Искатель. 1983. Выпуск №6
Шрифт:
— Ты забыл про шестой этаж, — напомнила Клара. — Что там?
Гроссе загадочно и самодовольно улыбнулся:
— Желаешь знать? А нервы не подведут?.. На шестом этаже у меня виварий. Уникальнейший, смею заверить. Такому позавидовали бы все зоопарки мира.
— О чем ты? — насторожилась Клара.
— А вот о чем. Не знаю, существовали ли на самом деле кентавры, русалки, сфинксы, сирены, драконы… или это всего лишь плод человеческой фантазии, но именно я… Я! И никто другой — воплотил в плоть и кровь мифические существа.
— Ты шутишь, Гроссе. Это невозможно. Ты не осмелился бы на такое. Ты жесток, я знаю. Но ведь не настолько…
Он громко расхохотался.
— Нет, Гроссе, нет! — Клара заслонилась рукой как от удара, на лице отразилось отвращение. — Скажи, что это шутка.
— Это правда! — Гроссе был раздосадован. Не на такую реакцию он рассчитывал.
— Ты чудовище, — еле слышно прошептала Клара.
— Я не чудовище, радость моя. Я — ученый. Мне удалось победить саму Природу! Большинство из тех, кого ты считала умерщвленными, на самом деле получили вторую жизнь. В новом обличье. Почему же это так возмущает тебя? Жив Большой Билл, чьи ноги некогда понадобились нам для попавшего в автомобильную катастрофу клиента К. Л. Разве не остроумное решение я нашел, дав ему вместо двух сразу четыре ноги и лошадиную мощь в придачу? Ты посмотришь, какой великолепный получился кентавр. А Джо! Надеюсь, хоть здесь я заслужу твою признательность? Ты просила сохранить ему жизнь. Я же видел, как дрожали у тебя руки, когда ты вводила ему в вену иглу. Я исполнил твою просьбу: Джо жив.
Клара встрепенулась. В глазах вспыхнула надежда.
— …Из обыкновенного уличного босяка, — продолжал Гроссе, — я сотворил мифического сфинкса, заменив его тщедушное тело великолепным телом молодого льва. Видела бы ты, как гордо он носит теперь свою голову.
Из груди Клары вырвался стон отчаяния. Она побледнела.
— Мы говорим на разных языках, Гроссе, — прошептала Клара с гримасой бессилия на лице.
— Вот именно. Потому что я мыслю категориями Будущего, недоступными твоему ограниченному уму… На Земле водворятся принципиально новые формы общения, — прорицал он. — Грядущие посвященные — гиганты ума и духа. Остальные должны или исчезнуть, или превратиться в рабов, в домашнюю скотину. Такова космическая обусловленность всеобщей эволюции… Представь себе жилища полубогов, охраняемые живыми сфинксами вроде Джо… Прохладные водоемы в садах с резвыми дельфиноподобными русалками… Представь азартную охоту Избранных, преследующих одичавшие человеческие особи верхом на могучих кентаврах, подобных Биллу… Да с подобным вкладом я смело могу рассчитывать на достойное место среди будущих хозяев Земли. Даже мой отец, посвятивший себя великой идее, не додумался бы до такого.
Так вот куда замахнулся ее неистовый Гроссе!
— Извини, но все это слишком смахивает на бред. Я не знаю ничего о пришествии «избранных», но я знаю, что твоя деятельность сегодня направлена на то, чтобы продлить жизнь горстке эгоистичных толстосумов, покупающих себе здоровье ценой чужих жизней.
— Ты глубоко заблуждаешься и, надеюсь, скоро поймешь это. Ну а «горстка толстосумов», как ты изволила выразиться, выполняет двойную функцию: с одной стороны, реципиенты — такое же сырье для опытов, как и доноры. С их помощью я уточняю и совершенствую свои методы. А с другой — их кошельки обеспечивают мне финансовую независимость.
Напыщенные умозаключения Гроссе ошеломили Клару размахом, той ювелирной виртуозностью, с которой он фабриковал подоплеку своим преступнодеяниям. У нее не нашлось слов для возражений, что было расценено Гроссе как очередная победа.
Итак, размышлял Гроссе, первые рубежи взяты. Теперь нужно усыпить бдительность Клары, подкинуть в виде приманки пару сладеньких посулов, чтобы окончательно расположить ее в свою пользу.
— Если ты захочешь помочь мне, Клара, очень скоро я смогу полностью отказаться от сегодняшних методов — нам не придется рисковать, охотясь за случайными жертвами на улице. Наши клиенты станут легальными. Их износившиеся органы мы сможем заменять полноценными и здоровыми, выращенными из клетки соответствующего органа.
— Неужели такое возможно? — оживилась Клара.
— Конечно, возможно! Представь лабораторию… Нет, целую фабрику безупречных человеческих органов на любой спрос и выбор. У нас будет не только несметное богатство, но и слава. Всемирная известность. И знаешь, что для этого нужно?
Время! Много времени. Гораздо больше, чем может дать одна человеческая жизнь. — У него в глазах горел фанатизм. — Мы всего добьемся сообща. Ты и я. Вместе… Могу ли я рассчитывать на твою помощь, на твою поддержку?
Захваченная вдохновенным признанием, одурманенная пылкой речью, горящим взглядом, Клара воскликнула:
— Эрих! Моя жизнь, моя судьба, все мое существо до единой клетки, принадлежат тебе. Тебе одному! Распоряжайся мною.
Разве могла Клара знать, какой помощи потребует от нее Гроссе?
Возложив руки на ее плечи и поцеловав в лоб, он торжественно и проникновенно произнес:
— Я верю тебе как самому себе!
То была ложь. Гроссе не доверял никому. И именно поэтому тратил столько времени и энергии на увещевания.
На следующий день без лишних объяснений Гроссе усадил Клару в машину и привез на свою загородную виллу, предупредив, что именно там ее ждет основное посвящение в тайну…
Пожилой мужчина в закатанных до колен джинсах при виде Клары остолбенел. Его рука непроизвольным движением скользнула по пуговицам ковбойки.
Гроссе покровительственно похлопал его по плечу: — Хэлло, Гарри. Надеюсь, все в порядке?
— Как всегда, сэр. — Лицо Гарри выражало полное смятение.
— Где Гро?
— В бассейне, сэр. Мы не ждали вас сегодня. Прикажете позвать?
— Нет. Не надо.
Обогнув особняк, они вышли на открытую площадку как раз в тот момент, когда стройная юношеская фигура, прочертив в воздухе красивую дугу, скользнула под воду.
Прошла долгая минута, прежде чем его голова показалась у противоположного края бассейна.
— Гроэр!
Юноша поспешно выбрался из воды, направился было к ним, но при виде женщины резко остановился, не зная, убежать или остаться.
Гроссе с удивлением обнаружил, что эта встреча потрясла Клару сильнее, чем Гроэра. Губы ее дрожали, глаза расширились.
— З… здравствуйте, Учитель, — заикаясь, произнес Гроэр, не отрывая горящего взгляда от женщины.
Капельки воды искрились на загорелом теле, струйками стекали с налипших на лицо волос.
— Приведи себя в порядок и возвращайся, — приказал Гроссе Гроэру.
Юноша нехотя повиновался, то и дело оглядываясь на Клару.
— Невероятно… Непостижимо, — будто во сне, шептала она. — Какое сходство… Но почему ты скрыл, что у тебя есть сын?
— Это не сын! — рявкнул Гроссе.
— Не желаешь посвящать в личные дела — твое право, — обиделась Клара. А где его мать, мне тоже знать не положено?