Искал Аллаха – нашел Христа. История бывшего мусульманина
Шрифт:
Да славится Господь… Но кто мой Господь? Кто Ты, Господи? Ты ли – Аллах, Бог моих отцов, дедов и прадедов? Ты ли – Бог, которому всегда поклонялся и я сам? Бог, которому поклоняется моя семья? Ты ли – тот, кто послал Мухаммада последним вестником к человечеству и дал нам в научение Коран? Ты ли Аллах, Бог ислама – или не Ты? Что, если Ты…
Я остановился, борясь с богохульством, готовым сорваться с губ. Но что, если это богохульство – истина?
Что, если Ты – Иисус?
Сердце мое, как и разум, замерло в ужасе. Эти слова угрожали мне адом.
О Аллах, никогда я не назову человека равным Тебе! Прошу, прости и смилуйся надо мной, если я это сказал, ибо совсем не это я имел в виду. Никто из людей Тебе не равен. Ты бесконечно выше всего творения. Все склоняется перед Тобой, Аллах, субханаху ва Тааля [1] .
Нет: я хочу сказать,
1
Эта формула, субханаху ва Тааля, часто повторяемая после имени Аллаха, означает «прославленный и возвышенный».
О Аллах, скажи, можно ли верить Библии?
Ум мой боролся с этими мыслями – а губы, словно в параллельной реальности, продолжали механически шептать саджда. Чтобы завершить молитву, следовало еще дважды повторить эту арабскую фразу:
Субхана Рабби аль-А’ля.
Да славится Господь, Высочайший.
Но как возможно, чтобы Аллах, высочайшее существо, вошел в наш мир? Как помыслить о таком? Мир наш полон грязи и греха: в нем нет места для Того, кто заслуживает всяческой славы и хвалы. И можно ли вообразить себе, что Бог, великий, блистающий Творец, вошел в мир через родовые пути женщины? Аудху биллях [2] – даже подумать о таком мерзко! Бог нуждался в пище, Бог уставал, проливал пот и кровь, а в конце концов был пригвожден к кресту! Нет, этому нельзя поверить. Бог заслуживает бесконечно большего. Его величие такого не допустит!
2
Обычная мусульманская формула, означающая: «Ищу прибежища в Аллахе». Произносится после того, как было сказано нечто богохульное или отвратительное.
Но что, если величие Бога для Него Самого не так важно, как Его дети?
Субхана Рабби-аль-А’ля.
Да славится Господь, Высочайший.
Разумеется, мы важны для Него; но ведь Аллаху не нужно умирать, чтобы нас простить! Аллах всемогущ, он и так без труда прощает нас, если хочет. Ведь он – аль-Гаффар и ар-Рахим! [3] Прощение исходит из самого Его существа. И как нисхождение в мир и крестная смерть связаны с моими грехами? Умирать на кресте для Аллаха попросту бессмысленно. Если Он умер, кто же в это время правил Вселенной? Субханаллах [4] , Он не может умереть! Не может утратить Свою славу. Во всех этих головоломках нет нужды – ничто не мешает Ему просто прощать нас со Своего престола.
3
В мейнстримовом исламе принято считать, что у Аллаха девяносто девять имен. Эти два имени переводятся как «Прощающий» и «Милующий».
4
Очень распространенная формула, означающая: «Слава Аллаху!» Часто произносится в виде благодарности за какое-либо доброе известие.
Но, если Аллах «просто прощает», кого захочет, по Своему произволу – можно ли назвать Его «справедливым»? Ведь справедливость Аллаха абсолютна. А справедливость несовместима с произволом. Нет, Аллах не может «просто простить, потому что Ему так захотелось»; справедливость требует, чтобы я расплатился за свои грехи.
Выпрямившись и сев на колени, я начал читать такбир:
Аллаху акбар.
Бог велик.
Боже, я знаю, что Ты велик; но многое из того, чему учит нас Коран, не так велико. Некоторые из его учений мне очень трудно понять. Будь милостив ко мне, Аллах: я не сомневаюсь в Тебе – и прошу лишь сжалиться над моим неразумием и непониманием. Молю тебя, Аллах, не гневайся на мои сомнения. Очевидно, я чего-то не понимаю: но не может быть, чтобы некоторые заповеди Корана исходили от Тебя, доброго и любящего! Я читаю эту книгу с детства, я привык любить ее, ибо это слово Твое; но на иных ее страницах столько ненависти, столько жестокости!
