Искатель. 1966. Выпуск №3
Шрифт:
Он вышел на улицу, обошел дом вокруг и взобрался на дерево в переулке. Сад за домом был темен и молчалив. Дойл долго наблюдал за ним, но не заметил никакого движения. Потом вытащил из кармана фонарик и посветил им. Светлый кружок прыгал в темноте, пока не наткнулся на участок развороченной земли.
У него перехватило дыхание, и он долго светил в том направлении, пока не убедился, что не ошибся.
Он не ошибся. Денежное дерево исчезло. Кто-то выкопал его и увез.
Дойл выключил фонарик и положил его
— Они смотались, — сказал Дойл. — Никого нет. Выкопали дерево и смотались.
— Ну хорошо, — ответила Мейбл. — Я даже рада. Теперь ты хоть не будешь ввязываться в авантюры с денежными деревьями.
— Поспать бы… — зевнул Дойл.
— Я тоже хочу спать. Поехали домой и выспимся.
— Ты, может, выспишься, а я — нет, — сказал Дойл. — Укладывайся на заднее сиденье. Я буду за рулем.
— Куда теперь поедем?
— Когда я снимал Меткалфа сегодня днем, он сказал мне, что у него есть ферма за городом. На западе, у города Милвилл.
— А ты тут при чем?
— Вот что, если у него до черта денежных деревьев…
— Но у него же только одно дерево. И в саду городского дома.
— А может, и до черта. Может, это было только для того, чтобы иметь в городе карманные деньги.
— Ты хочешь сказать, что мы поедем к нему на ферму?
— Сначала надо заправиться и посмотреть по карте, где этот Милвилл. Поспорить могу, там у него целый денежный сад. Представь себе только — ряды деревьев, и каждое увешано деньгами.
4
Старик, хозяин единственного магазина в Милвилле, где продавались посуда, бакалейные товары, где еще умещалась аптека и почтовая контора, покрутил серебряный ус.
— Ага, — сказал он. — У Меткалфа ферма, за холмами на том берегу реки. И даже название у нее есть — «Веселый холм». Вот скажите мне, с чего бы человеку так называть свою ферму?
— Чего только люди не делают! — ответил Доил. — Как туда поскорее добраться?
— Вы спрашиваете?
— Конечно, спрашиваю. Только что спросил.
Старик покачал головой.
— Вас пригласили? Меткалф вас ждет?
— Не думаю.
— Тогда вам туда не попасть. Ферма вся окружена забором. А у ворот стража, там даже специальный домик для охранников. Так что, если Меткалф вас не ждет, не надейтесь туда попасть.
— Я попробую.
— Желаю успеха, но вряд ли у вас выйдет. Скажите мне лучше, почему бы этому Меткалфу себя так вести? Места наши тихие. Никто не обносит своих ферм оградой в восемь футов высотой, с колючей проволокой поверху. Никто бы и денег не набрал, чтобы такую ограду построить. Должно быть, он кого-то сильно боится.
— Чего не знаю, того не знаю, — сказал Дойл. — Все-таки как туда добраться?
Старик достал из-под прилавка бумажный пакет, вытащил
— Переедете через мост и поезжайте по этой дороге — налево не поворачивайте, та дорога к реке ведет, — доедете до оврага, и начнется холм. Наверху повернете налево, и оттуда до фермы Меткалфа останется миля.
Он еще раз лизнул карандаш и нарисовал грубый четырехугольник.
— Вот тут, — сказал он. — Участок не маленький. Меткалф купил четыре фермы и объединил их.
В машине ждала раздраженная Мейбл.
— Итак, ты с самого начала был не прав, — сказала она. — У него нет никакой фермы.
— Всего несколько миль осталось, — ответил Дойл. — Как там ролла?
— Опять проголодался, наверное. Стучит в багажнике.
— С чего бы ему проголодаться? Я ему два часа назад сколько бананов скормил!
— Может, ему скучно? Он чувствует себя одиноким?
— У меня и без него дел достаточно, — сказал Дойл. — Не хватало еще, чтобы я держал его за ручку.
Он забрался в машину, завел ее и поехал по пыльной улице, пересек мост, но вместо того, чтобы переехать овраг, повернул на дорогу, которая вела вдоль реки. Если карта, которую нарисовал старик, была правильной, думал он, то, следуя по дороге вдоль реки, можно выехать к ферме с тыла.
Мягкие холмы превратились в крутые утесы, покрытые лесом и кустарником. Извилистая дорога ухудшилась. Машина подъехала к глубокому оврагу, разделявшему два утеса. По дну оврага протянулась полузаросшая колея.
Дойл свернул на эту колею и остановился.
Затем вылез и постоял с минуту, глядя вдоль оврага.
— Ты чего встал? — спросила Мейбл.
— Я собираюсь зайти к Меткалфу с тыла, — сказал он.
— Ты меня здесь не оставишь.
— Я ненадолго.
— К тому же здесь москиты, — пожаловалась она, отмахиваясь.
— Закроешь окна.
Он пошел, но Мейбл окликнула его:
— Там ролла остался.
— Он до тебя не доберется, пока заперт в багажнике.
— Но он так стучит! Что, если кто-нибудь пройдет мимо и услышит?
— Даю слово, что по этой дороге уж недели две как никто не ездил.
Пищали москиты. Он попытался отогнать их.
— Посчушай, Мейбл, — взмолился он, — ты хочешь, чтобы я с этим делом покончил, не так ли? Ты же ничего не имеешь против норковой шубы? Ты ведь не откажешься от бриллиантов?
— Нет, наверное, — призналась она. — Только поспеши, пожалуйста. Я не хочу здесь сидеть, когда стемнеет.
Он повернулся и пошел вдоль оврага.
Все вокруг было зеленым — глубокого бесформенного летнего зеленого цвета. И было тихо, если не считать писка москитов. В приученную к бетону и асфальту города голову Дойл а вползал тихий страх перед зеленым безмолвием лесистых холмов.