Иштаран. Начало
Шрифт:
Пора была начинать. Из окружавшей редкой толпы послышались нетерпеливые возгласы.
— Ребят, готовы? — спросил я товарищей.
— Готова, — кивнула ведьмачка, поглаживая загривок волка.
— Прикроем тебя товарищ, если что, не боись.
— Готовы, готовы, давай уже!
Я зажег черные свечи в лучах шестиконечной звезды, встал перед фигурой, сжал свой новый посох-глефу и начал читать заклинание:
— Мулаэ Нади Иштару Мулаэ. Мулаэ Нади Иштару Мулаэ.
Я постепенно входил в ставший привычным заклинательный транс, облегчающий поддержание сложного заклинание. Интересно, а могут ли делать такое игроки, которые не живут в виртуалке? Я этому тоже научился далеко не сразу.
Я отдался потоку магии, буквально чувствуя, как он протекает через мое игровое тело. Я почувствовал и дотронулся до острова — исполинского костяка некогда могущественного всесильного чудовища. Его былая мощь на секунду навалилась на меня, но я сосредоточился на заклинании и приказал ему сдвинуться с места.
— Смотрите, вроде, реально двигается!
— Да не, нифига не двигается.
Я сосредоточился на острове. В один миг все гарпии поднялись в воздух и закружились, как потревоженная стая ворон. Я продолжал читать заклинание. Я чувствовал, что наладил связь с мертвым чудовищем, но не видел, чтобы мне удалось его оживить. Я бросил взгляд на полоску маны — она сократилась уже на половину. В сердце закралась паника, но тут я услышал радостный голос Греттель:
— Он движется! Остров движется! У тебя получилось!
Из-за напряжения не получалось сосредоточиться на костяке, я так и не смог сам удостовериться, что магия работает, поэтому просто закрыл глаза и доверился ведьмачке. Сразу стало легче концентрироваться на заклинании, и я шестым чувством, которое как-то проецировала виртуалка, наконец почувствовал, как мертвый монстр оживает, расправляет хребет и лапы. Я чуть поддавил мысленным усилием. С моря послышался хруст и грохот, а следом за моей спиной раздался хор изумленных голосов.
Остров двинулся. Теперь точно.
Дальнейшее было делом техники. Я по-прежнему не открывал глаз, но это было и не нужно. За пару минут мое мертвое чудовище с зиккуратом на спине, сбросив скальные наросты, подплыло к берегу. Когда я открыл глаза, сзади послышался новый общий вздох: из воды показался здоровенный зубастый череп. Монстр замедлился и величественно, не торопясь, вышел на отмель и лег на дно, положив башку прямо передо мной.
Я обернулся. У всех без исключения, даже у неписей-гвардов, глаза были с блюдце и все пялились на моего чудо-юдо. Мне даже стало немножко обидно, что на него, а не на меня, кто сколдовал такую крутую магию.
А потом я услышал приближающийся шум крыльев и гомон со стороны моря. Постепенно толпа переводила взгляд поверх моей головы, у кого-то глаза округлились еще больше, у кого-то, наоборот, недобро сузились. Но все потянулись за оружием.
Конечно, это были обиженные, лишенные дома гарпии. И от их количества потемнело небо.
— Грета! — окликнул я ведьмачку. Та вместе с парнями перевела на меня ошарашенный взгляд.
— Пошли, пошли, пошли! — скомандовал я, ринувшись в черный портал зиккурата, на ходу откупоривая зелье маны. Ребята среагировали как надо и через секунду мы скрылись под каменной аркой, а в следующий миг воздух перед нами заполнился массой хлопающих крыльев, стальных когтей и оглушительного ора.
Да, помощи от Жезла нам теперь было не видать. Зато не стоило бояться, что кто-то решит нас накрутить и самим взять неподъемного до сих пор босса.
Чтобы обезопасить себя наверняка, я приказал своему зомби-острову отплыть метров на двести от берега.
Когда мы достаточно удалились, то засветили магические огоньки и пошли сырым темным коридором. Стены, пол и потолок, естественно, покрывали некромантские символы. Я крепче сжал глефу, а другой рукой машинально проверил в подсумках обереги, зелья и — самое главное — врученный старым некромантом фиал, в который с помощью крови предстояло заточить силу гомункула.
Признаваться, я нервничал и, не смотря на всю подготовку, вовсе не был уверен, что мы справимся с первого раза. Я надеялся только на то, что, даже если в случае нашей неудачи, к доступному теперь боссу повалят игроки, он будет перерождаться, пока я не принесу его в жертву будущему личу. Но лучше было не рисковать и во что бы то ни стало пройти его с первой попытки.
Внезапно коридор, дважды пропетляв, провалился в темное помещение, для которого не хватало наших огоньков.
— Наконец, ты пришел за мной, иштаран.
Из темноты раздался глубокий грудной женский голос, очень красивый в других обстоятельствах.
— Кто ты? — крикнул я как можно увереннее, стараясь не пустить петуха. Это было бы совсем не эпично.
— Я тот, кого ты ищешь.
Ведьмачка с эльфом разожгли ярче свои огоньки, и из темноты на свет вышла белая тонкая фигура.
Это была девушка, с мраморно-белой кожей, антрацитовыми волосами до пола и совершенно голая, если не считать кулона на тонкой цепочке на груди.
— Приветствую тебя, прекрасная дева… — начал я уже машинально включившимся в разговоре с неписью псевдостаринным слогом. Но меня перебила Греттель.
— Ты что, не понял? — прошипела она. — Она и есть босс!
Девушка печально улыбнулась.
— Ты — гомункул? — вырвалось у меня.
— Да, — наклонила голову девушка, от чего покрывало черных волос пошло волной.
— Филин, чего ты телишься? Надо атаковать ее, пока языком треплет.
— Фил, командуй, — вполголоса сказал с другой стороны эльф. Гном же просто щелкнул взводимой тетивой.
Эх, ничего они не понимали. Нити ведь во многом совсем не далеко ушли от старых, еще не полного погружения однопользовательских ролевок. Я ведь уже говорил, что когда-то был мастером утешать игровых damsel in distress?
— Твою мать, ты что творишь?
Я опустил глефу и шагнул к девушке.
— Я не могу причинить вреда такому прекрасному созданию как ты…
— Зато я могу! — прорычала ведьмачка и кинулась на девушку с мечом.
К собственному удивлению, руки сами бросили глефу наперерез летящему в голову гомункулу клинку и к еще большему удивлению я смог отвести его, от чего меч развернул Греттель по инерции.
— Я могла бы стереть тебя в пыль, иштарихантарья, — холодно произнесла девушка, испепеляющую ее взглядом ведьмачку, — будь на то моя воля.