Искатель. 1963. Выпуск №4
Шрифт:
— В таком случае мы нашли бы и отломанную головку…
Григаст хочет разрезать пополам сигарету, потом безнадежно машет рукой и вставляет ее в мундштук целиком. Рассеянно предлагает закурить Эрберту. Тот отказывается.
Выпустив клуб дыма, Григаст продолжает допрос:
— Значит, вы утверждаете, что больше нигде не встречались с этим человеком и даже не знаете его имени?
Эрберт кивает. Ему надоело повторять одно и то же.
— Тогда объясните, почему у Межулиса нашли не только эту фигурку, но и ваш телефонный номер.
— Как вы его назвали? Межулис? —
Григаст не ошибся — Мара действительно в Ужгороде. Хорошо зная своего начальника, она понимает, что нужны только факты. И только они могут заставить поверить в невиновность Иманта. Значит, надо найти «Витафан»! Гибель Пурвита не опрокидывала ее версии. Скорее напротив, позволяла допустить, что после убийства Межулис направится в Ужгород, чтобы установить связь с сообщниками и получить свою долю добычи. Иначе для чего ему было списываться с человеком, проживающим в Ужгороде на улице Захарова?..
Мара примчалась сюда прямо с аэродрома и теперь идет вверх по крутой улочке.
На булыжной мостовой происходит отчаянная футбольная схватка между командами двух дворов. Напрасно Мара пытается получить у «вратаря» нужную ей справку. Он только небрежным жестом показывает на высокий деревянный забор и кричит во все горло:
— Пендаль! Пендаль!
Мара подходит к калитке. Адрес точный:
«улица Петро Захарова, 7».
И в доме, по-видимому, не менее пятидесяти квартир.
Мара берется за ручку входной двери, но не отворяет ее. Нет, поспешность ни к чему! Она вновь обращается к маленькому вратарю:
— Где милиция?
Вопрос имеет потрясающий эффект. Подхватив свою курточку и кепку, которыми обозначены «футбольные ворота», мальчуган бросается наутек.
— Ребя, сматывайся!!! — орет он истошным голосом. — Опять милицию вызывают!
В мгновенье ока улица пустеет.
Мара улыбается и спрашивает то же самое у проходящей мимо пожилой женщины. Пятью минутами позже она уже подходит к красивому особняку, на двери которого вывеска:
«Управление милиции г. Ужгорода».
За живой изгородью видна светлая «Волга». Не глядя на нее, Мара входит в здание.
Вот она уже сидит в кабинете начальника оперативного отдела.
Капитан Братунь ничем не напоминает майора Григаста — он молод и строен. С улыбкой возвращая Маре ее служебное удостоверение, капитан говорит:
— Вот это оперативность! Телеграмму насчет «Волги» мы дали только сегодня утром.
— Какой «Волги»? — недоумевает Мара.
Капитан молча подводит Мару к окну.
— Вот она! Вчера нашли в лесу. — Брутань показывает на светлую «Волгу» с номером 75–00 ЛАГ. Приятное зрелище, не так ли?
— Еще бы! Если бы вы знали, как оно приятно для меня! — Мара не глядит в окно: она успела уже освоиться с этой сногсшибательной новостью, которая — самое главное! — отлично увязывается с ее версией о краже «Витафана». — Теперь я не сомневаюсь, что все будет в порядке!
— Итак, все в порядке, можете хоть сейчас садиться за руль и катить домой.
— Как раз наоборот, я остаюсь… Можно заказать разговор с Ригой? — Она снимает трубку. — Ригу, 71457, к телефону Иманта Эрберта. Спасибо.
Мара кладет трубку и раскрывает свою тетрадь. В последнем рисунке почти ничего не изменилось. Это все те же Пурвит, Межулис, Ирена, «Волга», везущая в Ужгород «Витафан». Под словом «Ужгород» написано: «Ул. Захарова, 7, кв. 31».
— Мне необходимо узнать, кто там живет.
Капитан с любопытством смотрит на Мару, хочет спросить что-то, но воздерживается.
— Могу вам посодействовать. — Он приносит картотеку: — Селаго, врач… Вернее, бывший врач. В свое время мне вкатили из-за него выговор… Два года назад пришлось положить в больницу несколько человек с тяжелым нервным шоком. Они употребляли контрабандное снотворное, которым приторговывал этот врач.
— Врач?! Наверняка он! — Мара с трудом сдерживает волнение. — За что же вы получили выговор?
— Врача посадили, а контрабандиста, доставлявшего из Австрии лекарство, разыскать так и не удалось.
— Стало быть, сейчас врач за решеткой? — разочарованно спрашивает Мара.
Телефонный звонок прерывает разговор. Мара, опередив капитана, хватает трубку.
— Арестован… — вполголоса произносит она, положив трубку. — Теперь все зависит от меня!
— Нет, он на свободе, — говорит капитан. — Уже полгода, как не спускаю с него глаз, но… Не пойман — не вор!
Имант арестован — значит, Григаст не мешкал ни минуты. Теперь все зависит от нее. Это заставляет Мару немедленно отправиться к Селаго. На ее стук в дверь квартиры «доктора» никто не отозвался, и тогда Мара звонит в соседнюю.
В полуоткрытой двери, из которой валят клубы пара, вытирая о передник мыльные руки, стоит соседка доктора Селаго, вдова Ковальчук.
— Говорю же вам, нету, — раздраженно повторяет она. — Доктор уехал во Львов. То во Львов, то в Ригу, а я за него объясняй каждому. Вчера какой-то с чемоданом искал его. Сперва я даже не поняла, что ему надо, — он с заграничным акцентом говорил… — Женщина вдруг замолкает, внимательно оглядывая Мару. — А вы случайно не одной ли нации будете? У него акцент, как у вас.
— А как он выглядел? — Мара возбуждена, она невольно делает шаг вперед, но женщина не пускает ее через порог.
— Откуда я знаю… Всякого встречного-поперечного ведь не пустишь в дом. А в этой темнотище много ли увидишь… Бороды не было, усов тоже, лысину под кепкой не разглядеть.
— А на нем не было черного плаща? — Мара чувствует себя охотником, напавшим на верный след.
— И верно ведь! Фасонистый такой, с кожаными пуговицами, наверно заграничный. У нас в Ужгороде таких не видала.