Interite 1.5
Шрифт:
(так как общение двух богов выходит за рамки привычного восприятия смертных, используемые ими образы будут заменены на знакомы нам слова)
(*Сайфулай — имя богини, создавшей Азраила, **Анагуросиак — бог подводного мира)
— Сайфулай, твоя пешка ничего не попутала? Кто дал тебе право убить одного из моих великих детей, да ещё и очистить его душу!?
— Не понимаю о чём ты…
— Не отпирайся! Мой мир до сих пор фонит твоей силой, дерзкая козявка! У самой толку нет выбиться с низов, так решила за мой счёт очков поднабрать? Какого рожна вообще демоны пространства связали оба наших мира?
— Не забывайся, Анагуросиак! Ты знаешь правила. Ни мне ни тебе не позволено вмешиваться в поступки демонов! И я не отвечаю за их действия даже косвенно, если ты об этом. Или ты думаешь мне приятно, когда моя пешка находится вне моей власти внутри их владений, а тем более гуляет по чужим мирам?! Демоны пространства частенько так развлекаются, тебе ли не знать?
— Я это так не оставлю!
— Делай что хочешь в рамках правил, не смею мешать… Судьи нас рассудят если что.
– Ещё бы ты посмела…
* * *
Спустя почти час бега трусцой по становившейся всё более пересеченной местности, Азраила и Горыныча неожиданно поприветствовала ударная волна, образовавшаяся где-то под потолком в сотне метрах дальше по ходу их движения вместе со вспышкой взрыва. Сбросив скорость, и старясь не ломиться сквозь загоревшиеся под ногами отмершие растения, они спустя десять минут приблизились к ответвлению подземной реки. При этом на том берегу узкого оттока явно шло небольшое сражение с участием магии, ибо взрывы и вспышки молний, перемежавшиеся с натуральным небесным громом, звучали ещё раз двадцать. И веселье там даже не думало прекращаться.
При этом обзор впереди был не то чтобы хорошим — всё чаще им на пути попадались гигантские грибы, размером чуть ли не с деревья, а на том берегу к ним добавились ещё и заросли каких-то кустарников, что значительно усложнило разведку.
Свет прожекторов Азраил погасил сразу как понял, что впереди явно неспокойно, так что их могли выдать теперь только яркие глаза Горыныча, да ещё свет из его приоткрытых пастей. Но Судя по интенсивности боя вряд ли кто-то из чужаков успеет приметить их присутствие рядом. Не до того-с…
— А ну-ка подсади, дружина! – запрыгнув на одну из голов змея и держась руками за вторую, лорд разрушения быстро взмыл на шесть метров вверх, сумев наконец разобраться что происходит на той стороне оттока.
Приблизив картинку с помощью электронного увеличения, он весьма чётко различил фигуры порядка полусотни человек в массивных доспехах, при поддержке ещё полусотни арбалетчиков, нескольких магов и иной прислуги.
– Большой лагерь… – бой же они вели всё с теми же кошками, что совершенно не боялись их острых железяк, ловко изворачиваясь, и даже ударов боевой магии. И лишь точные попадания арбалетных болтов в неожиданно создаваемые просветы между спинами рыцарей были действительно эффективны. Но не успел Азраил даже обдумать как следует свой следующий шаг, как в действо вмешалась третья сила.
В сотне метров от эпицентра действа, почти у самого берега основного русла реки, всё по ту же сторону от малого правого оттока, совершенно бесшумно появилась костлявая фигура без рук, с гипертрофированным улыбающимся черепом на тонкой короткой шее. При этом глазницы этой фигуры были пусты, а тело было чёрным словно дёготь. Так что ничего удивительного в том, что лишь Азраил со своим электронным зрением заметил это странное существо.
И даже когда фигура та словно пустив корни, закопалась ногами в прибрежную землю, а после каким-то ритуалом создала некий магический круг, из которого прямо сквозь мокрую гальку и песок полезли другие мёртвые твари, никто ничего не заметил. Всё происходило не только в полной тишине, но и никаких всплесков силы лорд разрушения не заметил…
А когда число мёртвых воинов совершенно извращенного вида перевалило почти за две сотни, они также бесшумно двинулись в атаку на сражавшихся людей и котов.
Первый их удар пришёлся на кошек, лишь в самый последний момент умудрившихся заметить молчавших и двигавшихся почти бесшумно существ. Атака хвостатых в мгновение захлебнулась, и вскоре рыцари империи Ауролум начали брать верх, восторженно крича вслед отступающим тварям. Но радость воинов была преждевременной. Коты под ударами и проклятьями мертвецов быстро закончились, а кое-кто даже пополнил ряды жуткой нежити, будучи умерщвлёнными ритуально прямо на поле боя. И основной удар нового для имперцев врага вновь обрушился на них со всей своей силы.
– Господин… ах, что там случилось?! Что происходит? — запыхавшийся голос донёсся до него откуда-то снизу весьма неожиданно. Горыныч не мог просто так пропустить кого-то чужого, а значит это была всё та же неблагодарная баба.
— Марана, зачем ты здесь? – не глядя на женщину, Азраил продолжал своё наблюдение.
– Спешу исправить свою ошибку. Прошу Вас принять меня и мою жизнь в чёт уплаты моего долга.
Услышав весьма убедительные просительные интонации с толикой обречённости, лорд разрушения наконец удостоил женщину взглядом. Сверху было отчётливо видно, что шикарная укладка её почему-то распущена, а волосы обрезаны по самые уши. Лицо женщина опустила, так что он не мог видеть на её лбу свою собственную эмблему корпорации и по совместительству герцогства, а потому не сразу понял, что произошло действительно нечто важное.
– Что с волосами? С чего вдруг решила подстричься? Не обижайся, но так ты не выглядишь привлекательнее.
– Ваша светлость не из наших земель, потому наверняка не знает о ритуале «идущего на смерть». Обрезая волосы и произнося слова клятвы мы, подданные императора обличённые магией, способны отрекаться от своей прошлой жизни и части воспоминаний, вверяя себя в руки того, кому обязаны жизнью. С того момента как последние мои седые локоны упали на землю, вы и только вы имеет власть мне приказывать. Для своей страны и соотечественников я теперь ничем не лучше бездушной вещи. По сути для них я уже умерла, – на Азраила в свете тускло сидящего навершия посоха женщины сейчас смотрели всё ещё ясные, наполненные решимостью карие глаза. А со лба её на него смотрел всё тот же дракон, восседающий на черепах. В неровных кровоподтёках, словно кто-то вырезал прямо в коже этот жуткий узор, но тем не менее весьма чёткий.
– Вот же…! – что-либо сказать в такой ситуации было бы лишним. Азраил неожиданно понял, что он может только или принять её, или выгнать, по сути убив. Вряд ли отвергнутая женщина после подобной жертвы захочет прожить хотя-бы одну лишнюю минуту позора.
– Вы можете продать меня в рабство для уплаты долга, использовать в экспериментах или как-либо ещё потратить мою жизнь. Будь я моложе, предложила бы потешить Вам себя моим телом, однако возраст мой… давно вывел меня в тираж, – меж тем Марана продолжала убеждать мужчину, что стоял прямо на голове своего величественного питомца, перечисляя самые неприятные для себя варианты. Ибо только рядом с ним она может хотя-бы попробовать защитить граждан своей страны от его гнева. Глупо? Излишне патриотично? Для многих обывателей современного мира Земли это выглядело бы именно так. Однако она была продуктом своей культуры, своего времени и своих понятий о чести. Кто мы такие чтоб судить её за подобный выбор?