Интернат
Шрифт:
– Мариш, а пойдем погуляем, – вдруг предложила Таня, – а то последнее время мы так мало видимся…
– Пошли, – отозвалась Марина, – до вечера я вроде свободна…
Девочки взялись за руки и побежали во двор. На улице было жарко. Очень сильно пахло сиренью. Они около часа бродили по тихим аллеям и болтали ни о чем. Потом Таня, выдержав паузу, наконец-то решилась сказать Марине всё, что запланировала.
– Мариш, мне надо поговорить с тобой, – тихо начала она, – мы с Иркой давно хотели с тобой об этом поговорить.
– О чем? – заинтересованно спросила Марина.
– Марин, а Антон сейчас с кем? – ответила Таня вопросом на вопрос.
– Со мной.
– А почему Назарова Ирке сказала, что с ней? Тебе не кажется, что он вам обеим мозги пудрит?
– Ну да… он с ней так просто…они гуляют вместе… А со мной у Антоши по-настоящему, у нас всё как у взрослых. Настоящая любовь! Мы от Кристины это пока скрываем, но скоро ей Антон расскажет.
– Это он тебе сказал?
– Нет. Но я так думаю…
– То есть получается, он с вами двумя дружит! А ты представь, что будет, если Кристи про это узнает?
– Что будет? Да ничего не будет, – спокойно ответила Марина, – и вообще она не Кристи, а Крыса!
– Марин, не прикидывайся! – сердито сказала Таня. – Она убьёт тебя – вот что будет!..
То, что происходило между ней и Антоном, Марина обсуждать не собиралась. Да, это был ее больной вопрос, но это была их тайна, и их личное дело… Девочки постоянно лезли с расспросами и советами и нервировали ее. Марина и сама прекрасно понимала, что нарывается на проблемы, но уж больно чудесным было это новое состояние, и ей очень хотелось, чтобы оно продлилось подольше. Ей так нравилось смотреть на него, ходить с ним за ручку, целоваться – и еще много чего ей нравилось… Но эти прекрасные моменты их отношений омрачались некоторыми личностями. Таня, Ира и мальчишки вечно подглядывали, подслушивали, расспрашивали, а Кристина относилась к Антону, как к своей собственности. Они часто гуляли с Антоном вдвоем, и Марине приходилось делать вид, что ей все равно, и грустно смотреть им вслед…
Антон зашёл в подъезд Вероники и быстро поднялся по ступенькам. Он решил высказать маме всё, что он о ней думает! Он приготовил для неё целую речь! Хватит молчать, надо разобраться с ней раз и навсегда! Он решительно подошёл к двери и пнул её три раза. Мама открыла сразу. Она была усталой и бледной.
– А, это ты? Заходи, – сказала она, – ну заходи, заходи, что стоишь?
Антон зашёл в прихожую.
– Мам, я так соскучился, – сказал он и попытался её обнять.
– Антош, вот этого, пожалуйста, не надо, – попросила она, – ты же знаешь, что я этого не люблю…
– Ах, ну да… Ты же только с мужиками обнимаешься, – съязвил Антон.
– Мне просто неприятно, – сказала Вероника, – ты посмотри на себя, на кого ты похож. Весь грязный, как свинья. В чем у тебя куртка?
– В клею.
– А что, у тебя другой куртки нет?
– Была.
– И где же она?
– Продал и пропил!
– Замечательно! Если хочешь есть, пошли на кухню..
Антон поплёлся за ней. Он удивлённо смотрел на маму и ждал, что будет дальше.
Она усадила его за стол, налила тарелку супа, поставила салат, достала колбасу.
– А где муж твой? – спроси он.
– На работе, – ответила она, – он позже придет.
Антон принялся за суп, а Вероника села напротив и стала наблюдать за сыном. Глаза у него были ее – голубые. Только они были какие-то дикие. А вот во всём остальном он был похож на отца. Вероника смотрела и удивлялась. Фактически он был её сыном, но между ними была стена. Она не чувствовала к нему не любви, ни жалости. Она совсем не понимала его, и не знала о нём ничего. Он был для неё абсолютно чужим.
– А тебе лет-то сколько? – вдруг спросила она.
– Хороший вопрос! А как зовут меня, ты помнишь? – злобно сказал он, но продолжал есть. Вероника заметила, что руки у него были грязные, а на пальцах наколки, как у зека.
– А что у тебя на руках нарисовано? – спросила она.
– На этой руке "Тоша" – ну, это типа поганяло мое, меня так зовут все, – начал объяснять он, – а колечки на пальцах – это статьи, по которым меня осудили, а ещё у меня татушка есть на плече – волк! Показать?
– Не надо! – быстро ответила Вероника, и стала внимательно рассматривать его волосы.
– Антон, а вас в детдоме проверяют на педикулёз?
Антон удивлённо взглянул на неё и рассмеялся.
– Чо-о? Педи-кулёз? Это в смысле педик я, или нет? Нет, я не голубой! Успокойся!
Вероника вздохнула.
– Антоша, педикулёз – это вши в голове! Неужели ты этого не знаешь?
Антон опять засмеялся, чуть не подавившись печеньем.
– А, ты про это? А я-то думал… Конечно, у меня есть вши! И сифилис, и СПИД, и все что хочешь! А еще я – наркоман… героиновый! – он внимательно следил за реакцией мамы, но она продолжала смотреть на него равнодушным взглядом.
– Да ладно, не боись, я пошутил, – успокоил он.
Вероника ещё раз оглядела сына. Нет! Он ей однозначно не нравился… Конечно, если бы Антон был послушным и воспитанным мальчиком, пусть даже нелюдимым, она бы относилась к нему по-другому. Но разве могла она решиться взять к себе домой наглого бандита, с тюремным жаргоном и замашками уголовника?
– А девочки у тебя есть? – спросила она.
– Ну, есть, а чо?
– Красивые?
– Сойдут! А чо это ты мне тут допрос устроила? – разозлился Антон. – Тебе четырнадцать лет по фигу было, как я живу, а теперь взялась!
Он вышел из-за стола и прошёл по квартире.
– Нормальненько у вас тут! А комнат сколько? Три? Класс! Телик большой! О, у вас кошка есть! Я люблю мучить кошек!
Вероника села на диван и закурила.