Искатель. 2009. Выпуск №1
Шрифт:
— А как же человек? — спросил я растерянно.
— Человек, к сожалению, смертен.
— Так в чем интерес человека? Воспитывать душу, отказывая себе в удовольствиях?
— Прямой. Совершенная душа еще при жизни человека изменяет его сознание. Меняется и его «эго». Забирая душу, Бог сопоставляет ее зрелость с сознанием человека, который ее носил. При следующих воплощениях он наделяется новой душой, и если продолжит свое восхождение, то может достичь такой стадии, что сам становится бессмертным, объединяясь с vБогом на высшем ментальном уровне. Но если человек загубил свою душу, то больше уже никогда ее не получит и будет вечно животным во всех своих будущих жизнях.
— Хорошо, пусть так, но ты уверен, что личность конкретного человека, его «Я», когда-нибудь повторится?
— Всенепременно и обязательно. «Я» человека, его «эго», определяется особым, присущим только ему сочетанием элементов коры головного мозга. Их число ограничено. Повторение такого сочетания в данное время на земле по теории вероятности исключительно мало. Но в бесконечности Вселенной, на бесконечном количестве планет с разумными существами, да еще и в бесконечности времени оно неизбежно происходит.
— Еще один вопрос, можно?
— Давай, давай, милок, ты за этим и пришел ко мне. Хочешь спросить, что такое зло, можно ли его перебороть и что в силах сделать, к примеру, ты, чтобы остановить «маятник»?
Я опешил.
— Откуда ты понял, что я собираюсь спросить про зло?
Мирон посмотрел на меня светлыми, слегка насмешливыми, глазами.
— А как же? Думаешь, вот дед твердит тебе о добре, о совершенстве. Но ведь так в природе не бывает. Где свет, там и тень, если есть добро, то должно существовать и зло. Так ты думаешь?
— Ты прав. Сам говоришь, что природа сбалансирована. Но для этого надо, чтобы те понятия, о которых ты только что сказал, существовали вместе. Значит, зло также необходимо, как добро, и это тоже закон всемирного Разума, то есть Бога. Недаром церковь остерегает людей от дьявола и другой нечисти, которые соблазняют их и препятствуют проявлению совести. Может, в этом есть рациональное зерно?
— Ошибаешься, мил человек. Вот ты, говоря о природе в целом, употребил термин «сбалансированность». Но, по сути, ты сразу поместил Вселенную в «зону маятника», и даже в «сектор неопределенности», в шаткую взаимозависимость, где добро равноценно злу. Это не соответствует мудрой конструкции Вселенной. В ней царит гармония и целесообразность, а твой «баланс сил» — это из области политики ваших руководителей, которые стремятся сохранить свою власть. Зла, как такового, в природе нет вообще. Это понятие чисто человеческое. Люди говорят о зле относительно своих личных переживаний и представлений. Но с позиции высшей, вселенской целесообразности даже гибель конкретной человеческой цивилизации не есть зло. Значит, ее развитие зашло в тупик, не имеет никакой общей пользы и она нежизнеспособна.
Что же касается дьявола и другой нечисти, то это выдумки церкви, которая не слышит слова самого Христа, прописанные в Евангелии от Марка: «Кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство. Все это зло извнутрь исходит, и оскверняет человека». Никакой нечисти не существует, но в каждом греховном человеке сидит свой собственный дьявол, который постоянно искушает его. Если слаба совесть, дьяволом человека становятся его необузданные желания. Они постепенно захватывают человека, низводят его на уровень ниже животного. У всякой твари есть природные ограничительные барьеры, что дает возможность выживать. У человека свобода выбора позволяет ему переступать через любые барьеры. Здесь, касатик, кроется ответ и на твой не заданный пока вопрос. Люди должны осознать, что право выбора, дарованное Богом, это не только привилегия, но и ответственность. Бог как бы задает этим вопрос: «Хотите вы быть людьми или вам лучше оставаться животными?» Потому что человек без морали и есть животное. Если люди в массе своей дают отрицательный ответ, то включается механизм самоуничтожения их цивилизации и Бог находит другое вместилище для вызревания душ. Так что, милок, от спасения каждого зависит общее спасение.
