Исход неясен (Гарри Поттер – Женская Версия)
Шрифт:
Однако сейчас, то ли вкусы с возрастом изменились, то ли Лили, и в самом деле, похорошела, но Анна не только ласкала ее тело с неподдельным энтузиазмом, она ею еще и любовалась. Засветила все лампы, смутив этим весьма стеснительную женщину, но сумев все-таки настоять на своем, — благо не Лили меряться с ней силой воли и харизмой, — и теперь имела возможность не только «иметь», но и наслаждаться открывшимся перед ней «видом».
Изменения виделись практически везде. Волосы и глаза Лили довольно сильно потемнели, став, соответственно, темно-рыжими и малахитовыми. Кожа, напротив, стала чище — почти исчезли веснушки, — и, пожалуй, сменила оттенок белизны, стала более матовой. Серьезно увеличилась грудь, достигнув полноценного размера D[9],
Угомонились только часа через два, когда отгремели нешуточные страсти и поостыл немного не имевший выхода сердечный пыл. Вот тогда, Анна и перешла к делу.
— Надо серьезно поговорить, — сказала она, — и лучше сделать это здесь и сейчас, когда нам никто не мешает.
— Звучит угрожающе, — Лили стерла с лица улыбку и в ожидании продолжения посмотрела на Анну.
— Никакой угрозы, — покачала Анна головой. — Ничуть, ни капли. Напротив, один сплошной позитив, но дело серьезное, и тебе, милая, придется решать: продолжать жить по-прежнему, подчиняясь чужим правилам и исполняя чужие желания, или взять жизнь в свои руки, принимая вместе со свободой все сопутствующие ей риски. Я тебе могу в этом помочь, но решить должна ты сама. Я за тебя решать не имею права и не буду.
— О чем мы говорим?
— О Сметвике, о Дамблдоре, о Гарри и Гарриет, то есть, практически обо всем на свете!
— Это вопрос? — уточнила Лили.
— В какой-то мере, — чуть пожала плечами Анна. — Я не смогу предложить тебе ничего путного, пока не пойму твою позицию по всем основным пунктам повестки дня.
— Легитимно, — кивнула Лили. — Что ж, тогда, по пунктам. Боюсь, что со Сметвиком придется расстаться. Раньше я… Не любила его, но считала, что он хороший человек, и пыталась ответить добром на добро.
— Дать ему, раз оплачивает счета? — съязвила Анна.
— Почему бы нет? — прямо посмотрела на нее Лили. — Я знаю за собой эту слабость, страх перед жизнью. Нужен кто-то, кто возьмет на себя ответственность, защитит… Только на поверку выходило, что это я должна была брать на себя ответственность… В общем, у нас и так в последнее время не все было гладко… Из-за Гарриет, из-за моих отношений с тобой, из-за Дамблдора, но то, что произошло в мае… Не могу описать тебе, Анника, свое разочарование. И дело не только в неблагодарности или мелочности Питера, дело в другом. Я ясно увидела, что ему нет дела до Гарри. Ему нужна я, как мать его дочери, на уход за которой и на ее воспитание у него нет времени. Ему нужна жена, которая приготовит обед и подаст на стол. Ему нужно мое тело. В основном ночью, поскольку он пурист и предпочитает делать ЭТО в темноте. Но ему не нужна Лили Сметвик — исследователь из отдела Тайн или преподаватель Хогвартса, и ему не нужен Гарри Поттер, являющийся просто довеском к главной «покупке». И еще кое-что, чтобы закончить со Сметвиком, меня познакомил с ним Дамблдор… Мне нужен был кто-то… Челюсти сводило, так хотелось секса. А он ничего такой. Вполне себе мужчина, вот только одного не могу понять: как я могла залететь от дипломированного целителя? Нонсенс, разве нет?
— Если только это не было задумано, как способ склонить тебя к браку, — подсказала Анна очевидный ответ.
— Думаю, что так все и обстояло. Поэтому, вероятнее всего, я буду требовать развод, но есть проблема. Вернее, две. Дамблдор может не захотеть терять на меня влияние через моего мужа, а, значит, и влияние, пусть и опосредствованное, на Гарри. Вторая проблема — Сметвик. Боюсь, он не отдаст мне нашу дочь. В конце концов, кто я, и кто он! Он уважаемый целитель из известной чистокровной семьи, а я грязнокровка. Визенгамот, скорее всего, встанет на его сторону, а Дамблдор устранится…
— А, если я скажу, что это решаемо? — спросила тогда Анна.
