Иранцы: личный опыт
Шрифт:
А потом… Потом меня (плюс огромный пакет с гжелью, который я уже почти грохнула на каменный пол) подхватил Бехзад, старший брат Бехруза – моего любимого, ради которого и совершалось это путешествие. Он тут же принялся отлавливать мои здоровенные чемоданы на багажной ленте. Мне она была примерно по пояс: без Бехзада единственной альтернативой было бы взобраться наверх, сесть на свой чемодан и крутиться, пока работники аэропорта не снимут. От неожиданности я даже не поздоровалась и сумела лишь недоуменно спросить что-то вроде:
– Ой… А где Бехруз?
– Бехруз? Ну, он дома. Спит. Знаешь, он очень устал…
Тут меня пришлось подхватывать второй раз. Глядя на мою побледневшую физиономию, Бехзад вздохнул:
– Паша. Я же пошутил…
Тут
В зале ожидания собралась вся семья. Помню только, как сначала вцепилась в Бехруза, потом обнималась с его мамой Фатимой, сестрой Бехназ и даже со строгим папой Хоссейном. Мы быстро загрузились в два такси, и меня повезли мимо сияющей огнями площади Азади в неведомое далёко. «Далёко» – то есть квартиру семейства – я уже знала по любительскому видео. И потому Бехназ постоянно смеялась: «Паша, давай я тебя ущипну! Ты не спишь, ты тут на самом деле!»
Все дружно принялись втаскивать чемоданы в мою комнату, смеяться и говорить, говорить… Я сама не заметила, как стала повторять фразы на фарси, что вызвало у всех бурный восторг, плавно перешедший в неконтролируемый хохот. К тому же еще и пыталась что-то объяснять на языке жестов, поскольку «переводчик» за мной не поспевал. И… И вдруг поняла, что нигде и никогда еще люди не были так искренне рады меня видеть. Никто и нигде (родители, конечно, не в счет) так меня не любил. Я с ними всего несколько часов – а кажется, знаю всю жизнь. И это не гипертрофированная вежливость или притворство – невозможно ТАК притворяться (а если да – то какая разница, коль мне с ними так хорошо?). Я и с лучшими моими друзьями чаще молчу, чем говорю, а вот с ними общаюсь с огромным удовольствием. И даже называю Бехназ и Бехзада своими сестрой и братом. А Бехрузовых родителей – папой с мамой. У меня появилась вторая семья.
Что я там рассказывала про температуру и плохое самочувствие? Благополучно проболтав с семьей до трех часов ночи, я обо всем этом совершенно забыла. Правда, не позабыли они: весь следующий день мне носили чай с фисташками и прочими вкусностями. И всячески обихаживали и развлекали. Неплохой, кстати, способ лечения: я выздоровела через день, хотя обычно простуда растягивается на неделю.
Радушное отношение иранцев к иностранным гостям объясняется многими причинами. Жителям достаточно закрытой страны любой иностранец интересен по определению. Неважно, что говорит на незнакомом языке. Ему все равно помогут, чем могут, проводят, покажут, а то и чаем угостят – даже если познакомились с ним пять минут назад. Студенты и просто образованные люди в городах не упускают возможности попрактиковаться в английском. Русскому туристу не стоит удивляться, если его примут за немца, а то и за шведа. К жителям Германии в Иране более-менее привыкли – приезжает немало бизнесменов. На втором месте из западных стран по частоте посещения – Италия. Можно встретить немало японцев: со Страной восходящего солнца у Исламской Республики налажены прочные торговые связи. Китайцев очень много, но чаще они приезжают с деловыми целями: Китай за время санкций стал одним из важных торговых партнеров Ирана. По бизнесу часто приезжают граждане Турции и ОАЭ.
Естественно, к священным для мусульман местам в святые города Ирана устремляется немало жителей стран Персидского залива. Но вот россиянин – птица редкая. И все же на базаре можно услышать произнесенное с жутким акцентом «здравствуйте» – иные иранцы еще помнят уроки разговорного русского, которые им преподали наши военные инженеры или строители Исфаханского металлургического комбината во времена СССР. С Советским Союзом и Россией ассоциации по большей части положительные: русских здесь считают чрезвычайно образованным и вежливым народом. Хотя дело не обходится и без расхожих стереотипов. Иранец будет поражен, если вы попросите его выключить кондиционер: «Тебе холодно?! Как же так, ты же из России?!» В иранских школах подробно рассказывают о неудачных для Ирана войнах с Россией в XIX веке и потерянных им областях – у нас же этому моменту истории уделяют куда меньше внимания. С другой стороны, оккупацию Ирана Россией и Британией во время Второй мировой войны большинство персов представляют себе смутно. В любом случае вы окажетесь среди друзей, уважающих нашу страну. Иранцы хранят память об СССР как о государстве, способном бросить вызов самой Америке, хотя сегодня и вынуждены признать, что «Россия – это не Европа»…
Не хотите ударить в грязь лицом? Стоит заучить расхожее приветствие. В устах иностранца звуки родного фарси неизменно приводят персов в экстаз.
