Исход
Шрифт:
— Ты пока сам себя поливай потихоньку и мылься. А я на кухне старый чайник отыщу, когда все водой наполняли, я про него забыла. С ним удобнее будет. Смотри, не упади!
Лена вышла. Оставшись один, Павел послушно полил себя, как мог, но не успел как следует намылиться, как ему послышалась какая-то возня за стеной. Он замер, но звук не повторился. В темноте Павел уже не мог различить плитки старого кафеля, который все собирался заменить.
«А ведь тут стенка-то у нас совсем тонкая… — успел подумать он. — Всегда все слышно было от соседей».
Звук громкого, с хрустом удара, донесшийся из темноты, заставил Павла отшатнуться, и, едва не упав, он оперся о стиральную машину. Тут же последовал второй удар, и он не увидел, а догадался по звуку, что покрытая кафелем стенка разламывается, плитка сыпется в заполненную водой ванну. Нужно было покинуть тесное пространство. Павел неловко повернулся, и тазик «поехал» по полу. Он упал на колени, разливая воду, и в этот момент та тварь, которая рвалась в квартиру, все же пробилась и прыгнула на него. К счастью, в темноте людоед видел не лучше, чем жертва, и не вцепился в него зубами сразу. Холодные руки скользнули по намыленной спине, и Павел вывалился в коридор.
— Светка, ключ дай! — закричал он, помня, что подруга Лены осталась в комнате. — Тот, с которым я пришел, быстрее!
В коридоре стоял ящик с инструментами, но не объяснять же Светлане сейчас, где именно лежат топорик и молоток. В коридоре было чуть светлее, и, извиваясь на полу в борьбе с противником, Павел смог его узнать. Да, это был его сосед, «дед Сергей». Он с детства помнил худого, вечно хмурого старика. Последние годы дед Сергей часто гулял с внучками на детской площадке, бдительно оберегая своих нежно любимых девочек от любой опасности. Что-то стало с ними теперь? Думать было некогда. Старик был силен, как животное, его зубы то и дело клацали совсем рядом с горлом, а ногти впивались в тело жертвы, сводя на нет преимущество скользкой кожи.
— Паша, осторожно!
Старый, советский еще, а может, и довоенный чайник, большой и тяжелый, обрушился на затылок деда Сергея, или того, кем он теперь стал. Хватка чуть ослабла, и Павел попытался выбраться из-под противника. Лена ударила еще и еще раз.
— Светка, ключ!
— Ищу! — истерично запищала та из комнаты. — Ищу!
— Идиотка… — Павел освободился. — Лена, бей, не останавливайся, я мигом, я топор возьму!
Но Елена не нуждалась в приказах. Ничуть не боясь и даже испытывая странное удовольствие, она, вкладывая в удары всю силу, мерно опускала чайник на голову старика. Жаль, что чайник был пустой, — не хватало веса, чтобы размозжить череп… «А ведь я могу! — почти весело подумала она, замахиваясь для очередного удара. — Могу! Будем жить!»
Мокрая, узкая, но сильная рука нащупала ее лодыжку и рванула. Ахнув, Лена упала на спину, едва сумев уберечь голову. И дед Сергей, будто и не получив десяток ударов по затылку, тут же оказался на ней. Лена в испуге прижала к себе чайник и услышала, как заскрипела дужка, когда в нее вцепились зубы старика.
— Пашка!
— Здесь!
Удар с хрустом, негромкий, но страшный. Павел уже имел некоторый опыт общения с людоедами и бил хладнокровно — по затылку, прихватив деда Сергея за жидкие седые пряди. Трех ударов хватило сполна, но он удвоил их число, чтобы быть уверенным.
— Все! — он сбросил тело с Лены и помог ей встать. — Цела?
— Вроде, да. — Лена прислонилась к стене. — Как же он стену-то проломил?
— А им себя не жалко. Они готовы сами себе все кости переломать, изрезаться, лишь бы до нас добраться.
— Паш, я ключ принесла… — пробубнила из коридора опоздавшая к схватке Света. Подходить к телу людоеда она боялась. — Нужен еще?
— Себе оставь. Лена, ты тоже возьми молоток, он в ящике. И фонарик достань. — Переступив тело деда Сергея, Павел нащупал в ванной комнате смену одежды, заранее принесенную Еленой. — Мытье отменяется, надо их квартиру проверить. Светка, останешься здесь, и даже не спорь. Сиди тихо и слушай, если кто полезет — иди к нам, но не кричи.
Звук драки с людоедом не остался незамеченным: где-то по соседству, кажется, сверху и слева, кто-то то рычал, глухо, по-тигриному, то переходил на голодный, тоскливый волчий вой. Быстро собравшись, Павел, а потом и Лена пробрались через пролом к соседям. По пути обоим пришлось наступить в ванну с водой, но та все равно была испорчена обломками кафеля. Подсвечивая себе фонариком, Павел осторожно, но быстро осмотрел квартиру. Двери были закрыты, дед Сергей в своем нынешнем состоянии, видимо, не сумел разобраться с замками. Балконную дверь Павел прикрыл, хотя — кого она смогла бы удержать? В комнате, по всей видимости выполнявшей роль детской, повсюду была кровь, белели дочиста обглоданные косточки, и разведчик поскорее закрыл дверь.
— Родители девочек, наверное, с работы не вернулись, — хладнокровно заметила Елена. — Но у него еще жена была.
— Тоже, наверное, не вернулась, — Павел пожал плечами. — Теперь уже не вернется. А что там за огонь?
Они подошли к окну, выходившему на трамвайные пути, и осторожно выглянули из-за шторы. В доме напротив пожаром были охвачены две или три квартиры. В темноте внизу на разные голоса ревела толпа людоедов. Вдруг на балконе показалась человеческая фигура, они не смогли рассмотреть, чья именно, и швырнули вниз горящую то ли тумбочку, то ли шкафчик. Людоеды кинулись от огня во все стороны.
— Пойдем, а то там Светка совсем с ума сойдет, — позвала Лена.
— Постой… Смотри: они не подходят близко к тому месту, где обломки пылают, обходят стороной. Может быть, огня боятся?
— Все огня боятся. — Лена передернула плечами. — А если и в нашем доме кто-нибудь пожар устроит? Что нам — на улицу выбегать, к этим тварям?
— Нет, тогда лучше сразу в окно прыгать. Только попробовать забраться повыше. — Задернув штору, Павел прошел на кухню и заглянул в холодильник. — Все-таки очень есть хочется. Прихвачу кое-что — неизвестно, сколько нам сидеть.
— Крупы тогда надо взять! И макароны.
— Ленка, а варить ты как макароны будешь? Костер разведешь в квартире? Ты вроде пожара боялась. — Павел не отрезая откусил от куска сыра, потом от батона. — Лучше поищи аптечку. У них дети, старики — там много всего должно быть.
Спустя еще несколько минут они вернулись с добычей в свою квартиру, где у пролома их встретила бледная и страшная в свете свечи Светлана. Она стояла с чисто вымытым разводным ключом наготове.