— Тогда, и думать нечего! Работа у меня есть, проживем как-нибудь…
— Да, не хмурься ты! — улыбнулась Лили через мгновение. — Нужно будет попрошу помощь у тебя. Алиса, наверное, тоже не откажет, но мне, как ни странно, предложили свою помощь Беллатриса и Нарцисса. Представляешь?
— Когда-то мы все дружили, — улыбнулась в ответ Анна. — И даже темнейшая из темных, Белла ни разу не назвала тебя грязнокровкой. Полукровка Северус назвал, а она — нет. О многом говорит, не так ли?
— Согласна, — кивнула Лили.
— Тогда, переходим к Дамблдору, — предложила Анна.
— Нет у меня к нему прежнего пиетета, и доверия тоже нет, — покачала головой Лили. — Он, конечно, не темный лорд. У него нет цели убить меня или еще что, но у него свои цели, свое понимание правды, и зачастую его интересы идут вразрез с моими… И еще, он врал мне и стирал память… Говорит, во благо, ради моего спокойствия… Но верится с трудом. Вернее, так. Теперь совсем не верится. И ведь он мне так и не сказал, что именно заставило его забрать мою девочку и отдать ее Дурслям. Крутит, вертит, но правды не говорит…
— Анника? — попросила после короткой паузы. — Пожалуйста, ради всех святых? Или ради твоих богов! Мне все равно, ради кого, но только расскажи, наконец, все, что знаешь!
«И не откажешь ведь! — вздохнула мысленно Анна. — Она мать. Может быть, не лучшая из всех возможных, но ведь ни разу не худшая…»
— Вот, что я знаю, — сказала она. — В ту ночь… ну, ты понимаешь… Так вот, в ту ночь, Дамблдор украл Хэтти из вашего дома, поставил ей один за другим два ограничителя магии…
— Что?! — вскочила Лили. — Повтори!
— Поставил ей два ограничителя магии, — повторила Анна.
— Но это же… — обомлела Лили, прекрасно знавшая, как и любой взрослый маг, что установка ребенку даже одного ограничителя без санкции Визенгамота приравнивается к убийству. — Ты уверена?
— Я тебе дала прочесть не весь текст «Документа Бернштайна». В нем есть еще одна часть. Там как раз все это и описано. Два ограничителя, и, по предварительной оценке, за столько лет они должны были полностью лишить девочку магии.
— Постой! — остановила ее Лили. — Ты уверена? Хотя, что это я! Конечно, уверена, иначе не стала бы мне об этом говорить… Но зачем он это сделал?
— Сложный вопрос, — призналась Анна. — У меня нет на него ответа. Есть подозрение, гипотеза, но не более того.
— Расскажи, — попросила Лили. — Или это тайна?
— Да, нет, не тайна — чуть пожала Анна плечами. — Изволь, но учти это только гипотеза. Когда-то, лет десять назад, кажется, один французский ученый-маг Бонифас де Кастеллан проанализировал в своей статье для «Новостей Трансфигурации» идеологию Светлых в интерпретации Альбуса Дамблдора. Он утверждал, что Дамблдор почерпнул свои идеи из одной довольно-таки старой книги. Речь о вышедшей в свет в конце XVIII века книге Луи Огюста Лё Тоннелье «Темная сторона». Я читала Лё Тоннелье. Среди прочего, он утверждает, что любой волшебник, имеющий более двадцати единиц силы, — кем бы он ни родился, светлым или темным, — в результате всегда становится «Темным Лордом». Этот вывод он сделал на основе восьми биографий темных лордов, живших в Европе в XIII–XVII веках. Методологически, это даже не научное исследование, а попытка дилетанта построить теорию на пустом месте, но, если допустить, что Дамблдор верит в эту чушь, то можно предположить следующее. Он каким-то образом узнал, — то ли до той роковой ночи, то ли именно в ту ночь, — что у Хетти высокий индекс силы и решил таким образом воспрепятствовать появлению очередной темной леди. Ничего другого мне просто в голову не приходит.