Исцели меня. Часть первая
Шрифт:
Глава 23
3 ноября
Несмотря на просьбы Мэри остаться дома, я всё-таки решила поехать в школу. «Выспаться и отдохнуть» – казалось чем-то вроде наказания, ведь обрекало на одиночество, а одиночество на мозговой штурм! Голова и так гудела от переизбытка мыслей, домыслов, попыток понять себя, Адама, маму, мир… В школьных коридорах удавалось на время забыться, переключиться. Не сказать, что я вовсе не думала о случившемся со мной за последние сутки,
Что касается бюрократии, то подавать заявление в полицию я, по объективным причинам, отказалась. А что было говорить – меня били ногами, швыряли по улице, а я словно только родилась – чиста и невинна? Безусловно, Блэк мог бы выступить свидетелем, да и Алекс сказал, что в переулке нашёл следы крови… много крови. Но картинка всё равно не складываясь. Впрочем, лично меня, больше всего удивляло другое – почему семья, включая школьного психолога, безоговорочно мне поверили?! Я бы на месте Сандры, учитывая отсутствие прямых доказательств, решила, что вся эта история с нападением враньё!
Но, вернёмся в школу. Сегодня, впрочем, как и всегда, у Сюзанны наблюдалась повышенная словесная активность. Я знала, что потрясение после смерти Люси её ещё не отпустило. Но, ярко демонстрируя все самые лучшие качества подруги, она отложила собственные переживания «на потом», и изо всех сил пыталась отвлечь меня.
После ссоры с мамой, Браин не поехала домой. Она дождалась бабушку и мистера Бруни, рассказала им всё, что знала сама, и что произошло между мной и Сандрой. А после осталась на ужин с целью растормошить маму и облегчить её муки совести из-за пощёчины. Как мне стало известно позже, Александр тоже ужинал у нас… Так Мэри пыталась отблагодарить его за помощь в поисках. Вот только, каким образом учитель узнал, что эта самая помощь в принципе нужна, осталось для меня загадкой.
Ближе к ночи Сью рискнула заглянуть в мою комнату. Всё это время я прибывала в полусне, то просыпалась, то погружалась в спасительное забытье. Истерика, завладевшая мной по прибытию на ферму, улеглась и, порабощённое эмоциями сознание, заполнила пустота, густая, тёмная, беспросветная.
– Кейт, я могу войти? – без предупредительного стука, Сью открыла дверь, выглядывая из-за деревянного полотна точно шпион, ожидающий получить пулю в лоб.
Я только очнулась от очередного забвения и лениво перекатилась набок так, чтобы видеть торчащую в дверном проёме голову подруги.
– Ты всё ещё здесь? – звучный зевок чуть было не проглотил мои слова.
Я попыталась смахнуть с ресниц остатки дремоты, растерев глаза пальцами. Казалось, что веки стали свинцовыми, было так тяжело держать их открытыми дольше пяти секунд, что хоть спички вставляй!
– Ну, не могла же я уехать, так и не выяснив насколько хорош кофе сваренный Адамом Блэком, – шутливо усмехнулась Браин и вошла в комнату, аккуратно прикрывая за собой дверь. – А ещё я принесла тебе чай. Миссис Войт настаивала, чтобы ты выпила весь заварник.
– А что сама не пришла? – приподнимаясь на подушки, спросила я.
– Шутишь? – усмехнулась Сью. – Они тебя боятся.
Поставив на прикроватную тумбу небольшой, фарфоровый чайник и кружку, Браин на мгновенье застыла, разглядывая меня встревоженным и сочувствующим взглядом. Но вскоре снова расплылась в улыбке, после чего села на постель, командным тоном приказав мне подвинуться. Я послушно оползла от края, позволяя подруге улечься рядом. Она немедля меня обняла, заставляя уложить голову ей на грудь.
Мы молчали долго, слишком долго. Я слышала монотонное сердцебиение, ощущала чужое дыхание и ласковые руки, что путались пальцами в моих всклокоченных кудрях. Любопытство относительно Блэка будоражило фантазию одноклассницы, но больше её волновало моё самочувствие и душевное равновесие, поэтому она тактично не поднимала тему. За что я была бесконечно благодарна.
– Ладно, – спустя некоторое время, звучно выдохнув, заговорила я не отнимая от неё головы, – кофе был ужасен, растворимый…
– О Господи, наконец-то! – дёрнувшись, воскликнула Сюзанна. – Я думала, ты никогда мне не расскажешь!
Мы обе засмеялись. Непосредственность Сью – то, что нужно сейчас. Волшебная пилюля от боли и разочарования собственной жизнью. Её восторг был наигранным и напоминал пародию на шоу мистера Бина. Браин знала, что это позабавит меня, от того и махала руками во все стороны, да вздыхала точно в старом, немом кино – прикладывая ко лбу тыльную сторону ладони.
Я рассказала всё, начиная с момента отъезда из дома, заканчивая тем, как проснулась у Блэка. Сью не давила, не задавала уточняющих вопросов, просто слушала, изредка чуть сильнее сжимая мою руку. Когда речь зашла об Адаме, настроение в комнате резко переменилось с депрессивно-трагичного в нетерпеливо-ироничное. Сюзанна ощутимо заёрзала, словно устраивалась поудобнее, а в её зрачках появился задиристый огонёк.
– Что ты хочешь знать? – запрокинув голову, чтобы посмотреть на пылающие интересом глаза одноклассницы, спросила я.
– Всё… – тягуче вымолвила Сью, и мы снова тихонечко захихикали.
Сейчас же, спустя почти восемнадцать часов, я и Браин спускались по школьным ступенькам, вымотанные тригонометрией и молекулярной биологией.
– Никак не возьму в толк, каким образом в жизни мне пригодится умение различать тип молекул на клеточном уровне? – недовольно бурчала Сюзанна, пытаясь запихнуть в рюкзак учебник, который постоянно вываливался обратно.
Я безмолвно согласилась и подхватив сумку Сью, помогла ей совладать с ненавистной книгой по биологии, краем глаза заметив Алекса. Он стоял в конце коридора, рядом со своим кабинетом, смотрел на меня не моргая и слишком обеспокоенно, что бы этого не заметить. На лице учителя застыло знакомое мне выражение – так смотрел папа, когда в шесть я лет упала с велосипеда и сильно поранила колено. Наверное, столь очевидное участие психолога в моей судьбе должно было разозлить. Но нет, я чувствовала благодарность. Она разлилась по телу тёплым какао в морозный день, и коснулась души, заботливо её обняв. Более того, мне вдруг стало очень совестно перед Бруни. Мои жизненные неурядицы заставляли его переживать, а ведь я совершенно посторонний человек! Должно быть, у Алекса огромное сердце. Сью была права – он потрясающий.