Искатель. 1965. Выпуск №3
Шрифт:
Успешный опыт, осуществленный космонавтом А. Леоновым, навсегда войдет в историю космических полетов и послужит основой для многочисленных исследовательских и технических работ.
Для того чтобы осуществить успешный выход человека в космос, потребовалось произвести большой комплекс подготовительных работ. Среди них важное значение имело создание систем обеспечения жизнедеятельности в космосе, специального скафандра, системы телевидения, киносъемки, системы связи и многое, многое другое. Вся эта космическая техника требует множества различных автоматически
Василий ЧИЧКОВ
ЧЕРТОВО КОЛЕСО
Писатель В. М. Чичков во время Великой Отечественной войны командовал взводом разведчиков.
По ночам моросил мелкий осенний дождь, в окопах стояла вода. Кому выпадало счастье, тот находил где-нибудь ящик из-под патронов, доски или просто кирпич и прилаживал под ноги.
Сержант Тимофеев еще вчера притащил откуда-то ящик из-под снарядов и аккуратно уложил его на дно окопа. Сейчас он сидел на том ящике вместе со своим сыном, совсем еще безусым мальчишкой в новом обмундировании.
— Ведь как чудно, — скручивая цигарку, говорил отец. — Прислали тебя, как по заказу, сюда, где я служу. Во сне такое не увидишь!
— Мамка каждый день повторяла, — ответил сын, — хоть бы тебя к отцу послали! Он бы приглядел за тобой, научил военному уму-разуму…
— Чудно! — еще раз повторил отец и, закурив цигарку с удовольствием вдохнул в себя едкий махорочный дым. — Ну, а как там живут, в деревне-то?
— Бабы работают, — как можно солиднее сказал сын. — Пелагею председателем выбрали.
— Они там изо всех сил стараются, а мы здесь, — после некоторого раздумья сказал отец. — А вон там, в лесу, — отец показал на восток, — сколько машин, танков! Какой только силы не собрано! Вот бы на поля-то…
Отец посмотрел на небо и еще раз затянулся. Сын тоже поглядел вверх. Низкие свинцовые тучи медленно ползли на запад. На востоке небо чуть прояснилось, и где-то далеко к земле уже пробился яркий луч солнца.
— Смотри, батя, солнце!
— А чего в нем хорошего?
— Пригреет! Посуше будет.
— На войне лучше, когда тучи. Поспокойнее.
Сын перестал смотреть на небо и, облокотившись о колени, как отец, затянулся махоркой.
— А от Степки-то ничего не слыхать? — спросил отец.
— Получили тогда одно письмо, и как в воду канул.
— Ведь вот не родилось у нас девки. А теперь матери была бы подмога.
— Мамка обещала жиличку пустить. Просилась
Отец не ответил. Он опять взглянул на небо, где в разорванных ветром тучах появились голубые окна.
Солнце разливалось по земле, по осенним, в золоте, лесам. Оно подсвечивало капельки на траве, и они играли радужным светом. Сыну казалось, что войны нет и ничто не может нарушить тишину осеннего дня. Но ухо отца уже уловило гул мотора. Ветер порой относил его, гул пропадал, потом появлялся снова.
— «Рама» летит, — вдруг сказал отец.
Сын приставил руку козырьком, посмотрел вверх.
— Чуть небо просветлело — и она тут как тут!
Отец бросил цигарку в грязь, снова стал прислушиваться, поглядывая вверх.
— Вон там! Видишь, летит! Пузо серебрится! Поправее облачка!
— Вижу! Высоко…
— А видит нас как на ладошке, — сказал отец. — У него там такая труба увеличительная стоит. Вот сейчас полетает-полетает и чего-нибудь придумает. Либо пушкам даст приказ, либо самолеты на нас пустит.
— Сшибить бы его!
— Из чего? Зениток здесь поблизости нет. Они там, у моста, стоят.
Он перевел взгляд на сына и с улыбкой подумал, что очень уж тот похож на него, Глаза, брови, нос. В гражданскую сам таким же пареньком был. Тоже было девятнадцать. Слава богу, воюю еще! Может, и сына пуля обойдет…
— Не жмут сапоги-то? — спросил отец.
— Нет.
— Пушечным салом почаще мажь. Для солдата сапоги вещь важная. И еще ты поначалу-то не горячись, вперед меня не лезь. Пуля против тех слаба, кто с толком воюет.
— Ладно! — ответил сын и поглядел на небо. — Слышишь, батя? Много самолетов летит.
— «Юнкерсы». Пикирующие, — пояснил отец. — Но, может, пройдут мимо.
Самолеты вынырнули из-за черных туч и теперь летели на фоне голубого неба, не очень высоко и неторопливо.
— Гляди, гляди, батя, низко, даже свастика видна.
Поравнявшись с передовой, самолеты стали перестраиваться. Они заходили друг другу в хвост, образуя круг. Молодому солдату это напомнило карусель, которую он видел в городском парке.
Некоторое время «юнкерсы» летали друг за другом, но вот головной скользнул на левое крыло и устремился вниз, к земле.
С каждой секундой самолет становился все больше. Отчетливей была видна черная свастика на крыльях.
— Батя! На нас летит?
— Левее метров на сто сбросит, — спокойно ответил отец.
Сын не спускал глаз с самолета, он видел, как из-под его крыльев оторвались две бомбы, похожие на вытянутые капельки металла, как они летели до самой земли и взорвались не очень далеко, метрах в ста слева.
— Когда взрыв — рот раскрывай! — крикнул отец. — А то перепонки лопнут.
Сын кивнул и опять выглянул из окопа. Он увидел, как от карусели оторвался еще один «юнкерс», за ним пошел в пике следующий.
— Батя! А если в него из автомата ударить? Ведь совсем близко.
— Не берет его, гада, автомат! Пробовал! Вот если из противотанкового ружья — другое дело.