«Сал'aм» примерно соответствует нашему «привет». «Сал'aм ал'eйкум» («мир вам») – более уважительная форма, и если так поприветствовали вас, следует ответить: «Ал'eйкум ас-сал'aм» («и вам мир»). Но одним «здрасте» в Иране не отделаешься. Вежливый человек сразу спросит: «Х'aле шом'a чет'oре?» («Как Ваше здоровье?») или же «Х'aле ш'oма? Х'yби?» («Ваше здоровье? Хорошо?»). Не удивляйтесь, если собеседник задаст тот же самый вопрос практически одновременно с вами, после чего и отвечать вам придется в один голос: «Х'yбам, м'oтшакерам» («Спасибо, хорошо»). Ну а если иранец первым осведомился о вашем здравии, ответив, не забудьте переадресовать тот же вопрос ему, дабы не позорить нашу, столь вежливую в глазах персов, нацию.
В отличие от арабов, у персов нет сложной системы имен, отчеств и фамилий. В официальной обстановке иранцы обращаются друг к другу по фамилии, ставя перед ней уважительное «агх'aйе» («мистер») или «хан'yме» («миссис», «мисс») (например, «хануме-Хоссейни») («е/э» или «йе» – часть грамматической связки слов). Знакомых можно называть и просто по имени, однако им будет приятно услышать уважительную приставку, которая в этом случае ставится после имени («Эхсан-агха»). Если собеседник – ваш близкий друг, имеете полное право поставить после его имени словечко «дж'aн(ам)» («дж'yн(ам)»), что переводится примерно как «душа (моя)» и употребляется повсеместно. Иранец никогда не удивится подобной манере вести разговор. Его скорее поразит обращение без уважительных приставок или хотя бы традиционного «азизам» («дорогой мой»).
В Иране не меньше, чем в России, любят дарить и получать подарки. Даже если вы отправляетесь в деловую командировку, захватите с собой хотя бы пару матрешек и несколько плиток русского шоколада. Матрешка – традиционный символ России, а в Персии – стране сладкоежек – хороший шоколад делать не умеют (что с лихвой искупают другие сладости, о которых будет рассказано ниже). Сувенирчики понадобятся, если, к примеру, гостеприимный местный житель отвезет вас на другой конец города и наотрез откажется брать деньги (бывает и такое!). Партнеры по переговорам тоже не сочтут красивые коробки с шоколадом или дорогой одеколон взяткой и примут подарок с радостью. Знакомым иранкам наверняка придется по вкусу русская гжель или хохлома. На ура идут и расписные самовары (в Иране делают свои, но расписывать тут их не принято).
Глава 2 Харам, или «запретное»
Не тот умен, кто умеет отличить добро от зла, а тот, кто из двух зол умеет выбирать меньшее. Аль-Харизи
О том, что Иран – это исламская республика, где царит сухой закон, а женщины обязаны «заворачиваться в чадру», знает каждый. Однако далеко не всем известно, что правила мусульманского законодательства распространяются и на иностранцев. Не удивляйтесь, если иранские друзья не предупредят вас о возможных сложностях: за сорок с лишним лет, прошедших с момента Исламской революции, они настолько свыклись с навязанными (или избранными – это для кого как) нормами, что могут попросту забыть вас проинструктировать. Для читателей, с Кораном незнакомых, акцентируем внимание на трех основных моментах: запрете на употребление, производство и продажу алкоголя, необходимости придерживаться «исламской» формы одежды и на повальной половой сегрегации.
С алкоголем проще всего: иранский закон относится к нему так же, как российский – к наркотикам. Хотя официально в некоторых местах страны запрет на продажу спиртного не действует (в частности, на территории посольств и в христианских храмах для религиозных нужд – продажей и распределением спиртного руководят армянские общины), в Иране с «зеленым змием» лучше дела не иметь. Поговаривают о том, что небольшое количество крепких напитков можно провозить «для личных нужд», но рисковать не стоит – иностранца-«контрабандиста» ждет серьезная нервотрепка. Иранские полицейские страдают полнейшим отсутствием чувства юмора…