Inspiraveris. Верни меня

Мур Лина

В нашем городе рано темнеет и поздно наступает рассвет. Солнца мы видим очень мало. Честно, не помню, когда оно светило целый день. Прячется от нас и увеличивает истории про мистическую Румынию.

Когда я встаю с дивана, зевая и сбрасывая с себя желание заснуть, часы показывают начало восьмого, а за окном все так же темно. Подойдя к валяющемуся на полу рядом с дверью рюкзаку, я открываю его и достаю бумагу. Задумчиво смотрю на буквы обычного соглашения для учеников нашей школы, и решаю, а почему бы и нет. Почему бы не пойти, я бы с удовольствием послушала рассказы профессора Велиша, насладилась бы природой.

Но для этого нужна подпись, а мамы нет. Остаётся только бабушка, и придётся доехать до больницы, где она живёт.

– Доброе утро, – сонный голос Римы отрывает меня от мыслей, и я поднимаю на нее голову, улыбаясь подруге.

– Привет. Как спалось? – спрашивая, снова складываю бумагу в рюкзак и бросаю его на пол.

– Мне хорошо. А ты как? – хмурится она, растирая глаза и потягиваясь.

– Не спала. Читала, – пожимаю плечами.

– Нельзя так, Лия. Ты где-нибудь снова заснешь, и примут тебя за городскую сумасшедшую. А голос был? – отчитывает она меня.

– Был, – сдавленно отвечаю, разворачиваясь, иду на кухню. Рима за мной, ожидая продолжения.

– Снова позвал меня, и я испугалась. Как раз в этот момент появился профессор Велиш. Он подвёз меня, я обронила книгу в его машине. Вернул, – рассказываю, пока достаю кастрюлю, чтобы приготовить кашу.

– О-о-о, он симпатичный, только уж больно старый для нас, – смеётся Рима.

– Да, ты права, – вспоминаю, что в обычной одежде и без очков он выглядит довольно моложаво. Не более тридцати, да и двадцать пять с натяжкой.

– И? Пока я спала, вы тут… – подруга делает рукой неоднозначный взмах.

– Нет, дура. Он поехал домой, и, может быть, у него жена есть или невеста. Вообще, прекрати такие разговоры. Ты ведь знаешь правила. А мне их нельзя переступать, – мотаю головой, продолжая улыбаться, пока наливаю молоко и зажигаю конфорку.

– Ну, побаловаться можно. Ладно, завтракаем, и я позвоню папе, чтобы забрал. Обещала ему помочь с животными. Да ещё и в теплице с мамой поработать надо. Не хочу так, – кривится она от своих же слов. – А ты чем займёшься? Хочешь, приезжай вечером к нам с ночёвкой?

– Спасибо, я подумаю. Мне надо поехать к бабушке, чтобы она подписала соглашение о походе…

– Ты решила идти? – перебивает она меня.

– Да, – убавляю газ и засыпаю овсянку, – решила. Ты же знаешь, как я люблю лес и горы. Меня не волнуют эти посиделки, но не знаю почему, хочу пойти.

– А не дело ли в профессоре? – хитро спрашивает она. А мои щеки покрываются румянцем, хотя совсем об этом не думала. Хорошо, что стою спиной, и она не видит моего смущения.

– Нет… возможно… нет. Все! Хватит! – подхватываю полотенце и ударяю по плечу смеющуюся подругу.

– А кто-то влюбился в старикашку, – продолжает она веселиться, хватая другое полотенце и отвечая мне.

– Дура! – смеюсь я, гонясь за ней по всей кухне, пока от плиты не раздаётся неприятный звук, как и аромат, сбежавшей каши. Подбегаю и тяжело вздыхаю, радуясь, что хотя бы немного осталось.

Разложив по тарелкам кашу и достав конфитюр из клубники, мы садимся за стол, ещё хихикая, завтракать.

Провожаю Риму и сама собираюсь, чтобы отправиться по делам. Пройдя по дороге вниз, я ожидаю автобус, который меня довезёт до больницы. Никого нет на безлюдной улице, только я одна. Обычно субботние дни наши жители проводят в хозяйственных делах, занимаются посевами или уходом за урожаем в парниках. Мы питаемся только продуктами, выращенными у нас. Мы никогда не пробовали роллы или суши. Мы видим рыбу только в водоёмах, где рыбачить запрещено. Только мясо с пастбищ. Наверное, это хорошо, ведь мы живём дольше, многие дотягивают до ста лет. Но иногда меня посещают мысли, а что такое увидеть вживую океан и солнце, палящее над тобой. Что такое сгореть под ним и мучиться. Но никогда я этого не узнаю, запрещено даже думать о таком. Это грех. Такой сладкий, манящий и другой. Желания, их нельзя контролировать даже внутри. Они настигают меня в любой момент, и тогда я открываю интернет. Включаю пение птиц и слушаю океан, надеваю солнцезащитные очки и ложусь на пол, представляя, как загораю. Я живу в собственной иллюзии, обрывая её любовью к матери.

– Добрый день, мне нужна Иона Браилиану, – говорю я на ресепшен тихой больницы. Никого нет, только женщина, которую я разбудила. Почему бабушка пропадает тут днями и ночами? Ведь лечить особо некого. Да и роды у нас не так часто происходят, а она здесь.

– Добрый день, сейчас я узнаю, где она. Вас что-то беспокоит? – моргая, пытаясь, видимо, снять остатки сна, спрашивает женщина.

– Нет, я её внучка, – поясняя, облокачиваюсь о стойку, пока ищут бабушку.

– Подождите, она сейчас подойдёт, – бросает мне она, кладя трубку. Киваю, присаживаясь на мягкую скамейку.

Мама и бабушка, потомственные врачи. Одна осталась в больнице, а другая баллотировалась в совет и сейчас даёт консультации и семинары. А я? Кровь, уколы и даже запах, присутствующий тут, все не моё. Я боюсь крови, даже порезав палец, мне становится плохо. Поэтому следовать традиции нашего рода не смогу. И не знаю, чем буду заниматься в будущем. Хотя ещё полгода до выбора направления и проверки на профпригодность, которую мы сдаём перед основными выпускными экзаменами, есть время решить. Может быть, буду заниматься связями с общественностью. Это очень интересно: организовывать праздники, светские рауты и другие развлекательные программы.

– Девочка моя, – радостный голос Ионы раздаётся сбоку от меня.

– Привет, – подскакиваю с места и крепко обнимаю бабушку, пахнущую её любимыми духами «Шанель».

– Какими судьбами? Неужели, так соскучилась по мне? – смеясь, она держит меня за плечи и немного отодвигается.

– Очень. Мама уехала, а тебя так давно не было, – смотрю в идентичные глаза матери и не могу перебороть внутри любовь к ним. Обожаю обеих, что все мои страхи уходят на задний план.

– Прости, прости. У меня тут начались дополнительные курсы для наших будущих медиков. Когда заканчиваю, то иду в лабораторию и пытаюсь создать сыворотку молодости, – смеётся она.

– Ты прекрасно выглядишь и без неё, – заверяю её. Бабушка улыбается ярко накрашенными алыми губами и поправляет укладку чёрных волос. Да, она обновляет цвет раз в месяц, чтобы всегда иметь отличие среди нашего народа и скрывать свой возраст.

– Лия, деточка, что-то случилось, раз ты приехала ко мне? – уже серьёзно спрашивает она, показывая головой, чтобы я присела.

– Меня наказали в школе. Знаю, что это плохо, Иона. Мама будет зла на меня, но я ничего не сделала. Просто перебила эту стерву…