Исчезнувшие без следа
Шрифт:
У него в руках был автомат. Этим автоматом он повел в ту сторону, откуда только что появилась Хельга и ее спутники, и сказал:
– Надо уходить туда!
– Там тоже спецназовцы, – мрачно сообщил Удалов.
– Черт, они загонят нас в конце концов, – признал Стас. – Я не могу понять, что происходит: нигде не удается от них скрыться. Собак у них, кажется, нет, но они выходят на меня с такой точностью, будто у них самих собачий нюх.
– У нас та же история, – кивнула Хельга. – Они как-то нас пеленгуют – но как?
– Маячки?
– Не знаю.
– Или «шпионская пыль».
Стас поспешно стянул с себя куртку. В это время за забором, у самого пролома, ударил автомат. Преследуемые, пригнувшись, побежали к зданию и через разбитое окно проникли внутрь. Хельга отправилась на второй этаж, чтобы сверху оценить обстановку. Выглянув наружу, она увидела небольшой заасфальтированный участок, который они только что миновали, несколько машин, тех самых, за которыми укрывался Стас, стену и пролом в ней. И еще – спецназовцев. Они были уже во дворе, но почему-то окружали не здание, где укрылись беглецы, а замыкали полукольцо вокруг машин. Хельга еще не успела ничего понять, как вдруг спецназовцы, все одновременно, пошли вперед, беспощадно поливая пространство перед собой свинцовым огнем, и через несколько мгновений штурмом взяли недавнее убежище Стаса. Не обнаружив его там, они очень удивились. Хельга видела их лица и поэтому никак не могла обмануться. Спецназовцы уже вышли из-за машин, один из них держал в руках куртку Стаса, которую он сбросил пару минут назад, и теперь спецназовец с непонятной торопливостью обыскивал карманы куртки. Нашел что-то, показал товарищам – из-за расстояния Хельга не поняла, что это было, – и вся группа побежала к зданию. Удалов их видел, наверное, потому что внизу, на первом этаже, гулко застучали автоматы. Спецназовцы тут же мотнулись назад – под защиту машин.
Хельга, перепрыгивая через ступеньки, помчалась вниз. Увидев ее, Удалов крикнул:
– Отходим! Иначе они замкнут кольцо!
Вырвались из здания. Здесь почти не было солдат, только в одном месте застучал автомат, но беглецы ответили огнем из трех стволов одновременно, и чужой автомат замолк.
– А что ты носил в кармане? – спросила на бегу Хельга.
– Ничего, – ответил Стас.
– Что-то там было – такое маленькое, я только не разглядела – что. Это и есть радиомаяк. Вспоминай!
И прежде чем Стас успел вспомнить, Хельгу осенило:
– Наши значки! Конечно, это и должно быть что-то такое, что есть у каждого из нас! Наверное, значок излучает слабый сигнал и нас по этому сигналу пеленгуют!
– Как я до этого не додумался! – с досадой сказал Удалов.
Достал из кармана свой «антитерроровский» значок и швырнул его в кусты. Воронцов последовал его примеру.
А впереди их уже ждали. Прямо на них, сам того не ожидая, наверное, выскочил плечистый парень с автоматом в руках, но он замешкался на секунду, и Стас его срезал. Если бы не он, Удалову, который бежал первым, было бы несдобровать. Вернулись назад, к приземистому зданию, которое только что миновали, и укрылись в нем. Здесь стояли станки и витал запах машинного масла. Запыхавшийся Удалов выглянул в окно. Спецназовцы, пригибаясь к земле, окружали густой кустарник. Туда Удалов только что выбросил свой значок. Он засмеялся:
– Хельга! Ты была права! Кто бы мог подумать, что мы все время носили в карманах радиомаяки!
Теперь Удалов верил, что они сумеют вырваться.
