Исход земной цивилизации: Война
Шрифт:
Он посмотрел на нее с яростью, губы его побелели.
– Ребекка, ключ от нашей победы заключен в этой пирамиде. Без нее нибируанцы слепы, как кроты. Если они потеряют связь с Землей, то станут куда более уязвимы.
– Я понимаю, но разве мы можем быть настолько кровожадными, чтобы уничтожить целый город вместе с его мирными жителями?
– строго, почти по-матерински укорила она.
– Несколько часов назад ты приняла решение поставить на кон миллионы жизней людей, а теперь жалеешь народ, который повинен в людских страданиях? И именно ты оставила анкийскую столицу, зная, что она превратится
Она напряглась, стараясь отогнать непрошеное чувство вины. Ривка осознавала, сколько жизней унесет война, начавшаяся по ее приказу, но не хотела бессмысленных жертв, которые причинит ядерный удар. Земля была местом основной битвы, и если нибируанцы выпустят ракеты с Нибиру, то это грозит тотальным уничтожением двух рас. Однако уничтожение пирамиды собьет навигацию.
– Господин прав, мы должны запустить ракеты первыми. Их жизни против наших, - рассудил Геб, хоть слова дались ему нелегко.
– Однажды я уже совершил просчет, позволив Нинурте и Нергалу атаковать меня первыми. У меня не возникло мысли, что только из-за желания поквитаться со мной они могут сравнять с землей Содом и Гоморру. Радиация распространилась почти по всей планете, и людям едва удалось выжить. Больше я такой ошибки не совершу, – голос Александра стал жестче, увереннее.
– Ты должна верить мне, потому что у нибируанцев не возникло бы сомнений напасть первыми. Возможно, пока мы говорим, они уже готовы к запуску собственных ракет.
В серых глазах Ривки все еще было отчетливое сомнение, но теперь, когда Александр был свободен, она должна была отпустить вожжи правления, позволив ему самому решать, что нужно делать, ведь он знал намного больше о нибируанцах, чем она, Геб и все остальные. Только как принять на себя груз вины за гибель мирных жителей Нибиру? Чем они, защитники Земли, в таком случае были лучше? Из-за их нападения противник уже нес серьезные потери, так почему же именно сейчас в Ривке взыграло чувство вины? Но все было очевидно, ведь теперь это было направленное истребление, а не случайные жертвы во время военной операции. Вот в чем была эта чудовищная разница…
– Геб, Выполнять приказ! Запуск ракеты на Ресети-Ири!
– твердо повторил Александр.
– Хендерсон, готовность номер один.
– Да, сэр!
– ответила та без тени сомнений.
Ривка оцепенела, не в силах пошевелиться; своими действиями они несли разрушение в мир, о котором почти ничего не знали. У всех нибируанцев, что окажутся в радиусе взрыва, не будет ни секунды на то, чтобы попрощаться со своими близкими. Женщины, дети, немощные старики превратятся в пепел в момент взрыва, не успев даже почувствовать боль. Александр выглядел уверенно в своем решении, но иначе он не мог, его рука не должна дрогнуть, ведь взгляды и сердца анкийцев обращены только на него одного. И только Ривка, державшаяся долгие семь с половиной лет, не единожды отдававшая смертельные приказы, внезапно на ослабевших ногах села в кресло по правую руку от мужа.
Она сама спланировала кражу этих ракет, но все же искренне надеялась не пускать их в ход. И вот, глядя на то, как одна из них покинула пусковой шлюз, устремившись к планете, издали напоминающей родную
– Сэр, перехватчик, - обернувшись, сообщил оператор, получив сообщение от командира эскадрона с орбиты.
– Он несется прямо на ракету.
– Хендерсон, выпускай вторую… - будто бы равнодушно приказал Александр, но Ривка видела, как пульсирует на его виске жилка, выдавая истинные чувства.
– Да, сэр…
Первая ракета, не достигнув цели, взорвалась, встретившись нос к носу с героическим нибируанским пилотом, направившим самолет в нее. Она не успела достигнуть атмосферы, ее сбили. Зато вторая ракета, словно стрела, пущенная метким лучником, ворвалась в атмосферу и через несколько мгновений поверхность планеты в точке удара подёрнулась и пошла кругами, точно водная гладь от брошенного камня.
Командный пункт флагмана несколько мгновений находился в молчании, пока с Нибиру не донеслись первые сообщения.
– Цель уничтожена, эскадра анкийцев успела покинуть зону распространения.
– Хакада, что с нибируанским сигналом?
– не своим голосом спросил Геб, все же присев в кресло возле своего господина.
Пальцы японца порхали над приборной панелью, на дисплее перед ним производились какие-то незнакомые Ривке замеры и расчёты.
– Сэр, связь Нибиру с Землей нарушена! – отрапортовал тот, и тотчас по кораблю прокатилась волна восторженных возгласов; пилоты, участвовавшие в бою и слышавшие вести из своих передатчиков, наверняка вздохнули с облегчением или же тоже закричали от радости; по новому приказу с новым приливом сил они ринулись в бой, сокрушая вражеский флот, и будто и не было никакого волнения за жизни миллионов нибируанцев…
Александр бросил через плечо приказ готовить к вылету шаттл.
– Господин, там ведь еще не безопасно, наши силы хоть и перевешивают, но война еще не окончена.
– Энлиль не может скрыться, Геб, - сжав кулаки, сказал Александр, - я должен убить его лично, и тогда по нибируанским законам займу трон я или мой отец. И ни у кого не возникнет сомнений, что переворот совершен. Подготовить вылет до Экалати!
– уже с нажимом повторил он.
– Но как же наследный принц? – спросила Летти, отвлекаясь от переговоров.
– Мертв, - сквозь зубы злобно сообщила Ривка, ощутив даже прилив сил из-за совершенного возмездия за свои страдания.
– Здание, в котором он находился при атаке, рухнуло в считанные секунды. У него не было ни единого шанса на спасение.
– Нинурта мертв… - на выдохе повторила Летти, решив поначалу, что ослышалась; она смотрела на Ривку, в чьих глазах вновь появилась решимость и даже жестокость.
Летти некогда гордилась принадлежностью к клану Нинурты, она никогда и подумать не могла, что ей доведется увидеть его воочию и еще невероятнее было то, как она внутренне радовалась вести о гибели этого мерзавца. Она знала, что Ривка пережила несколько месяцев унизительного рабства в его постели на коротком поводке. Даже для анкийцев, старающихся поддерживать чистоту своей крови, подобный инцест с биологическим отцом казался просто немыслимым. И безумный блеск в ее глазах вперемешку с темным удовлетворением от осознания факта его кончины выглядел более чем логично.