Искатель. 1979. Выпуск №2

Азаров Алексей Сергеевич

Петков посмотрел на меня в упор.

— Не так пылко, Багрянов! Отрицая, вы даете лишнее доказательство, что обморок не был случайностью. Так сказать, импульсивной реакцией на нечто конкретное. Соображаете?

— Признаться, с трудом.

— А между тем все просто. Вы установили, что вас ведут, и все-таки поперлись на явку. Почему? Надеялись стряхнуть наружников и выйти на рандеву? Пожалуй… При этом, однако, вы допустили варианты. В частности, такой: наружники опытны, и оторваться не удастся. На этот случай вы заготовили свой «обморок». Сознаюсь: удачная находка,

и забазировано все было по высшему классу. Термометр, визит в аптеку, неровная походка. Вы правильно рассчитали, что любые мелочи, касающиеся вас и, в частности, вашего драгоценного для ДС здоровья, немедленно будут доведены до сведения тех, кто принимает решения, и после этого им прядется поломать голову над вопросом: как поступить? Начни вы без зазрения совести мотать наружников по городу, обходя явку, мы б разобрались в ситуации и вынуждены были вас взять. Какой смысл давать вам бегать по воле, если наблюдение расшифровано?… Но вот как быть, ежели чистая случайность, этот вот самый обморок, вдруг останавливает вас и лишает возможности дойти до цели?… Вы следите за моей мыслью?… Так вот, что должны предпринять в ДС при подобном раскладе? Очевидно, оставить вам свободу и ждать, пока вы снова выйдете на рандеву… Не так ли?

Идея была изложена длинновато и не совсем точно, но суть, к сожалению, совпадала с моими собственными соображениями на этот счет, и я сделал печальное открытие, что Слави и Петков мыслят одинаково.

— И вам, конечно, известна явка? — спросил я, изо всех сил стараясь быть ироничным.

— Пожалуй… Модный магазин?

— Почему он?

— Два визита за двое суток и мелкие, не нужные вам покупки. Перечислить? Расческа, перочинный нож, портмоне.

— Ну и что? Их вы нашли у меня при обыске. Выходит, они были мне нужны… В обиходе…

Петков раздвинул губы в вежливой улыбке.

— Нашли. Но вам, если хотите, покажут урны, куда вы спровадили другие ножик и расческу — те, которыми пользовались раньше.

Что ж, приходится признать, что наблюдение велось прилично. Я действительно дважды заглядывал в модный магазин, разведывая обстановку, но наряду с ним заходил и в другие. От ножика же и расчески я избавился в разных концах города и, как мне казалось, с достаточными предосторожностями.

— Это все? — сказал я довольно спокойно. — Не вижу связи…

Петков предупреждающе поднял руку.

— Я устал повторять: не спешите! Мне не нужны ваши экспромты… Вечером и письменно! И в такой последовательности: все о причинах обморока, все о модном магазине и все о том, как засекли наружников. Кроме того, я хочу получить еще один отчет о задании.

Обстоятельность, с которой Петков добирался до цели, внушала уважение. Он не пренебрегал мелочами и не лез напролом, и это в какой-то степени соответствовало моим собственным желаниям. На сбор мелочей уходило время — часы и часы, складывающиеся в сутки… В положении же Слави Багрянова лишние сутки были резервом, ценность которого ничто не могло приуменьшить.

— Я ждал сюрприза, — сказал я и сел. — Доктор и светлое озарение, посетившее вас по поводу явки, — это все или

у вас есть еще что-нибудь про запас?

Петков нехотя улыбнулся. Сделал несколько шагов к двери, приоткрыл ее и поманил кого-то пальцем. Я сидел и ждал, что увижу Искру, и готовился сказать ей: «Привет!» Почему-то мне казалось, что Петков даст нам очную ставку и попытается выяснить, с чего я вздумал назвать ей давно проваленный пароль. Однако вместо Искры в комнате появился молодец в макинтоше и шляпе, точь-в-точь таких, как мои собственные.

— Проходи, — сказал Петков парню. — Стань-ка поближе к свету… Вот так… Ну как он, на ваш взгляд?

— Довольно похож.

— Пройдись-ка, дружок!.. Вы что, недовольны, Багрянов?

— Да нет, ничего, — сказал я без энтузиазма.

Если Петков рассчитывал меня поразить, то мог бы приготовить что-нибудь поэффектней. Подобрать среди агентов того, кто фигурой и манерой держаться походил бы на Слави Багрянова, не составляло труда. Банальный трюк с подменой, старый как мир. И это все? Выходит, я переоценил Петкова?

— Ничего, — повторил я, стараясь не выдать разочарования. — Газету пусть положит в левый карман, так, чтобы заголовок был хорошо виден.

— Еще что-нибудь?

— Да нет, вроде бы все…

— Иди, — сказал Петков парню. — Посиди внизу… Чего вы морщитесь, Багрянов?

— Что же мне — «браво» кричать?

Петков позволил себе улыбнуться.

— Верно… На вашем месте я бы тоже не ликовал, зная, что вместо меня на явку пойдет подменный. Думали, я повезу вас на улицу Царя Калояна? И дам шанс бежать?

— А был бы шанс?

— Вряд ли… — сказал Петков уже без улыбки. — Ладно, до вечера!

Мы расстались, и до самых сумерек я трудился не покладая рук. Отчет получился чистеньким, без помарок, и Петков, приехавший вечером, мог быть доволен Слави Багряновым — все было подробно, последовательно и удобочитаемо. Но он и не глянул на творение рук моих. Сел, отодвинул бумаги в сторону, молча закачал ногой.

— Что-нибудь стряслось? — спросил я, предвидя ответ: вид у Петкова был такой, что вопрос был чистой воды риторикой.

— Для вас — да! — сказал Петков и оттянул ворот свитера. — Багрянов, когда вы познакомились с Искрой? Быстро!

— Вы же знаете, позавчера.

— Кто дал вам записку?

— Понятия не имею. Я и сам был бы не прочь узнать — кто!

Я сказал правду, и Петков, очевидно, понял это. Тон его стал спокойнее, а палец перестал терзать ворот.

— Вот что, постарайтесь не напутать. Вспомните: была ли Искра на улице Царя Калояна до того, как вы соорудили свой обморок? Видели вы ее?

— Нет, — сказал я, подумав. — По-моему, нет…

— Вы сами набились на знакомство или она проявила инициативу?

— Все вышло спонтанно, само собой.

— Спонтанно? Багрянов! Слушайте и будьте предельно внимательны. Напрягите ум и призовите на помощь логику… Не сложилось ли у вас впечатление, что Искра подсунула вам записку?

— Бред! — сказал я быстро.

Петков стиснул зубы, скулы его напряглись.

— Без эмоций, Багрянов. Да или нет?