Исцеление любовью
Шрифт:
Зрение ее немного улучшилось, теперь виднелись какие-то тени. Естественно, что зрение не сможет вернуться сразу, постепенно. А главное боль ушла. Разум как будто начал просыпаться от тяжелого сна. Мысли начали как-то систематизироваться, правда тело она пока не ощущает.
Знаешь, если б я не увидел, как у тебя дрожат ресницы, решил бы что спишь, - Рина хотела что-то ответить, но не могла, так как аппарат был присоединен к ее легким трубкой, - Молчи, тебе еще рано разговаривать. Ты ничего не пропустила, а хотя... это надо было видеть, как Игнат Кириллу твоему по роже зарядил, я бы его убил скотину такую. А и не смотри на меня тааааа... Господи ты что можешь видеть меня? Боже мой, - молодой человек на эмоциях чуть не заорал на всю больницу. И это взрослый человек? нет, это точно.
Олежка оставил Рину одну и пошел за Киром.
Кирилл нашелся в кабинете с бутылкой Виски и стаканом в руке.
Так и будешь набираться или попробуешь что-то исправить? Учти сегодня, она могла нормально видеть, и слышала все, она сделала не правильные выводы. Знаешь, чем это грозит для тебя?
Я скотина.
Всем это и так известно.
Почему Рина не отзывалась, когда я ее звал?
Нуууу наверное потому что не хотела слышать и видеть тебя?
– недоуменно посмотрел на него, неужели она...?
Да, эттт... в смысле, что ее зрение приходит в норму, и я не знаю как, но старик тебе будет трудно вымолить у нее прощение. Ты был всем для нее, а потом вдруг пропал. Тем более что она и так лишилась поддержки своего отца и матери, а теперь и ты. Она в этом винит себя. Только сейчас не попадайся ей на глаза пьяным, лады? Она этого не любит, да и подумает, Бог знает что.
Олег ушел, а я пошел обратно в свое кресло. Олег прав.
И что мне делать, если она меня ни слышать, ни видеть не может.
Как закончился тот вечер, я не помню, знаю, что к Рине я не заходил, а домой меня доставила Натка, пьяного в пень.
Ладно, будем думать, как мне опять завоевывать мое солнышко, а сейчас мне бы аспиринчика.
И как оказалось, зря я не послушал Олега, а это сука сделала мне такое западло. Когда утром я вошел в палату к Рине, увидел уже без повязки свою девочку, и малость офигел от самого себя, потому что захотел ее даже такую: с синяками под глазами, лысую, опухшим носом.... но с живимы и почему-то очень злыми глазами. Солнышко, сидело в кровати, и очень, нет, не так просто яростно и с ощутимой обидой смотрела на меня. Да, я понимал что заслужил, но как, оказалось, злилась малышка не из-за моего отсутствия в ее жизни, хотя из-за этого тоже, но в большей степени не по этой причине.
Здравствуй, любимая, - подошел к ней и наклонился к ее губам, чтобы поцеловать.
Не прикасайся ко мне, тебе же это так противно, не нужно себя заставлять, - грубо ответила она и отвернулась от меня. Заслужил, не спорю.
Я не заставляю себя, я этого хочу.
А мне плевать на то чего ТЫ хочешь, - она интонацией выдела местоимение "ты". Млять, мне это не нравится, - Мое мнение тебя ведь не интересует правда?
Ее взгляд о многом мне сказал. Казалось, что обида, злость, растерянность, и разочарование выместили из ее сердца любовь. И тут я понял, она знает. О ребенке. Епт, это капец!
Ты знаешь, - просто констатировал я, казалось, что мои слова стали своеобразным катализатором для ее последующего монолога.
Да, я знаю. Но твою мать, мне об этом рассказал не ТЫ! Ты, который клялся мне быть рядом, который о любви мне говорил, заставлял верить, надеется. Тот, кто отец этого дитя, тот который в самый важный момент оставил меня в одиночестве, потому что тебе было противно смотреть на меня, я понимаю что привлекательного мало. Но зачем тогда надо было говорить мне о любви? Ты хоть понимаешь что я боролась и держалась только от того что хотела высказать тебе все и уйти с высоко поднятой головой?