— Мирон, ты нарисовал мрачную картину нашего будущего. Да и что люди могут успеть сделать за оставшееся нам ничтожное время? Что в силах сделать я, например?
— Маятник показывает историческое время, поэтому при большом желании его еще можно остановить. Вам сейчас пытаются помочь многие и общаются не только с тобой. Мне известно, что ты пишешь. Так напиши об этих встречах. Этим ты и внесешь свой вклад.
— Хорошо, Мирон, я попробую, но думаю, что этого никто не напечатает. Фантастика какая-то!
— А ты все равно напиши. Даже рукопись твоя обязательно попадет в общее информационное поле, а там, глядишь, и достучится до чьих-то умов.
— Я все сделаю, Мирон, обещаю. Позволь, если можно, задать тебе последний вопрос.
— Задавай.
— Ты все время говоришь о Боге, но имеешь в виду всемирный Разум. Тогда почему при этом ты ссылаешься на пророков, на Евангелия от Луки и от Матвея, на Христа? Они что, на самом деле жили?
— Я не был сам свидетелем их жизни, но думаю, что они реальные личности. Бог может избирать своих проповедников и наделять их знаниями. Бог может воплотить свою ипостась и в плоть человека через земную женщину. Тем самым Он получит не только абстрактную, но и чувственную информацию о людях. Но, думаю, что миссия богочеловека Христа была в другом. Он прошел через все тернии. Испытал любовь, преклонение, искушения, недоверие и предательство. Проповедями Он приобрел много учеников и последователей. Разбудил умы и сердца на века вперед. Но правители не хотели прозрения народа, и для Христа настал момент истины. Он мог отречься от своего учения и учеников, предать их и остаться в живых. Но Христос на своем примере показал людям путь к спасению даже в крайних ситуациях, используя свое право выбора. Ибо крайним проявлением такого выбора может быть даже смерть. Кажется, милок, я ответил на все твои вопросы. Или есть еще?
— Самый последний, из чистого любопытства. Можно?
— Задавай.
— У нас некоторые теоретики считают, что в параллельном мире человек может повстречать самого себя. Это возможно?
— У этих теоретиков не хватает ни воображения, ни логики. Подумай сам. Ты встречаешь в другом слое самого себя. Вы здороваетесь. Но ты не в нем, а смотришь на него со стороны. У него свое «Я», у тебя свое. Значит, ты уже не он. У вас разное самосознание. Иначе ты должен ощущать себя одновременно и в его теле, и в своем, а это уже раздвоение личности. Такое раздвоение ты должен был бы чувствовать, даже не встречаясь с ним, а находясь в разных слоях или на разных планетах. Я ответил на твой вопрос?
— Да, вполне. Спасибо тебе, Мирон. Спасибо за науку, за путь к спасению, за угощенье.
Я встал и поклонился ему в пояс. За время разговора мы с Мироном незаметно сумели съесть весь мед, огурцы и выпить два кувшина медовухи. В голове у меня немного шумело. Я переживал одновременно и смятение от услышанного, и надежду на едва теплящийся выход из трагической ситуации. Я понял, что мы не изолированы, нас не бросают на произвол собственного несовершенства, а стараются помочь. Нам дают последний шанс.
Мы вышли на крыльцо. Собаки подбежали ко мне, обнюхали, но больше не лаяли, а лишь виляли хвостами.
— Прощай, милок, храни тебя Бог! — Мирон, видимо по привычке, осенил меня широким крестом.
— Прощай, Мирон. Спасибо тебе еще раз.
Я повернулся и, не оглядываясь, пошел к лесу. Дорога оставалась открытой. На этот раз меня не сопровождал туман. Прямая тропа вела через лес, и вскоре я вышел к знакомым посадкам молодняка. Тут я машинально оглянулся.
Тропинка, которая привела меня сюда, исчезла.