Искатель. 1978. Выпуск №1
Шрифт:
— Я взлетел с ускорением вдвое меньше минимального! — ответил Эйджи. — Посмотрите сами.
Барнетт вошел в пилотский отсек и быстро вернулся.
— Плохо дело, — сказал он. — Этот корабль рассчитан на ускорение втрое большее, чем наше. Видимо, на их планете слишком сильная гравитация, и для взлета требуется колоссальная скорость.
В стенах что-то щелкнуло.
— По-моему, становится теплее, — простонал очнувшийся Витор.
— Да и давление тоже растет, — сказал Эйджи и устремился к пульту.
Барнетт
— Я ничего не могу поделать! — крикнул Эйджи, утирая пот с раскрасневшегося лица. — Температура и давление регулируются автоматически. Видимо, они настраиваются до «нормального» уровня после взлета.
— Отключите их как-нибудь, черт возьми! — крикнул Барнетт. — Или вы хотите, чтобы мы изжарились?
— Терморегулятор уже стоит на нуле, — ответил Эйджи. — Больше ничего сделать нельзя.
— Какова же нормальная температура для этого дурацкого инопланетянина?
— Даже страшно предположить, — ответил Эйджи. — Корабль построен из необыкновенно термоустойчивого материала. Он способен выдержать давление в десять раз больше, чем земные корабли. Сопоставьте эти данные и…
— Но должно же это как-то выключаться! — не выдержал Барнетт.
Металлический пол раскалился уже почти докрасна.
— Отключите его! — заорал Витор.
— Не я сделал этот корабль, — начал оправдываться Эйджи. — Откуда мне знать…
— Отключите! — завизжал Витор, хватая Эйджи за горло. — Отключите!
— Отпусти меня! — Эйджи схватился за бластер. Внезапно его осенило, и он выключил двигатели.
Щелканье в стенах прекратилось, и помещение стало остывать.
— Что случилось? — удивился Витор.
— Температура и давление падают, когда двигатели не работают, — пояснил Эйджи. — Пока не включены двигатели, мы в безопасности.
Воцарившееся молчание нарушил Барнетт:
— Итак, мы влипли?
— Да, — подтвердил Эйджи. — Двигаясь по инерции, мы достигнем ближайшей планеты не раньше, чем через три года.
— Придется вернуться на наш корабль.
Подавив вздох облегчения, Эйджи переключил автопилот на новый курс.
— Вы думаете, что этот тип вернет нам корабль? — спросил Витор.
— Конечно, — убежденно ответил Барнетт. — Ему ведь хочется заполучить назад свой, следовательно, придется покинуть наш.
— Да, но если он захочет отомстить…
— Мы выведем из строя автоматику, — сказал Барнетт. — Это его немного задержит.
— Ненадолго, — вмешался Эйджи. — Потом он нас все равно догонит.
— Не думаю, — ухмыльнулся Барнетт. — Для нас главное — взлететь первыми. Корпус у этого корабля, конечно, прочный, но вряд ли он выдержит три атомных взрыва.
— Об этом я не подумал, — улыбнулся Эйджи.
— А когда-нибудь мы вернемся, — бодро заключил Барнетт. — Металл, из которого сделан корабль, наверняка кое-чего стоит.
Эйджи включил двигатели и развернул «Индевер-2» в противоположном направлении. Автоматика заработала, и температура стала быстро повышаться. Убедившись, что автопилот взял нужный курс, Эйджи отключил двигатели, и корабль полетел дальше, влекомый силой инерции.
Они не успели вывести из строя автоматику. Перед посадкой Эйджи пришлось снова включить двигатели, и, когда «Индевер-2» опустился на поверхность планеты, астронавты едва успели выбраться наружу. Их тела покрылись волдырями от ожогов, а подошвы обуви прогорели насквозь. Затаившись в лесу, они ждали.
Через некоторое время инопланетянин вышел из их корабля и перешел в свой. Через мгновение закрылись люки.
— Ну вот, — Барнетт встал на ноги. — Теперь надо срочно взлетать. Эйджи, ступайте прямо к пульту. Я подсоединю батареи, а Витор задраит люк. Вперед!
Кален открыл запасной резервуар, и корабль наполнился свежим благоухающим желтоватым воздухом. Несколько минут Кален с наслаждением дышал.
Затем он отобрал три самых крупных керловых ореха и подождал, пока крэкер раздавит их.
Насытившись, Келен почувствовал себя гораздо лучше. Он позволил чейнджеру снять задубевшую наружную оболочку. Лезвие аккуратно ее разрезало, остановившись перед нежной живой кожицей.
Кален понял, что рассудок инопланетян помрачился. Как же иначе объяснишь, что они вернулись и возвратили ему корабль?
Нужно обязательно установить местонахождение их планеты и сообщить о случившемся, чтобы за ними прилетели и вылечили.
Кален был счастлив. Он не преступил законов мабогийской этики. Он ведь мог оставить в чужом корабле тетнитовую бомбу, вывести из строя двигатели. Но он ничего этого не сделал.
Он только соорудил несколько бесхитростных устройств для поддержания собственной жизни.
Кален проверил приборы и обнаружил, что они в идеальном порядке. Он включил батареи и стал ждать, пока отсек наполнится антигравитационной жидкостью.
Витор первым подбежал к люку. Он бросился внутрь, но тут же отлетел назад.
— Что случилось? — спросил подоспевший Барнетт.
— Меня что-то ударило!
Они осторожно заглянули внутрь.
Хитроумно переплетенные провода тянулись от батарей к стенам. Дотронься Витор до корпуса корабля, он был бы неминуемо убит мощным электрическим разрядом.
Они замкнули смертоносную систему и вошли.
Внутри корабля царил полный хаос. Пол был загроможден беспорядочно разбросанными предметами. В углу валялся согнутый вдвое стальной прут. В довершение разгрома разлитая в нескольких местах кислота совершенно разъела обветшавший корпус «Индевера».