Искатель. 1971. Выпуск №4
Шрифт:
— Не нужны мне ваши подарки, — сказал я. — Подарите их ожирелым. Им стоит посидеть на диете.
Так мы и шли. Оба спорили до хрипоты, клялись чем угодно, препирались и торговались, расходились и возвращались. Было совершенно непонятно, кто же все-таки уступит первым.
Но никто не уступал. Мы оба держались, пока не пришли к сумме, на которую я и рассчитывал, пожалуй, впрочем, чуть большей, но на ней и порешили.
Шесть тысяч сто пятьдесят долларов.
Эксар заплатил мне много меньше. Но больше выторговать я не мог. Знаете, слава
И все-таки мы чуть не разошлись, когда речь зашла о расчете.
— Твой банк неподалеку. Мы успеем до закрытия.
— К чему бередить мне душу? Мой чек — то же золото.
В конце концов я уговорил его взять чек. Я дал ему чек, а он протянул мне расписки, все до одной. Все подписанные мной расписки. Затем он взял свой маленький саквояж и зашагал прочь.
Он пошел вниз по Бродвею, даже не попрощавшись со мной. Для Эксара существовал один бизнес, и ничего больше. Он даже не обернулся.
Один бизнес. На следующее утро я узнал, что он пошел в банк до закрытия и удостоверился в моей платежеспособности. Как вам это нравится? У меня все валилось из рук: я лишился шести тысяч ста пятидесяти долларов. И все за небольшой разговор.
Рикардо прозвал меня Фаустом. Я вышел из банка, колотя себя кулаком по голове, и позвонил ему и Морису Барлапу, чтобы пригласить их на ленч. Мы зашли, в дорогой ресторан, выбранный Рикардо, и там я все рассказал им.
— Ты Фауст, — сказал он.
— Что Фауст? — спросил я. — Кто Фауст? Какой Фауст?
Естественно, ему пришлось рассказать о Фаусте. Только я новый тип Фауста — американский Фауст двадцатого века. До меня Фаусты хотели все знать, а я хотел всем владеть.
— Но я не получил ничего, — подчеркнул я. — Меня надули. Меня надули на шесть тысяч сто пятьдесят долларов.
Рикардо рассмеялся и откинулся на спинку кресла.
— «Люди гибнут за металл», — пробормотал он. — «Люди гибнут за металл».
— Что?
— Цитата, Берни. Из «Трагической истории доктора Фауста» Марло. Я забыл контекст, но, по-моему, цитата подходящая. — «Люди гибнут за металл».
Я перевел взгляд на Мориса Барлапа, но никто не может сказать, что у него на уме. Одетый в дорогой твидовый костюм, он смотрел на меня таким глубоким и задумчивым взглядом, что правда походил в этот момент на профессора куда больше, чем Рикардо. Рикардо, знаете, слишком уж вылощенный.
А их уму и находчивости мог позавидовать любой. Потому-то, несмотря на цены, я повел их в тот ресторан. Хотя Эксар почти разорил меня.
— Морис, скажи правду: ты понял его?
— А что тут понимать, Берни? Цитату о гибели за золото? Возможно, это и есть ответ, а?
Теперь я посмотрел на Рикардо. Он приканчивал итальянский пудинг со сливками. Этот пудинг стоил здесь ровно два доллара.
— Допустим,
— Ты хочешь сказать, что ему надо было сделать закупки здесь, на Земле?
— Совершенно точно. Но какие закупки, вот в чем вопрос. Что ему понадобилось покупать на Земле?
Рикардо закончил пудинг и вытер губы салфеткой.
— Я думаю, вы на верном пути, Морис, — сказал он, и мое внимание вновь обратилось к нему. — Мы можем постулировать, что их цивилизация продвинулась значительно вперед по сравнению с нашей. Они предполагают, что нам еще рано знать о них. Они выделили примитивную, маленькую Землю в своеобразную резервацию, куда воспрещен вход, и только преступники осмеливаются нарушать это запрещение.
— Откуда же при таком высоком развитии берутся преступники, Рикардо?
— Законы порождают преступников, Берни, как курицы яйца. Цивилизация бессильна против них. Теперь я начинаю понимать, что за птица этот Эксар. Беспринципный авантюрист, космический вариант головорезов, бороздивших южные моря сотни лет назад. Представим себе, что пассажирский пароход врезается в коралловые рифы и какой-нибудь вонючий оппортунист из Бостона выбирается на берег и начинает жить среди примитивных, неразвитых дикарей. Вы, я надеюсь, понимаете, что произойдет дальше?
Морис Барлап заявил, что не прочь выпить еще бренди. Я заказал. И он, как обычно, едва улыбаясь, доверительно наклонился ко мне:
— Рикардо прав, Берни. Поставь себя на место своего покупателя. Он терпит аварию на грязной маленькой планете, где по закону и близко появляться нельзя. Он может подлататься местным барахлом, но за все надо рассчитываться. Малейший шум, малейшее недоразумение, и его застукает космическая полиция. Что бы ты делал на его месте?
Теперь я понял.
— Я бы менял и выторговывал. Медные браслеты, бусы, доллары — все, что было бы под рукой и на что можно получить их товары. Я бы менял и выторговывал, проворачивая сделку за сделкой. Даже какую-нибудь муру с корабля снял, а потом нашел бы новый товар, представляющий для них ценность. Но все это земные представления о бизнесе, человеческие представления.
— Берни, — сказал мне Рикардо. — Было время, когда точно на том месте, где сейчас находится фондовая биржа, индейцы меняли бобровый мех на блестящие гильзы. Какой-то бизнес, есть и в мире Эксара, я уверен в этом, и по сравнению с ним методы наших крупнейших концернов выглядят детской игрой.
— Да, вот она, правда-то. Выходит, я был обречен с самого начала. Охмурил меня этот проходимец-супермен. Увидел, что шляпа, вот и взял на арапа.
Рикардо кивнул.
— Мефистофель бизнесменов, спасающийся от грома небесного. Ему нужны были деньги, чтобы починить свой рыдван. Вот он и проделал самую фантастическую махинацию за всю историю коммерции.