пила. Говорили, что на нем был темно-коричневый костюм, а лицо закрыто носовым платком.
При опросе присутствовал бригадир. Роджер спросил у него, не пропадал ли кто-нибудь из постоянных работников.
— Затрудняюсь ответить, день был такой суматошный. Скажу вам, что может тут помочь — рабочие листки.
— Каким образом?
— Понимаете, если это кто-то из наших рабочих, а вы очевидно так предполагаете, он не мог бы отметить время ухода, верно? Нападающий просто сбежал.
— Он мог преспокойным образом проскользнуть в другую проходную и отметиться там, — сказал Вест, — но все же я хотел бы посмотреть, кто еще не отметился.
— Пойдемте со мной.
Бригадир повел Роджера в проходную. Там находилось два больших ящика. Большинство листов лежало в одном из них, во втором оставалось еще с десяток. Бригадир сказал, что это листки тех рабочик, которые еще не успели отметиться. Его собственный тоже находился в этом ящике. Он просмотрел имена. Шесть карточек принадлежали женщинам, оставшимся работать сверхурочно на упаковке. Громко читая остальные имена, бригадир поглядывал на большой сарай и комментировал:
— Дэнни здесь, Вое, Гим, Венни, хм-хм, Рельф, он…
— Кто?
– воскликнул Роджер.
— Рельф, один из грузчиков, он обычно уходит с первым ударом часов, — фыркнул, отвечая, бригадир. — Что, имя знакомое?
— Весьма. Каков он из себя, этот Рельф?
— Большой и сильный малый. Не могу сказать, чтобы я его любил. Носильщик по профессии, у нас прирабатывает. Он…
Бригадир не договорил.
— Да?!
— Он больше других работал на свалке. Роджер спокойно сказал:
— Я проверю этого Рельфа. Выходит, что помимо него, никто не исчез?
— Никто, а что?
— Вы забыли про труп, — напомнил Роджер.
— Правда. Да. Но я уверен, что это посторонний.
— Замечали последнее время здесь посторонних?
— Несколько человек всегда бывает. Приходят старьевщики, отбирают барахло. Обождите, обождите, был один такой упрямец, который все время здесь толкался. Он назвался сборщиком утиля и уверял, что может договориться на оптовое приобретение всего, что у нас имеется. Болтался по полдня на прошлой неделе, приставал ко всем со своими тряпками.
— Как он выглядел?
— Симпатичный малый. Среднего роста, я бы сказал, довольно полный. Волосы темные, всегда одет в серые фланелевые брюки и клетчатый спортивный пиджак, — ответил бригадир, облизывая губы. — Погодите, они же нашли такую клетчатую куртку. Или то, что от нее осталось.
Глава 17
Ночные прогулки
Все указывало на то, что убитый был репортером Клейтоном, а исчезнувший Рельф — тем
Роджер распорядился, чтобы за домом установили наблюдение, а описание внешности Рельфа было разослано по всем полицейским участкам страны.
Тут за ним пришел Акерман с приятелем Рэнделла Вилсоном.
— Вторая встреча, — поздоровался Вилсон, — я очень огорчен случившимся. Это то же самое дело?
— Возможно, — ответил Роджер.
— Мы только что рассуждали на эту тему, — сказал Акерман. — Мистер Вилсон приехал посмотреть на условия хранения и упаковки наших товаров. Чтобы иметь более ясное представление, какого рода тара нам требуется.
— Мне приходится работать по заказу, полученному Рэнделлом, — объяснил Вилсон.
Роджер кивнул.
— Но вы не должны заставлять мистера Эммануэля себя долго ждать, — сказал Акерман.
Роджер еще не привык к перримановским привычкам называть членов своей семьи просто по имени, чтобы отличить одного от другого. В Вудхолле работали Эммануэль, Саймос и Мэтью. В Лондоне — Самуэль, Джозеф и целая плеяда более молодых представителей рода Перриманов с более современными именами. Мистер Эммануэль был патриархом в семье. Это он пятьдесят лет назад основал второстепенную фабрику пищевых концентратов. Он принял Роджера в небольшом уютном кабинете. У него были довольно длинные белоснежные волосы, которые пышными волнами обрамляли его лоб, большие усы, красные щеки и ясные голубые глаза.
Его страшно расстроило происшествие. Он хотел заверить полицию, что она может рассчитывать на всяческую поддержку со стороны администрации. Имя Перриманов пользовалось заслуженным уважением в стране. Подобный скандал, такая отвратительная история порочит это славное имя. Если в процессе расследования выяснитса, что к убийству причастен кто-то из штата их работников, то это будет особенно тяжким ударом для всей администрации.
Вежливый секретарь вывел Роджера из святая святых. Роджеру сказали, что приехал офицер из противопожарной службы и дожидается внизу около свалки. Он определил, что верхний слой накопившегося мусора в одном месте был снят и переброшен в другое место, в куче отбросов была вырыта яма, заполненная легковоспламеняющимся материалом. Как он считал, труп был положен сверху и охвачен пламенем.
Примерно через полчаса, когда труп был деформирован до неузнаваемости, его расчленили и закопали, присыпав сверху золой и пеплом.
— Что вы скажете про одежду?
— На нем не было ни пиджака, ни брюк, — без колебания ответил пожарник.
Перекопка кучи могла бы продлиться всю ночь и даже следующий день, но Роджер стремился покончить с этим делом как можно быстрее, причем у него на глазах.
Бригадир отдела доставки, оставшийся на фабрике после своего рабочего времени, был неиссякаемым источником информации. Он сказал Роджеру об одной вещи, которая не была упомянута в рапорте Пила. Два раза в неделю на фабрике практиковались так называемые «ночные прогулки». Это были рейсы средней протяженности, рассчитанные таким образом, чтобы товары доставлялись в магазины рано утром, если машина выедет после рабочего дня. В подобных «прогулках» участвовало около семидесяти машин.