Ищейки в Риге
Шрифт:
Собеседник задумался.
— Видимо, их смыло, когда я буксировал плот к берегу. И потом его могло очистить прибоем.
— Как вы думаете, сколько времени плот находился в воде?
— Может, с неделю. Трудно сказать.
Валландер пристально смотрел на человека. Глаза у того беспокойно бегали. Все это время Валландер и сам сидел как на иголках.
— Вы можете сообщить что-нибудь еще? — спросил он. — Любая мелочь может оказаться важной.
— По-моему, плот приплыл откуда-нибудь из Прибалтики.
— Почему вы так думаете? Почему не из Германии?
— Потому
Валландер попытался представить себе карту:
— Это же далеко. Вдоль всего польского берега, а оттуда в середину немецкого фарватера. Что-то не верится.
— Но во время Второй мировой войны мины дрейфовали на большие расстояния за короткое время. В последнее время дул сильный ветер, он мог пригнать плот.
Свет газового фонаря вдруг стал слабеть.
— Мне нечего больше сказать, — сказал мужчина и свернул грязную карту. — Вы не помните, что обещали?
— Помню. Но у меня есть еще один вопрос. Почему вы так боялись встречи со мной? Почему решили встретиться ночью?
— Ничего я не боялся, — возразил мужчина. — Если я назначил встречу ночью, это мое дело. У меня есть свои причины. — И сунул карту в ящик прямо под креплением штурвала.
Валландер поспешил задать еще один вопрос, пока не поздно.
Никто из них не услышал тихих шагов по палубе. Кто-то передвигался на корточках так осторожно, что смог незаметно прокрасться мимо них, точно легкая морская зыбь, едва коснувшаяся берега.
Валландер выбрался из машинного отделения. Быстро провел лучом карманного фонарика по стенам рубки. Но не заметил ничего, что позволило бы в дальнейшем опознать катер.
— Где я смогу найти вас, если вы мне понадобитесь? — спросил он мужчину, стоя на берегу.
— Вы меня не найдете, — ответил тот. — И я вам больше не понадоблюсь. Я все сказал.
Идя по берегу, Валландер считал шаги. На семьдесят третьем он почувствовал под ногой гравий, которым была усыпана пристань. Его собеседник скрылся в темноте — забрал свой фонарь и исчез, не сказав ни слова. Валландер сел в машину, но не стал заводить двигатель. Подождал пару минут. На мгновение ему показалось, что мимо него в темноте скользнула тень. Наверняка игра воображения. Затем он понял, что должен уехать первым. Выехав на дорогу, он сбавил скорость. Но света фар позади себя так и не увидел.
Без четверти три он отпер дверь своей квартиры. Сел за кухонный стол и записал то, что узнал в машинном отделении катера.
Прибалтика, думал он. Неужели плот приплыл так издалека? Валландер встал и пошел в гостиную. В шкафу посреди груды журналов и оперных программок он нашел истертый школьный атлас. Раскрыл карту Южной Швеции и Балтийского моря. Прибалтика была так далеко и в то же время так близко.
«Что я знаю о море? — думал он. — Что я знаю о течениях и ветрах? Может, он правду сказал? Зачем ему водить меня за нос?»
Он вновь вспомнил, как нервничал собеседник. Как страшился своего неизвестного напарника.
На часах было четыре, когда Валландер снова лег в кровать. И долго лежал, прежде чем ему удалось уснуть.
Проснувшись, он понял, что проспал.
Часы на ночном столике показывали 7:46. Он чертыхнулся, скинул одеяло и начал одеваться. Зубную щетку и пасту запихнул в карман куртки. Без трех минут восемь он поставил машину возле управления полиции. Эбба на проходной помахала ему:
— Тебя спрашивал Бьёрк. Что случилось, кстати? Ты проспал?
— Если бы, — ответил Валландер и поспешил в туалет, чтобы почистить зубы. Одновременно он пытался собраться с мыслями перед встречей с начальством. Как он должен представить свою ночную вылазку в Брантевик на рыбацкий катер?
В кабинете Бьёрка никого не оказалось. Валландер отправился в переговорную, постучал в дверь и почувствовал себя опоздавшим школьником.
Шесть человек сидели за овальным столом и глядели на него.
— Я опоздал всего лишь на несколько минут, — проговорил он и сел на ближайший свободный стул.
Бьёрк строго посмотрел на него, а Мартинссон и Сведберг улыбнулись. К тому же на лице Сведберга читалось некоторое ехидство. Справа от Бьёрка с непроницаемым видом сидела Биргитта Тёрн.
Кроме того, в переговорной сидели еще двое, которых Валландер никогда раньше не видел. Он поднялся с места и обошел вокруг стола, чтобы пожать им руки. Это были мужчины лет пятидесяти на вид и поразительно похожие друг на друга — оба крепкие и с дружелюбным выражением лиц. Один представился как Стуре Рённлунд, другого звали Бертиль Лувэн.
— Я из отдела насильственных преступлений, — сказал Лувэн. — А Стуре из отдела по борьбе с наркотиками.
— Курт — наш самый опытный следователь, — представил Валландера Бьёрк. — Добро пожаловать, наливайте себе кофе.
Когда все наполнили свои пластмассовые кружки, Бьёрк открыл заседание.
— Конечно, мы благодарны за любую помощь, которую нам могут оказать, — начал он. — Сами видите, какой переполох поднялся в газетах из-за этих трупов. В том числе и поэтому нам важно вести расследование с удвоенной интенсивностью. Биргитта Тёрн приехала к нам, чтобы наблюдать за ходом следствия и помочь в возможных контактах со странами, не входящими в Интерпол. И мы, разумеется, примем к сведению ее соображения, даже если они будут касаться непосредственно следственных действий.
Затем наступила очередь Курта Валландера. Поскольку у всех присутствующих были распечатки рапорта о положении дел на текущий момент, в детали он вдаваться не стал. А лишь представил ситуацию в общем виде и обрисовал основные временные координаты. Зато на результатах вскрытия остановился подробнее. Когда Валландер закончил, Лувэн задал несколько уточняющих вопросов. И все. Бьёрк оглядел сидящих за столом.
— Так, — сказал он. — И что же нам делать дальше?
Курту Валландеру не понравилось, что Бьёрк словно бы заискивает перед сотрудницей МИДа и двумя криминалистами из Стокгольма. И почувствовал, что должен открыть встречный огонь. Он кивнул Бьёрку, показывая, что просит слова.