Иосиф Гальперин и его «Словарный запас»
Шрифт:
И меня до сих пор греет ощущение первооткрывателя.
Сейчас книга вышла в издательстве «За-За» (Дюссельдорф) и по ряду причин вторичного порядка получила название «Пора исполнить полный алфавит». Но для меня она осталась «Словарным запасом».
Под тем же названием она существует на ресурсе Литрес.
Отмечу факты, сопутствующие выходу романа в бумажном виде.
«Словарный запас» написан Иосифом Гальпериным в Болгарии.
Роман издан в Германии.
Верстку макета осуществил Григорий Калантар, живущий в Эстонии.
Обложка сделана мною в Уфе на основе картины старого друга Иосифа, действительного члена Российской Академии художеств, уфимца Сергея Краснова.
А печаталась книга – экземпляр которой стоит в моем книжном шкафу! – в Санкт-Петербурге.
Планетарный охват мест, причастных к рождению книги «Пора исполнить полный алфавит», свидетельствует о том, что для истинной литературы нет территориальных границ.
Но вернемся к произведению, с которым я познакомился в позапрошлом году.
Читая «Словарный запас», я следил за событиями, соглашался (или спорил) с мыслями, плыл вместе с Иосифом по течению его прозы и слушал мощное звучание стихов разных лет.
Книга доставила непередаваемое удовольствие; я читал ее медленно-премедленно, растягивал наслаждение каждым абзацем, не позволял себе больше одной главки в день, чтобы хватило на дольше. А прочитав до конца, сразу испытал желание написать о ней.
Писать сейчас умеют все. Любой человек, прожив век не корнеплодом, может сотворить мемуар. Причем не обязательно только о себе: стало модным беллетризовать историю своей семьи, хроники предков.
Но большинство нынешних авторов околобиографического направления – от мемуаров до романов – ограничивается примитивным перечислением событий. И по сути они открывают миру азбучные истины о том, что люди рождаются с парой рук-ног при одной голове и борются за существование – свое и своих детей – в не всегда дружественном мире.
Книга Иосифа Гальперина принципиально иная.
«Словарный запас» моего друга велик со всех точек зрения.
Прежде всего он потрясает фактологией. Иосиф Гальперин через глаз непосредственного участника событий дает нам точную, глубоко детализированную картину перемен, в которых рождалась нынешняя Россия.
Но еще больше ценна книга размышлениями автора об описываемом, которые рождают лавину собственных выводов у каждого думающего читателя.
Эта лавина захлестнула так сильно, что я долго не мог приступить к написанию.
Вознамерься я сказать о «Словарном запасе» все, что хотел: изложить мысли и передать чувства, охватившие при прочтении – и этот очерк по объему приблизился бы к 13 авторским листам оригинала.
Или даже превысил: при чтении книги Иосифа каждая фраза рождала отклики. Настолько сильно действовал простой, на первый взгляд, текст.
И это в общем неслучайно.
Мы с Иосифом одинаковы в отношении к литературе, мы жили в одно время и нас волновали одни и те же явления жизни – которая у нас тоже была одна.
Поэтому я попробую дать лишь главное – чего, быть может, не напишет об этой книге и ее авторе никто другой.
Отмечу, что наряду с мыслями о «Словарном запасе» я буду невольно уходить в сторону.
Хочется делать некие параллели, чтобы подчеркнуть близость автору, без которой нельзя писать искренне.
Прежде всего стоит сказать несколько слов о произведении в целом.
«Словарный запас» является образцом мемуарно-публицистической прозы.
Книга имеет прекрасно выстроенную композицию, ее 4 составляющие образуют сбалансированную структуру.
С хроно-биографической точки зрения (идеальной в мемуарной публицистике) эти части ведут по жизни автора: от подготовительных лет оренбургского детства и отрочества – в период уфимской молодости, потом к вершине жизненной зрелости в Москве, затем на гористые равнины Болгарии, где приходят самые глубокие мысли.
Четыре части книги – четыре периода развития всего, что движется по вечному кругу.
Весна, лето, осень, зима; утро, день, вечер, ночь…
Так устроены циклы природы и времени, так стоит описывать человеческую жизнь.
Части «Словарного запаса» имеют выразительные названия:
«Имя собственное»,
«Страдательный залог»,
«Действительный залог»,
«Краткая история присебячивания».
Отмечу, что определенную самостоятельность имеют вошедшие в текст очерки, основанные на опубликованных материалах прошлых лет: об известном деятеле культуры Александре Глезере, о драматических днях «Расстрела Белого дома» и о трагических событиях, касающихся Чечни.
Первая, вторая и четвертая части известны читателю по журнальным публикациям, по уже изданным книгам моего друга. Но общая компоновка «Словарного запаса» позволяет говорить о его оригинальности.
Тем более, что «Действительный залог» – самый событийно насыщенный элемент композиции – нигде ранее не публиковался.
Сам Иосиф наиболее ценными видит те эпизоды, где он описывает свое личное участие в переломных моментах общественно-политической жизни страны.