Взяв штурмом кустарник, спецназовцы топтались в нерешительности. Так кружит на одном месте собака, вдруг потерявшая след. Удалов вывел своих спутников с противоположной стороны здания. Они миновали два квартала и оказались на улице, по которой шли первые прохожие. Солнце поднялось над горизонтом, оно еще не разгорелось, но небо уже обрело естественный синий цвет.
– Они хотели успеть до рассвета, – сказал Удалов. – Пока улицы пусты. Но не смогли, а теперь нам будет легче.
– Куда дальше? – осведомился Стас.
– Надо выбираться из города.
– На вокзалах нас наверняка поджидают.
– Для нас самое лучшее – уходить по воде.
На берегу они присмотрели лодку, сбили замок. В соседнем сарае Воронцов нашел весла. На дне лодки сложили оружие, прикрыли сверху одеждой.
Рыбаки, заякорив лодки, терпеливо подремывали в ожидании своего рыбацкого счастья. Беглецы направили лодку вдоль берега, и через час городок остался позади. Никто их не остановил и никто не пытался преследовать. Добравшись до первого на их пути села, причалили к берегу, где было безлюдно и тихо. И только теперь, все одновременно, поняли, что все позади.
– Теперь можем расстаться, – глухим голосом сказал Удалов.
Стас переложил автомат из руки в руку, пожал плечами:
– Счастливо оставаться!
Он чувствовал себя чужим.
– Вообще, по чести говоря, тебя надо было бы к ногтю, – сказал Удалов. – Чувствую, за тобой многое тянется. Хотя… – Пожевал губами. – Бог тебе судья. И к тому же ты сегодня мне жизнь спас.
И вдруг порывистым движением обнял Стаса:
– Это не ты, наверное, мне жизнь спасал, а Шаповал. Ну да все равно спасибо.
Стас усмехнулся:
– На здоровье!
Развернулся и пошел прочь.
– Когда-то он не был мерзавцем, – негромко сказала Хельга. – А потом как-то вдруг сломался.
– Мерзавцем вдруг стать нельзя, – веско произнес Удалов. – А на кого он работал, кстати? Он тоже искал Воронцова – тогда, год назад.
– Ни на кого он не работал, – ответила Хельга. – На самого себя – и только. Когда его выгнали из «Антитеррора», у него кое-какие связи остались – в ФСБ, в милиции. Он свои знакомства использовал, подряжаясь разыскивать исчезнувших должников. За процент работал. А когда начал заниматься этими пятнадцатью миллионами, все вдруг так сложилось, что он мог получить не гонорар, а всю сумму. Искушение, наверное, было слишком велико, и он дрогнул. Но мы его переиграли. В Москве, насколько я знаю, он все рассказал – где искать деньги, как до них добраться…
– А потом его превратили в Шаповала. Ценный кадр, жалко было терять, решили, что еще сгодится. – Удалов усмехнулся.
– Вы-то сами куда, Федор Иванович? – спросила Хельга.
– У меня теперь много дел, – ответил Удалов. – Эти мерзавцы убили всех моих ребят – не прощу.
– Они вас раздавят.
– Вряд ли. Уже через несколько дней поднимется большой скандал, и им с этим скандалом не совладать. Все кандидаты перед выборами пытаются хотя бы на чем-то подцепить друг друга, а тут такой компромат на их главного соперника. Все раскроется, вот увидите. Аникин – уже политический труп.
– Да кто такой Аникин? – нахмурилась Хельга.
Удалов рассмеялся:
– Вы его даже не знаете, я совсем об этом забыл. Читайте газеты, там все расскажут.
Он обнял поочередно Хельгу и Воронцова.
– Будьте осторожны, ребята. Вас еще будут искать.
– Мы спрячемся, – засмеялась Хельга и прижалась к Воронцову.
– Твоя мать, Саша, сейчас у родственников под Рязанью. Для нее ты – пропавший без вести. Но будь осторожен – там тебя будут искать в первую очередь.