Исчисление ангелов
Шрифт:
– Очень скоро придется это сделать, – произнес он.
– Очень скоро… Тогда вам, сэр, не за что меня ругать, коль вы заинтересованы в плодах моего преступления. Получается, что и вы принимали участие в воровстве.
– Я не хотел, чтобы ты ее воровал, – повторил Ньютон. – Я и словом об этом не обмолвился. Но уж поскольку преступление совершено, а мне очень нужна эта книга… Но в будущем не совершай ради меня никаких грехов, ты понял меня?! Делай то, о чем я тебя прошу, но не своевольничай! – Он провел рукой по золоченым буквам книги. – Посылая тебя за книгой, Бенджамин,
– Спасибо на добром слове. Но, сэр Исаак, я должен вам еще кое-что сказать. После нашей вчерашней аудиенции у императора у меня состоялась очень важная беседа с принцем Савойским.
– «Смерть обрушится на наши головы с небес», – повторил Ньютон слова принца.
– Он с вами уже говорил об этом?
– Говорил, после того, как ты ушел.
– Я пошел в обсерваторию.
Ньютон понимающе кивнул.
– Бессмысленный поход. Как из бесчисленного множества узнать одну-единственную?
– Вы тоже так думаете? Значит, московиты действительно хотят обрушить на Землю комету?
– Возможно. У них было достаточно времени и, похоже, знаний тоже.
– Но как же нам их остановить?
Ньютон, сильно нахмурив лоб, сделал еще несколько шагов, держа перед собой книгу:
– Я объясню тебе это через пару дней, а пока ты не забивай себе этим голову.
– А что если у нас осталось мало времени?
– Достаточно.
– Откуда вам это известно, сэр?
– Мне известно. В нашем распоряжении месяц или чуть больше.
– Сэр, если бы вы сказали мне, откуда вам это известно, то я бы сразу же успокоился.
– Успокаивать твою разгоряченную голову, Бенджамин, не моя первейшая задача. Все, что от тебя требуется сейчас, просто поверить мне на слово. Я обещаю, как только моя новая система будет завершена, я тебе все расскажу и объясню. А пока просто успокойся. Падение кометы на Прагу не застанет нас врасплох. Пока обстоятельства нас не принудят, я не хочу покидать этот город. Мне просто необходимо здесь находиться для решения моей нынешней…
– Покидать? – перебил его Бен. – Вы сказали – покидать? Я думал, что ваша система может спасти Прагу!
– Может, если у меня достанет времени настолько ее усовершенствовать и если у меня будет время ее применить. А если нет, то нам придется покинуть город.
– Нет! Я не согласен! Одна комета уже разрушила Лондон, и какой громадный вред она нанесла всей Земле! Мы не может равнодушно стоять в стороне и позволить еще одной комете упасть на Землю.
Ньютон спокойно наблюдал, как Бен распаляется.
– Моя система еще не готова, – сказал он. – Она не совершенна, и пока она таковой не станет, применять ее нет смысла, никакой пользы не будет.
– Ну, так позвольте мне вам помочь! Я мог бы рассортировать ваши записи, или взять на себя часть экспериментов, или…
– Ты только что мне очень помог, и я выразил тебе свою признательность. Какой еще благодарности ты от меня требуешь?
– Я не требую благодарности! – Бен почувствовал, что срывается на крик. –
Ньютон тяжело вздохнул, наградил Бена суровым взглядом и решительно направился в сторону своего кабинета.
– На сегодня наш разговор окончен. Императорский корабельщик желает задать тебе несколько вопросов. Думаю, тебе нужно на них ответить. Всего хорошего, господин Франклин.
Все дальнейшие протесты Бена оборвал стук закрывшейся двери.
По дороге в свою комнату Бен почувствовал, как слезы текут у него по щекам. Казалось, что внутри что-то дрожит, того и гляди, он сейчас рассыплется – ужасное состояние, название которому он не знал. Бен ненавидел такие состояния, злился, считая это слабостью, детской беспомощностью. Он ускорил шаг, не желая сейчас попасться кому-нибудь на глаза.
Войдя в комнату, он поспешно закрыл за собой дверь, шатаясь, подошел к кровати, почти ничего не видя от слез, и рухнул, и заревел в голос, и потокам слез не было конца, словно лились они из той же самой тучи, что поливала дождем Ноев ковчег. Но прошло время, и слезы иссякли, а в груди сделалось сладко и тепло. Быстрым движением он вытер глаза и нос, сел и задумался, что же ему делать. И только теперь, подняв глаза, он увидел горничную, которая сидела, не шелохнувшись, на стульчике в углу.
– Ты здесь? Ты почему притаилась?
– Я не хотела вас тревожить.
– Нет, дорогуша, ты просто наблюдала за мной. Хотела посмотреть, как ученик великого Ньютона рыдает, словно ребенок, чтобы было потом о чем посудачить с подружками. Ну что сидишь? Иди, рассказывай! Что мне с того!
– Да зачем же я буду делать такие недостойные вещи? – удивилась горничная.
Бен снова вытер глаза.
– Только не прикидывайся, что ты любишь меня, – буркнул он. – Ты достаточно ясно выразила свои чувства.
– Разве? Конечно, я признаю, что не испытываю к вам любви, но для этого я вас плохо знаю…
– Достаточно хорошо. Разве это не твои слова: «Я слышала, что о вас говорят…»
– Но вы можете опровергнуть все слухи, которые о вас распускают, если это только слухи, а не истинная правда. – Она встала, уперев руки в бока. – Скажите мне, что вы не рассчитывали затащить меня в постель, а на утро сказать: «Спасибо, дорогая, что ты была моей шлюхой на одну ночь». Скажите мне, и я вам поверю.
– А что мне лгать, – начал Бен. – У меня есть девчонка в Мале Стране, и она меня вполне устраивает. И я должен заметить, прошу прощения, конечно, но тебе с твоей внешностью с ней никак не сравниться.
При этих словах горничная чуть покраснела.
– Но мои слова вы все же не хотите опровергать. Вы считаете меня уродиной, и пусть, думаете вы, она не может быть достойной победой, но по крайней мере – легкая добыча. Что, не так разве?
Бен открыл рот, но выражение ее лица или что-то иное заставило увидеть себя самого со стороны: разгуливающего в одной рубашке, без штанов, и отпускающего какие-то робкие намеки. И эта девчонка увидела его таким, каков он есть на самом деле, а не тем, кем он хотел казаться и каким видели его большинство его «побед». И это было невыносимо.