Исчадие Кромки. Часть 2

lanpirot

Дорога к проросшему Волшебному Бобу оказалась несколько длиннее, чем я предполагал. Боб оказался куда величественнее, чем мне казалось. Именно из-за этого я неверно оценил расстояние до этого гигантского растения. Два раза за дорогу кот порывался устроить привал и «немного перекусить». Но я своим железным решением пресекал эти попытки.

— Доберемся до стебля, — обещал я коту, — там и устроим большой привал. Возможно, и заночуем…

Грималкин кряхтел по-стариковски, но спорить не пытался. Вместо этого он прибавлял хода, прыгая по кучам, что мне иногда тоже приходилось переходить

на бег, чтобы не отставать. По мере приближения стебель Волшебного Боба всё рос и рос в размерах.

Я даже и представления не имел, насколько же он огромен! Он превышал своими габаритами всё растения, когда-либо виденные мною. Даже вечнозеленые секвойи, вырастающие более ста метров высотой, и имеющие пятиметровый обхват, и рядом не стояли с этим уродливым и поистине титаническим растением. Но, так или иначе, мы до него, в конце концов, добрались.

Кот, едва достигнув искомой точки, повалился на землю у подножия Боба, вывалив язык. Бока Грималкина ходили ходуном, и он никак не мог отдышаться. Так-то да, опыта передвижения на такие дальние расстояния у него совсем не было. Расслабился, хвостатый, имея такую чудесную Способность перемещения на любые расстояния.

Оставив кота в покое — пусть отдышится, бедолага, я поплевал на руки и сбросил с плеч расшитый золотом кафтан. Необходимо было осмотреться, и для этого я собрался залезть на этого растительного монстра.

Глава 8

Залезть на растение-переросток, перекинувшись в Монструозный вид, оказалось совершенно плевым делом. При наличии внушительных когтей на руках и ногах, не сложнее, чем напялившему «кошки» электромонтеру взобраться на столб. Правда, для этого пришлось скинуть всю одежду, чтобы в очередной раз не превратить её в рубище — новой взять будет просто неоткуда.

Я буквально бежал по одревесневшему стволу, вонзая когти в податливый стебель. Даже не заметил, как взобрался метров на двести. Больше, в принципе, было и не нужно. С этой высоты я отлично видел всю округу Артефактной свалки, она лежала подо мной словно на ладони. Я еще раз поразился её огромным размерам — даже с такой высоты я не видел, где она заканчивается.

Однако, в одном из направлений мне удалось рассмотреть какую-то клубящуюся, похожую на густой туман или дым, субстанцию. Только клубы эти были абсолютно черного цвета, словно там клокотала сама вековечная Тьма. Запомнив направление, я спустился вниз и рассказал обо всем своему спутнику.

Кот устало покивал головой и вновь упал на землю. Хвостатый пройдоха окончательно выдохся и явно нуждался в отдыхе. Да и я сам был не прочь вновь набить желудок и вздремнуть несколько часов. Скатерть-самобранка нас любезно попотчевала изысканными блюдами, уточнив не желаем ли мы с котом чего-нибудь разэтакого. Мы не желали, положившись вновь на «вкус» самой «хозяйки».

Дозор решили не выставлять, за все время путешествия нам с котом не встретилась ни единая живая душа. К тому же, наша «походная повариха», которой сон был не нужен, заверила: если почует поблизости чьё-либо присутствие, обязательно найдет способ нас разбудить. С её Ментальными способностями это и не удивительно.

Сколько

мы с Грималкиным «давили харю» — мне не известно. Ни у одного из нас часов в наличие не было. Но проснулся я абсолютно выспавшимся, бодрым, и готовым к любым свершениям. Говорящий кот, поднявшийся раньше меня, уже сидел у развернутой скатерки и что-то там уплетал за обе щеки. Я подсел рядом и присоединился к своему хвостатому спутнику. Позавтракать, действительно, не помешало бы.

— С пробуждением, мессир! — отерев с усов сметану, промурлыкал кот, после чего с довольным видом облизал себе лапы длинным красным языком.

— Приятного аппетита, хозяин! — проявила себя и Самобранка. — Может, желаешь чего-то особенного? В моем списке много разнообразных деликатесов.

— Эх, кофею бы кружечку выпить, — мечтательно произнес я, закатив глаза. — Покрепче, послаще, да с молочком…

— Кофе? — переспросила Самобранка. — Не знаю такого напитка, — ожидаемо произнесла она.

Конечно, если судить по предложенному «меню», стол у скатерки был какой-то чисто «древнерусский». А лет она в этом забытом всеми «хранилище» провела немало. Возможно, даже не одно столетие. А кофе на Руси, если мне не изменяет память, появилось только в семнадцатом веке.

Я вспомнил, что в официальных российских документах кофе был впервые упомянут в 1665-ом году, когда его прописали царю Алексею Михайловичу как «изрядное лекарство против надмений (так в те далекие времена называли вздутие живота), насморков и главоболений». Европейскую же моду на кофе ввел Петр I, пристрастившийся к этому напитку в Голландии во время Великого посольства 1697-го года. А уже с 1718-го года без кофе не обходились ассамблеи — дворянские балы. Высшие слои российского общества следовали новой традиции без особого энтузиазма: кофе был дорогим и горьким.

Я же любил крепкий кофе, но, чтобы он был сладкий, до одури — такой чтобы от сахара в нем ложка «стояла». Понимаю, вредно, но ничего с собой поделать не могу. В той, своей прежней жизни, я пил его до самого последнего дня, хоть временами и получал жесткий нагоняй от врачей.

— Жаль, — со вздохом произнёс я. — Соскучился я по нему… Больше скучаю, наверное, только по табаку.

— Постой горевать, хозяин! – неожиданно «произнесла» Самобранка. — А ты сумеешь как можно отчетливей представить его? Внешний вид, вкус, запах?

– Еще бы! — Я зарыл глаза и, как наяву, увидел перед собой исходящую паром большую кружку черного кофе, разбавленного небольшим количеством молока.

Этот неповторимый аромат… Яркий и бодрящий, одновременно нежный и дерзкий… С явно ощутимыми нотками темного шоколада, либо какао-порошка. Такой аромат принято называют сладким. Я еще тот сладкоежка! И послевкусие после такого кофе будет обязательно шоколадным.

Я так четко представил его себе, что даже наяву ощутил мнящий аромат этого чудесного напитка. Да нет же! В воздухе реально пахло кофе! Именно таким, каким я его представлял! Не может быть…