– ее слова били, резали похуже кастетов и ножей, - Ты, мать твою молчал о том что я жду ребенка, ТВОЕГО ребенка! Почему ты мне не сказал? Почему молчал? Почему, я в панике должна смотреть на свой округлившейся
А тебе нужен только здоровый ребенок да? Больной тебя не устраивает? Что бросишь в роддоме? Или побежишь аборт делать? Говоришь, так как будто я не имел права оставить этого ребенка. Если бы тебе сделали аборт, ты навсегда лишилась бы возможности стать матерью, а я этого не хотел. Я хотел детей от тебя! Твою мать, я тебе предложение хотел завтра сделать! А ты сейчас обвиняешь меня во всем! Ты такой ребенок еще, в тебе нет никакой ответственности? Говоришь как маленькая девочка, у которой игрушку отобрали! Если тебе не нужен ребенок, отдай мне и катись ко всем чертям!
– я понимал, что перегнул палку, что говорил то, что не думаю, просто все что накопилось, за последние месяцы вылилось в такие дерьмовые слова. Рина, взбешенно посмотрела на меня, а потом ее взгляд наполнился такой болью, что впору идти вешаться.
Я, я, я. А другого слова ты не знаешь, думаешь только о себе! Я мечтала о детях от тебя, мечтала! Я готова была оставить тебя, лишь бы ты обзавелся нормальной семьей, потому что знала, что забеременеть не смогу! И вот сейчас, когда я ношу ребенка от любимого мужчины, ребенка которого ты решил обречь на ужасную судьбу! Мне плевать на то, каким он будет, но он МОЙ! Моя плоть и кровь, я уже его люблю. Но ты даже не подумал, каково будет нашему ребенку, если, у него будет какое-то отклонение! Дети в наше время очень жестоки, они не потерпят каких-то странных детей! Они его сживут со свету только потому, что он не такой как они! Ты хочешь, что бы наш ребенок всю жизнь был изгоем? Сам знаешь, что родителей и родни детям мало, им нужны друзья, общение, дружба! А ты просто взял и решил, что имеешь право обрекать нашего ребенка на такую судьбу! Ты и только ты! Говоришь, я веду себя как маленькая? Так что ж ты спал с ребенком а? Я тебя спрашиваю? Чего молчишь сейчас, сказать нечего. Ты эгоист Кирилл Александрович! ЭГОИСТ! Я тебя любила. Я боролась ради тебя, ради нас! Я верила, что нужна на этом свете хоть кому-то кроме Сани. Я тебе доверилась. А ты? Ты сделал мне предложение по залету, ты оставил меня тогда когда был так нужен. И..., но я искала какие-то дурацкие оправдания для тебя, успокаивала сама себя, что твое поведение можно объяснить чем-то другим, а не любовью. И сама понимала, что такую как я сейчас любить трудно. Я только одного не могу понять. Почему люди, которых я люблю, всегда плюют мне в душу. Разве я чем-то отличаюсь от других? Разве я не заслуживаю счастья? Почему всегда стоит мне только познать счастье оно сразу уходит?
– Рина перевела дыхание, прикрыла глаза, из которых текли слезы, тихо, но четко проговорила, - Я оставлю ребенка, буду его воспитывать и любить, не буду тебе запрещать общаться с ним. Ах, да! Замуж за тебя я не пойду. А теперь будь добр, уйди, я устала и хочу отдохнуть. Деньги за операцию я переведу на твой счет вечером.
Последняя ее фраза просто вывела из себя, я развернулся и вышел из ее палаты, громко хлопнув дверью. Сам виноват, сам! Но блять, как же хреново осознавать, что ты сам разрушил собственное счастье!
Я идиот, скотина, мудак. Рина права во всем, кроме одного. Я ее люблю, любил и буду любить. Я же все для нее сделал, ради нее старался, а она... Господи, эти ее слова про разочарование, ее боль в глазах я запомню на всю жизнь. И ведь про ребенка она права, я не думал об этом в подобном аспекте. Твою мать, ну что я за мудак? Как можно было довести любимую женщину до такого?
Она ведь теперь серьезно меня видеть не захочет, не простит за такое. Но в тоже время меня кроме злости на самого себя, переполняло и счастье. Ведь солнышко оставит ребенка. И она идет на поправку. И пусть теперь в ее глазах я никогда больше не увижу любви, которую не заслужил, я буду видеть, ее большие, наполненные жизнью и мыслями глаза.
Я не знаю, что буду делать, и как вымаливать прощение у Рины. Но я знал, что добьюсь этого в любом случае. Я не позволю своему ребенку и любимой женщине жить одним, жить без меня. Пусть позлится и перебесится, тогда можно и действовать. Я готов до конца своей жизни доказывать Рине, что она и наш ребенок лучшее, что есть в моей жизни и когда-либо было.