Искатель. 2000. Выпуск №6
Шрифт:
— Предлагаю немедленные испытания! — прокричал Сто Тридцать Второй Плюс, пробегая мимо меня с такой скоростью, что у меня зарябило в глазах.
Только выразительный взгляд Пук Дан Шая не позволил мне ответить решительным отказом. Хватит с меня испытаний! После полетов на планеты Бурбакиса я предпочитал, чтобы новые изобретения испытывали те, кому это положено по приговору суда: заключенные из камеры смертников на Весте.
— Внимание! — воскликнул между тем счастливый пациент галактической психушки. — Начинаю передачу!
Что-то во мне щелкнуло, и я стал счастливым. Я бежал по поверхности ленты Мёбиуса, все мое существо сливалось с двумерным пространством, и остановиться означало — стать самым несчастным существом во Вселенной, потому что тогда начнешь понимать, что есть еще и третье измерение, до которого мне сейчас не было никакого дела. Я готов был бежать вечно — вперед и в то же время назад, потому что только на ленте Мёбиуса, у которой нет другой стороны, можно возвращаться, не возвращаясь, и это счастье так переполняло меня, что…
— Вы понимаете меня, Шекет? — услышал я доносившийся будто из другой Вселенной голос Пук Дан Шая.
— М-м-м… — пробормотал я и понял, что лежу на операционном столе, а надо мной склонился главный врач психушки с лучевым скальпелем в руке. — Эй! Что вы собираетесь делать?
— Уф… — пробормотал Пук Дан Шай и облегченно вздохнул. — Я уж решил, что придется делать вам лоботомию.
— Вы с ума сошли! — возмутился я и спрыгнул на пол. — Я всего лишь испытал чужое счастье, но сам пока не рехнулся!
— Понравилось? — деловито спросил врач. — Вы три часа не желали выходить из транса.
— Три часа! — поразился я. — Нет, господин Пук Дан Шай, придется вашему пациенту изобретать что-нибудь другое. Делиться счастьем нельзя, это я вам как эксперт говорю!
— Почему? Ведь счастье должно быть у каждого!
— Вот именно! И каждый понимает счастье по-своему. Для вас счастье — вылечить пациента, а для меня — оказаться в самой гуще звездных приключений. И если я дам вам частицу своего счастья, станете ли вы счастливее?
— Понимаю, — удрученно пробормотал Пук Дан Шай. — Что же мне сказать Сто Тридцать Второму Плюс? Он был на пути к выздоровлению, но если узнает, что вы ему отказали…
— То останется психом, верно? И, следовательно, сможет сделать еще одно безумное и сумасшедшее изобретение! Разве это не замечательно?
— Может быть, — с сомнением произнес врач. — Но вы не откажетесь ознакомиться с очередным творением, когда оно будет сделано?
— Это моя работа, — гордо произнес я и покинул психолечебницу под рев какого-то пациента, пытавшегося разнести гору, в недрах которой находилась его палата. А может, это всего лишь пробуждался вулкан?
В своем кабинете на Церере я почувствовал себя наконец полностью лишенным чужого счастья бежать по ленте Мёбиуса, не имевшей ни конца, ни начала. Я приказал двери не впускать посетителей и прикорнул на диване.
С ПОЗИЦИИ СИЛЫ
Счастье, испытанное пациентом Сто Тридцать Вторым Плюс, ввергло меня в пучину глубочайшей депрессии. «Ал, — думал я, — где взять силы жить в этом жестоком мире, когда приходится отказывать таким замечательным безумцам, как Бурбакис и Сто Тридцать Второй Плюс?»
Мне казалось, что я никогда не вернусь в нормальное, то есть иронично-скептическое, свойственное мне состояние духа. Самое ужасное заключалось в том, что депрессия охватила оба сознания, уживавшихся в моем мозгу, и теперь Шекет Первый мрачно обсуждал с Шекетом Вторым планы ухода в иной мир.
«Да там такая же муть, — сообщал Шекет Первый. — Я занимался в свое время оккультными науками, и мне хорошо известно, что на том свете ничуть не лучше, чем на этом».
«Зато покойники не страдают депрессией, — отвечал на это Шекет Второй, — и если делают гадости своим ближним, то не испытывают после этого мук совести».
Неизвестно, к чему привела бы эта дискуссия, но ее неожиданно прервал вопль, раздавшийся из телеприемника галактической связи. Судя по высоте тона, меня вызывали если не с Денеба, то как минимум из туманности Конская Голова.
Я включил приемник, чтобы сказать абоненту, что я о нем думаю, и увидел сияющую физиономию Пук Дан Шая, главного врача Альтрогенибской психиатрической клиники.
— Шекет! — воскликнул он, не обращая внимания на мое депрессивное состояние, выражавшееся в том, что я отошел в дальний угол комнаты и прикрыл руками глаза, чтобы не видеть чужой радости. — Шекет, ваша система обучения продолжает приносить плоды. Только что пациент Аобуаиуба Изобрел усилитель силы!
— Усилитель силы, — повторил я с отвращением, — это тавтология. То же самое, что увлажнитель влажности и высушиватель засухи. В патенте отказано.
— Шекет, что с вами? — с беспокойством осведомился Пук Дан Шай.
— Это от счастья, — мрачно сказал я. — От того самого проклятого счастья, которым поделился со мной Сто Тридцать Второй, не помню уж, где у него Плюс, а где Минус.
— А, — с облегчением вздохнул Пук Дан Шай. — Прилетайте, сеанс терапии мигом лишит вас чужого счастья. А заодно познакомитесь с Аобуаиуба. Жду!
Ради собственного счастья я действительно не сдвинулся бы с места, но не мог же я заставлять ждать Пук Дан Шая, не сделавшего мне не только ничего плохого, но даже и ничего хорошего!
— Все будет хорошо, Шекет, — встретил меня главный псих Галактики, — все будет хорошо, как только вы ознакомитесь с изобретением Аобуаиуба.
— Мне и имени этого не выговорить, — буркнул я. — Существо с таким именем не способно придумать ничего путного.
Не говоря ни слова, Пук Дан Шай подхватил меня под локоть и повел к палате, висевшей в воздухе наподобие гроба Магомета. Аобуаиуба оказался разумным существом с планеты Биииа в системе звезды Омикрон Пегаса. Я мрачно выслушал сообщение врача о том, что на Биииа нет ничего, кроме воздуха, — даже недра планеты настолько разрежены, что там можно летать на воздушных шарах. Поэтому жители Биииа живут в воздушных замках, строят воздушные планы и рожают детей, воздушных, как пирожные.