Интернет-журнал "Домашняя лаборатория", 2008 №3

Журнал «Домашняя лаборатория»

«Его края несут на себе следы регулярной заточки, тогда как с противоположной стороны наблюдается утолщение». Буржуа подчеркивал, что во многих случаях на той стороне инструмента, которая, скорее всего, служила ручкой, следов износа не наблюдается. И наоборот, со стороны рабочей поверхности есть заметные признаки износа и шлифовки.

Представленный Буржуа третий инструмент был им классифицирован как остроконечный или шило (рис. 4.4).

Рис. 4.4. Остроконечный артефакт из миоценового слоя, найденный в районе Тенея (Франция). Около его острия хорошо видны следы заточки.

Он,

привлек внимание присутствующих к очевидным следам заточки по краям, сделанной, по всей вероятности, для того, чтобы его заострить. Среди своих образцов ученый отметил также заточенный с обоих концов фрагмент каменного блока, который, должно быть, использовался в иных целях. Луи Буржуа отметил: «Со стороны более выступающего края камень, по всей вероятности, был специально сколот несколькими преднамеренными ударами, возможно для того, чтобы его было удобнее держать. Остальные края Остроконечный артефакт из острые, это значит, что при обтесывании орудия его вращали». На рис. 4.5 представлен образец каменного орудия эпохи раннего миоцена из Тенея. Рядом можно видеть похожий на него и общепризнанный в качестве орудия инструмент периода позднего плейстоцена.

Рис. 4.5. Вверху: кремневый инструмент эпохи позднего плейстоцена. Внизу: каменное орудие из миоценовых слоев, найденное в районе Тенея (Франция).

Для разрешения вопроса Конгресс по доисторической антропологии и археологии постановил создать комиссию из 15 ученых, которым предлагалось сделать заключение по поводу открытых Буржуа артефактов. Проведя соответствующее обследование, большинство членов комиссии (восемь человек) высказались за то, что исследованные предметы являются творением человеческих рук.

Только пять из пятнадцати ученых не смогли обнаружить никаких признаков человеческого вмешательства в образцах, найденных под Тенеем. Один член комиссии предпочел не высказываться, а последний поддержал точку зрения Буржуа, но с некоторыми оговорками.

Характерные для орудий утолщения были редкостью на тенейских образцах раннего миоцена. Но большинство собранных Буржуа кремней имели явные признаки затачивания по краям. Следы затачивания обычно были видны лишь на одной стороне края инструмента, тогда как на другом они отсутствовали; это называется односторонним отслоением. Как и нынешние исследователи, Габриэль Мортийе полагал, что почти во всех случаях инструмент эпохи позднего одностороннее отслоение является результатом не плейстоцена. Внизу: каменное каких-то природных явлений, но преднамеренной орудие из миоценовых слоев, работы. В своей книге «Musee Prehistorique» ученый найденное в районе Тенея поместил репродукции некоторых тенейских кремней, демонстрирующих правильную одностороннюю заточку (рис. 4.6).

Рис. 4.6. Заточенные с одной стороны инструменты периода раннего миоцена из Тенея (Франция).

Некоторые критики Буржуа отмечают, что из всех найденных им в Тенее кремневых осколков периода раннего миоцена только немногие представляли собой действительно хорошие образцы. Их около тридцати. Как утверждал Габриэль де Мортийе, «было бы достаточно даже одного неоспоримого образца, а у них — тридцать!».

Современные эксперты по каменным орудиям, как, например, Л. У. Паттерсон, утверждают, что расположенные параллельно сколы примерно одинакового размера указывают на работу человека. На иллюстрациях представлены кремни раннего миоцена из Тенея с такими сколами. На рис. 4.7 изображено одностороннее орудие из Тенея рядом с аналогичным, признанным научным сообществом, односторонним инструментом из Олдувайского ущелья.

Рис. 4.7. Слева: кремневое орудие, обнаруженное в формации периода раннего миоцена в районе Тенея, Франция.

Справа: общепризнанное орудие из нижней части горизонта II Олдувайского ущелья, Африка. На нижних краях обоих образцов можно наблюдать грубые параллельные сколы, что является необходимым требованием, предъявляемым ученые-эволюционисты, к артефактам.

У многих тенейских кремней поверхности потрескавшиеся, что может свидетельствовать о воздействии огня. На этом основании Габриэль де Мортийе сделал вывод, что люди использовали огонь для того, чтобы было легче разламывать крупные камни. Из отколовшихся в результате такой обработки кусков потом делали инструменты.

Англоговорящие читатели узнали об этих каменных орудиях эпохи раннего миоцена из произведений С. Лэйнга. Он писал: «Человеческое происхождение этих орудий убедительно подтверждается тем, что обитающие одной стороны на Андаманских островах минкопы делают точильные камни инструменты периода и скребки, почти идентичные образцам из Тенея. Причем раннего миоцена из Тенея они точно так же используют огонь для разламывания (Франция) больших камней и придания осколкам желаемого размера и формы… В целом доказательство звучит достаточно убедительно. Выдвигаемые же возражения могут быть объяснены лишь отсутствием желания признать то, что человек появился намного раньше, чем это до сих пор официально считается».

Кто же сделал тенейские орудия? Некоторые полагали, что это дело рук примитивных обезьяноподобных предков современного человека. Но в 1894 году С. Лэйнг, говоря о тенейских инструментах, заявил: «Тип этих орудий остается практически неизменным и по сей день, пройдя через весь плиоцен и четвертичный период. Скребок эскимосов и обитателей Андаманских островов представляет собой лишь несколько усовершенствованный скребок из миоцена». Если люди делают такие скребки сегодня, то вполне вероятно, что такие же существа делали похожие инструменты и в эпоху миоцена. И, как мы увидим в последующих главах этой книги, ученым все же удалось обнаружить в горизонтах третичного периода останки человеческого существа, неотличимого от Homo sapiens.

Таким образом, становится понятно, почему больше ничего не слышно о кремнях из Тенея. В этой борьбе на арене палеоантропологии некоторые действительно приняли тенейские миоценовые орудия, ассоциируя их, однако, с предком современного человека. Эволюционная теория убедила их в том, что такой предок существовал. Но в течение длительного времени ученые никак не могли найти подтверждающих этот факт свидетельств. Когда же таковые наконец были обнаружены на Яве в 1891 году, то оказалось, что костные останки залегали в формации среднего плейстоцена. И это, естественно, поставило сторонников существования человека-обезьяны в эпоху миоцена перед дилеммой. Случилось так, что предок человека — переходный тип между ископаемыми обезьянами и современными людьми — был найден не в геологических слоях раннего миоцена (около 20 миллионов лет назад, по современным подсчетам), а среднего плейстоцена, соответствующего возрасту менее одного миллиона лет. Следовательно, тенейские кремни, а также все другие свидетельства существования людей в третичном периоде (или обезьяно-людей, умевших изготовлять орудия) необходимо было спокойно и без лишнего шума предать забвению. И это произошло.