Быть может, Ты показываешь мне, что Коран – вовсе не слово Твое? Так многое из того, чему меня учили, обернулось ложью! Меня учили, что Коран неизменен, но и хадисы, и история показывают, что он меняется со временем. Меня учили, что в нем содержатся научные знания и предсказания будущего, полученные сверхъестественным путем; но, когда я попросил Тебя помочь мне увидеть эти откровения своими глазами – ничего не увидел. Очень многое из того, что знал я о Коране, оказалось попросту неправдой. Быть может, то, что это слово Твое, тоже неправда? О Аллах, сжалься надо мной! Открой мне, кто же Ты?
Ат-тахийату ли Лляхи, ва-с-саля-вату ва-т-тайибату. Ас-саляму ‘аляй-кя аййу-ха-н-набиййу ва рахмату-Ллахи ва баракяту-ху, ас-саляму ‘аляй-на ва ‘аля ‘ибади-Лляхи-с-сали-хина.
Все хвалы, молитвы, все доброе принадлежит Аллаху. Да будет над тобою, о Пророк, мир Аллаха, милость Его и благословения. Да будет мир на нас и на всех праведных рабах Аллаха.
Я возношу тебе хвалу, Аллах. Поистине, все мое почтение – Тебе! Но как многого я не понимаю! Зачем обращаться в молитвах к Мухаммаду? Ведь он меня не слышит. Он умер! И нам заповедано не молиться людям – пусть даже Пророку. И почему я призываю на него мир? Я – не его наследник. Знаю, эти слова произносились, когда он был жив; но почему сейчас величайший из Твоих пророков нуждается в том, чтобы кто-то молился о мире для него? Разве Ты не можешь сам дать ему мир и спокойствие? И если даже для Пророка нет мира и спокойствия – мне-то на что надеяться?
Следуя преданиям Пророка и наставлениям, полученным от родителей, я поднял палец к небесам и произнес свидетельство веры:
Ашхаду алля иляха илля-Ллаху ва ашхаду анна Мухаммадан ’абду-ху ва расулю-ху.
Свидетельствую, что нет никого, достойного поклонения, кроме Аллаха, и свидетельствую, что Мухаммад – раб и посланник Его.
О Аллах, сжалься надо мной! Как мне свидетельствовать, что Мухаммад – Твой посланник? Прежде это было так легко! Амми научила меня любить Мухаммада, ибо он – величайший из когда-либо живших на земле и нет другого, подобного ему. Она рассказывала мне о его преизобильном великодушии, о несравненном милосердии, о превосходящей всякую меру любви к человечеству. Меня учили, что он никогда не начинал войну иначе, чем ради защиты уммы [5] , что стремился улучшить положение женщин и бедняков. Он был безупречным военным вождем, великим правителем, образцовым последователем Аллаха. Словом, был аль-Инсан аль-Камиль – совершенным человеком. Он – Рахмату-лиль аламин, воплощение милости Божьей для всего мира. Как легко было свидетельствовать, что такой человек – Расул Аллах, посланник Божий!
5
Арабское слово, означающее «община», относится к мусульманскому миру в целом.
Но теперь я знаю о нем правду – и вижу, что слишком многое заметалось под ковер. Я знаю и о его первом откровении, и о грабежах караванов, и о его девятилетней невесте, и о свадьбе с Зайнаб, и о том, как его пытались извести колдовством, и об отравлениях, и об убийствах, и о пытках…
Мысли мои замедлились: я подошел к вопросу, останавливаться на котором было невыносимо – но и пройти мимо него я не мог.
И как мог Мухаммад, любимый мною Пророк, допустить… такое?
Острое сострадание отвлекло мои мысли от молитвы. Меня мучило то, на что я наткнулся, изучая Коран. Как он мог?.. Я воображал себе этот ужас с точки зрения жертв. А что, если бы на их месте была моя семья? Где же было прославленное милосердие Пророка?
Я представлял себя там, в тот момент, под яростным солнцем пустыни. С ужасом и гневом смотрел вокруг себя – и всюду видел мертвые тела, тела моих соплеменников. Повсюду кровь и смерть. Вот несколько молодых воинов, пробравшись сквозь горы трупов, подходят к Мухаммаду. Рассказывают ему о своих варварских желаниях, просят у Мухаммада совета и наставления. Вот лицо его багровеет, на лбу выступают капли пота, он начинает тяжело дышать. Он получает откровение от Аллаха [6] . Вот он сообщает это откровение своим воинам – и лица их расплываются в ухмылках злобного торжества. Они скрываются в своих шатрах, готовясь к делу. Все в порядке – их благословил Аллах!
6
«Сахих» аль-Бухари 6.61.508: «Вдохновение от Бога снизошло на него… лицо Пророка покраснело, некоторое время он тяжело дышал, а затем он был освобожден от этого…» См. также «Сахих» Муслима 30.5673: «Посланник Аллаха потел и в холодную погоду, когда на него снисходило откровение».