Инстинкт
Шрифт:
Пока Ник искал, Коди быстренько справилась с демоном. Как только она закончила, то вернулась к нему, но они никак не могли освободить водителя, так что они по очереди давили на повязку на ране, полученной водителем в аварии. Еще один фельдшер проверял время прибытия другой скорой.
Коди хмуро осматривала улицу, прислушиваясь к переговорам скорой по радио.
«Я думала, Бабба поехал за нами?»
«Наверное, отстал из-за дождя».
Коди с помощью своих сил замаскировала меч под зонт,
«Что случилось с зайттигером?»
«Не знаю, испарился».
Она тряслась, скрестив руки на груди.
«Это плохо, Ник, очень плохо».
«Знаю, милая, я чувствую».
Она указала головой на останки уничтоженного демона.
— Они идут за тобой, Ник. Настойчивее, чем раньше, — она задрожала. — Не только Нойр. Это… не знаю, не нормально. Не похоже на все, что я чувствовала раньше.
Божечки, как раз то, что он хотел услышать. День стал еще лучше.
Ник замолчал, когда услышал следующее сообщение по радио и адрес в нем. Он знал его слишком хорошо.
Его сердце остановилось от ужаса, когда он встретился с испуганным взглядом Коди.
— Это моя мама!
***
Лагерре улыбнулась Гриму, входя в его офис, где обнаружила его сидящим за столом.
— Наш друг вернулся домой с подарком для нас. Король готов поставить шах.
На его лице появилась медленная улыбка.
— И когда?
— Легко, когда сложатся все кусочки мозаики. Говорила тебе, Малачай верит нашему новому союзнику. Он этого даже не ждал. Он не знал, что его испытывали, и если он провалит испытание, то потеряет все.
Очень даже очевидно.
— Где его мать?
С ее губ сорвался злой смешок.
— В безопасном месте.
Грим поморщился, подумав о последнем месте, в котором станут искать Чирайз Готье.
— Фу, ненавижу эту дыру.
— Большинство ненавидит, именно поэтому ее и выбрали в качестве тюрьмы. Он ее там никогда не найдет.
Грим одобрил холодный, расчетливый выбор Лагерре.
— А что, если наш король решит пожертвовать королевой?
— Нет. Он живет ради нее. Ник отдаст нам своего любимого арелима, но не позволит матери умереть. Тот, кто контролирует Чирайз, контролирует Ника. И ты это знаешь.
— Но ты задумывалась почему?
Лагерре нахмурилась.
— Зачем?
— Подумай вот о чем — вначале Адариан отдал свою жизнь за нее, теперь Ник. Что такого особенного в обычном человеке, что два Малачая готовы умереть, чтобы спасти ее?
Она пожала плечами.
— Любовь. Бесполезное, назойливое чувство. Адариан влюбился в нее, и по этой жалкой причине отдал свою жизнь. А Ник из-за того, что та его мать, и он боготворит ее. Еще более нелепая причина, если интересно мое мнение.
Но все же это казалось для Грима слишком простым объяснением. Какая разница Адариану? Что может заставит такое жестокое, безразличное к другим, эгоистичное и холодное создание заметить крошечную хрупкую женщину? Хотя Чирайз была привлекательна, но существовали миллионы других женщин. Миллионы привлекательных для Малачая женщин. Что в ней было особенного, что Адариан, который соблюдал осторожность многие века, выбрал ее матерью своего наследника?
А затем, защищая ее, умер? Чушь какая-то. Здесь что-то большее, точно.
Чирайз Готье была не просто хрупкой человеческой матерью.
Когда Грим угрожал навредить или даже хотя бы приблизиться к Чирайз, Адариан взрывался. В этой игре за жизнь или смерть, за власть над миром, она была неприкасаема. Никто не мог разыграть эту карту.
Единственный туз, который сможет согнуть Ника.
И теперь…
Грим наконец-то заполучил ее в свои руки, и у него было время изучить эту женщину, которая в одиночку завладела двумя самыми могущественными Малачаями.
Она уже стала причиной смерти одного.
И скоро станет причиной смерти другого.
[1] — Энтони Эдвард "Тони" Старк (англ. Anthony Edward Stark) — владелец «Старк Индастриз» и по совместительству супергерой, известный под псевдонимом Железный человек (англ. Iron man). Участник команды Мстители.
[2] — «Говорящая доска» или «уиджа» (англ. Ouija board) — доска для спиритических сеансов с нанесёнными на неё буквами алфавита, цифрами от 1 до 9 и нулём, словами «да» и «нет» и со специальной планшеткой-указателем.
Глава 5
Ник воспользовался силой, чтобы скрыть свое присутствие от полицейских, которые заполонили маленькую парковку у его дома. Бледный и потрясенный Бабба сидел под большим черным зонтом у мокрой двери черного входа, через которую Ник недавно вылетел в школу. Он держал окровавленную бейсбольную кепку Технического Университета Джорджии, которая, как Ник знал, принадлежала Марку, и отвечал на вопросы полиции.
Ник вслушивался в произошедшее, испытывая тошноту.
«Не могу поверить», — Бабба надел черную кепку на кулак, оглядывая парковку.
— Мне можно идти? — спросил он копа, допрашивавшего его. — Марку не нравятся больницы, и я не хочу, чтобы он очнулся один. А еще не хочу, чтобы Ник узнал о матери от незнакомца. Мальчик итак пережил много горя. Не так давно он потерял отца, и он боготворит мать. Не хватало еще, чтобы он узнал, что остался сам по себе, он же всего лишь ребенок. Я не хочу, чтобы Ник считал, что остался один на белом свете, когда это не так. Ему нужен кто-то рядом, чтобы помочь все осознать.