Искатель неприятностей
Шрифт:
– Добро пожаловать в нашу скромную вотчину! – расцветил он широченной – от уха до уха – улыбкой мрачный пасмурный день. – Рады, рады гостям дорогим! А я-то уж грешным делом подумал, не приедете, забыли про нас…
– Как видите, помним. Надеюсь, наш стол не заняли? – перебил я.
– Как можно! Как можно!
Я посмотрел на часы, небрежно заметил:
– Только начало десятого. С чего это вы взяли, что мы не приедем? – И, не дожидаясь ответа, уверенно направился к лестнице с половичком и резными балясинами.
За мной послушно поспешала измотанная двухдневными постельными скачками Катерина. За двое суток, миновавших с нашего первого посещения «Мызы», она успела переболеть жесточайшим похмельем, съездить домой, чтобы сменить гардероб, прогулять в университете экзамен и пережить легкий шок, когда вчера в наш пентхауз нагрянула за подробным отчетом Татьяна Григорьевна Борщ. На этот раз без Барханова. Без Антона. Без рыжей Марины. Одна.
Она снизошла до того, что позволила напоить себя чаем, а потом тщательно изучила мои расчеты, по которым получалось, что накануне в «Цыганской мызе» нас обобрали на две тысячи триста двадцать рублей. И это только та сумма, на которую при составлении счета «ошиблась» официантка Тамара. А если прибавить к этому недовесы, недоливы, бодяжную водку и бренди вместо «Мартеля», можно было уверенно утверждать, что я лоханулся как минимум на две сотни бакинских.
– Не понимаю, как эти ублюдки еще не отвадили от себя всех клиентов. У них совсем нет чувства меры, – посетовал я, когда Борщиха отложила в сторону счет и согласилась: «Действительно, надурили тебя баксов на двести».
– А ведь сумели создать такую гостеприимную, расслабляющую обстановку! – сокрушался я. – Расставили нарядные декорации! Русская печка прямо в обеденном зале, веселый медведь, симпатичная официантка в сарафане и красивом кокошнике.
– Мерзость всегда упакована в яркую оболочку, – изрекла Татьяна Григорьевна банальную истину и напугала скромно притулившуюся рядом со мной Катерину своим фирменным людоедским взглядом. – А ты что насчет всего этого думаешь, дочка?
– При чем здесь мое мнение? – вздрогнула Катя. – Я обычный статист. Я только помогаю Денису.
Если эта дуреха и правда рассчитывала закрепиться на НРТ (не в качестве обычного статиста), то ничего глупее ляпнуть она не могла.
Я сокрушенно вздохнул.
Борщ недовольно поморщилась.
– А Денис тебе разве не объяснял, что завтра ролью простого статиста отделаться не удастся? Придется играть главную роль.
– Да, конечно, – промямлила Катерина. И словно зачитывая по памятке свои обязанности, бесцветным голосом произнесла: – Я должна поймать официантку с поличным на обмане и устроить скандал.
– Если ты будешь устраивать скандал таким колыбельным тоном, то тебя никто не услышит, а официантку ты усыпишь. И завалишь нам операцию, – отчеканила свое мнение Борщ и, решив, что с моей подружки достаточно, принялась за меня. – Нам надо пообщаться с Денисом наедине. Иди, дочка, посмотри телевизор.
– Ты уверен, что эта овечка не напортачит? – спросила она, когда Катя поспешила свалить с глаз долой из летней гостиной. – Что-то она меня не впечатлила.
– Просто вы ее подавляете, – рассмеялся я, надеясь развеять сомнения Борщихи. – Я видел эту девочку в деле, перед телекамерой. Держалась она прекрасно.
– Ну что ж. Раз ты за нее ручаешься, весь спрос в случае каких-то внештаток с тебя, – пригрозила Татьяна Григорьевна. И, разохотившись, налила себе еще чашечку чая.
А я улыбнулся и согласно кивнул: «Well, с меня так с меня». Подумав при этом, что на все внештатные ситуации, предусмотрены страховочные варианты. Слишком уж большое значение некоторые люди придают предстоящей операции. Второго такого шанса, какой выдастся завтра, у них, возможно, не будет. Упустить его они просто не имеют права. И куда как приятно сознавать, что я наделен таким кредитом доверия, что мне в завтрашней акции отведена одна из ключевых ролей.
– Кто завтра будет там, кроме вас и Антона с Мариной? – Борщ отхлебнула остывшего чаю, взяла из вазочки печенюшку.
– Еще четверо. Двое парней из нашей службы безопасности. И две девушки из моей редакции. В эфире никто никогда не светился.
– Это хорошо. Итак, у нас три камеры. Начинаешь ты. Повторять, чему должен уделить основное внимание, необходимости нет?
– Склерозом, слава Всевышнему, не страдаю.
– Похвально. Операторов и режиссера проинструктировал?
Я отрицательно покачал головой.
– Нет. Инструктаж завтра, перед самым началом. Хочу, чтобы у них было поменьше времени, чтобы обсудить необычный сюжет с посторонними. Конечно, в компании уже через двадцать минут все будут судачить о том, что у очередной подставы есть какое-то двойное дно. Но за пределы офиса круги разойтись не успеют.
– Тоже верно, – одобрила мои планы Борщиха. – Что ж, действуй. Кстати, тебе огромный привет от Василисы. – Из уст Татьяны Григорьевны это прозвучало так, будто я находился сейчас не в родном Петербурге, а черт знает где (в Чечне, на Северном полюсе, в кратере Циолковского) и не виделся с ее племянницей по меньшей мере несколько месяцев. – Я вчера заезжала к ней, обсуждали твой замысел насчет того сериала, в котором ей надо болтаться по темным углам и нарываться на неприятности. «Объект насилия» – кажется, так ты это назвал?
– Это рабочее название.
– Ну и что с этим сериалом? Так и остался в проекте?
Слишком плохо она обо мне думала. Я никогда не относился к необделенным фантазией пустобрехам, обожающим строить разнообразные планы – порой вполне перспективные, – но не желающим шевельнуть даже пальцем, чтобы претворить хоть один из них в жизнь.
– Список мест, где лучше не появляться одиноким хорошеньким девушкам, еще неделю назад составил Сергей Котляров. Между прочим, мне это обошлось в коробку хорошего пива. Концепция сериала рассмотрена на редакционным совете. Бюджет утвержден. На рекламу потребуется не больше недели. Василису я отрекомендовал, ей надо пройти собеседование и утрясти кое-какие формальности. Так что, у меня все готово. Открытым остается только вопрос с телохранителями. Обеспечить их обещали мне вы.
– Раз обещала, так выполню. Хоть завтра получишь пару-тройку парней.
– Тогда можно считать, что все на мази. Через неделю отправим вашу племянницу на поиски приключений.
– А почему ты не сказал ей ни слова о том, что почти все готово? – подняла на меня недовольный взгляд Татьяна Григорьевна.
Вопрос прозвучал как обвинение. Незаслуженное обвинение! И поэтому я ответил достаточно жестко.
– Я предупреждал Василису еще три недели назад, чтобы она быта готова к началу июня. Ничего не изменилось. Так зачем повторяться? Не люблю гонять порожняк, Татьяна Григорьевна!