Искатель. Второй пояс
Шрифт:
Неважно.
Это случилось.
А раз так… Ухватил за край маски, потянул, открывая своё настоящее лицо. Пусть вокруг и темнота, но должен же Мастер хоть что-то в ней различать? Переспросил:
— Что, Мастер Духовной Силы, ты не слышишь дыхания жены?
Тут же ушёл в сторону от новой техники, что вновь сорвалась с ладони Домара. Сам он скользнул назад, одним движением оказавшись рядом с женой, приложил руку к её шее.
— Что с ней, тварь?!
Я засмеялся:
— Страшно? Не бойся. Спит. Всего лишь спит, — через мгновение тишины я мстительно добавил: — Но
В следующий миг мне показалось, что я сейчас оглохну. Домар заорал так, что я схватился за уши:
— Стража!
Мой голос показался мне сиплым и больше похожим на шёпот:
— Зря рвёшь горло. Тебя некому услышать. В поместье мы с тобой одни.
Домар зло прошипел:
— Что, Предводителю Итефу мало крови отца? Лживая тварь!
Я разочарованно хмыкнул. Всё же не видит? Вместо ответа шагнул к дверям, к тому столику, который отметил, пока искал место, где поставить Флаг. Там, рядом с курительницей, стоял знакомого мне вида артефакт, который я не раз сам использовал в Павильоне Дерева — пирамидка, с помощью которой в поместье зажигают и гасят Светочи. Похоже, что в спальне Домара ими занимались слуги. Зря. Вот, разбуженный незваным гостем, Домар не может даже сам зажечь свет, вынужденный всматриваться в темноту и не видеть деталей.
Светочи вспыхнули, на миг ослепляя. Я первым открыл глаза, уставился на Домара.
Вот он убрал ладонь от лица и увидел, наконец, меня:
— Ты? Тварь! Это ты… Сам пришёл ко мне, ублюдок!
Рванувшиеся ко мне из пола серые цепи я не развеял, позволив им оплести ноги, подняться выше, сковать руки. Знакомая техника, не раз использованная за минувшие дни наёмниками против меня. Даже в исполнении Мастера не вызвала большего, чем тёплый ветер.
Домар прохрипел:
— Я отдам им тебя, но ты, ублюдок, сполна узнаешь, что такое Столб Наказания. Мне всего-то нужно отдать им тебя живым и с целыми ногами.
Я удивился:
— Даже не хочешь узнать, что же случилось с твоим дядей?
— Это с тем ублюдком, который подставил меня под месть Тамим? С тем ублюдком, из-за которого отец убил себя? Да я сожалею лишь о том, что не сумел убить его своими руками!
Сердце бешено билось, но я позволил Домару подойти ко мне вплотную. Между нами оставался шаг и половина длины цзяня, когда я выпустил из тела Духовную Защиту. До этого она пряталась под самой кожей, не позволяя технике Домара сдавить меня, причинить вред. Теперь же серые цепи истлевали, исчезая бесследно.
Шип с левой. Единственный, размером чуть больше иглы, собравшим в себя всю энергию и стихию, которую я втиснул в меридианы.
Звёздный Клинок через Верного. Узкий, длиной всего в шаг, вместо двадцати, которые должны уничтожать всё на своём пути.
Я глядел в глаза Домару и мрачно ухмылялся при виде результата.
Хорошо. Но мало.
Шип вошёл в плечо Домара лишь наполовину. Клинок, который должен был перерубить ногу, сумел только вспороть её. Разве это раны для Мастера?
Зато между нами лежал обрубок меча Домара.
Моя техника, которая вроде как считалась земной, перерубила сталь Второго пояса, на которой явно лежало начертание. Или нет? Возможно, оно когда-то там и лежало, но ведь мёртв не только Аймар, но и Симар. Наверняка ведь именно он наносил начертание на меч своему брату, рукоять очень уж знакомая. Не сменил меч? Я недоверчиво нахмурился:
— Домар, ты не знал, что Симар мёртв?
— А тебе-то это откуда известно?
Домар отшвырнул сломанный клинок, коснулся рукой ножен. Я с досадой заметил на них прихваченный ремнём кисет Путника. Искал его везде, где только можно, а он всё это время находился под рукой у Домара, едва ли не на самом видном месте. А я истратил неожиданное нападение на две неопасных раны, вместо того чтобы лишить противника всего, что у него было.
Опомнившись от неуместных мыслей, занялся тем, чем и должен, используя свою саму сильную сторону — свой талант. Всмотрелся в старые контракты над его головой. Может ли быть среди них невыполненный? Но даже если такой и есть, то он ничем не выделялся среди прочих — такой же тёмный, с крохами вложенных в него когда-то сил, требующий от меня двойной работы. Поэтому я коснулся Указа. Яркого, полного духа, обладающего властью над Домаром.
И, конечно, не сумел с ним ничего сделать. Но хотя бы сумел коснуться и не ощутить в руках шипастого шара. Хотя бы этот противник не начертатель, способный сопротивляться моему духу. Нужно время. Тогда, с Тортусом, мне потребовалось его много на то, чтобы сделать его Указы своими. Сейчас пропасть силы не так велика, всего одна звезда. Но это звезда Мастера.
Поэтому я лишь усмехнулся при виде нового меча в руке Домара и с насмешкой ответил на вопрос:
— Разве ты забыл кто я? Я выходец из Первого пояса, тот, кого ты наградил долговым контрактом.
Домар оглядел меня, негромко произнёс:
— Я это прекрасно помню. Жалкий слуга, который тогда только и мог, что болтать, сам безропотно принял контракт.
Я вспыхнул от злости, позабыл про Указ, прошипел:
— Не будь вокруг моей семьи, которая могла пострадать, то даже меч твоего Кирта не сумел бы меня удержать.
Домар кивнул:
— Зато сейчас, когда их вместо тебя пустили на пилюли, ты, гляжу, осмелел.
— Что? — Я даже шагнул вперёд, к Домару, стискивая пальцы на Верном. Опомнившись, глухо сказал: — Я ненавижу тебя, Домар. Но готов на время забыть свои обиды, если ты расскажешь, что случилось в поместье и передашь мне контракты моей семьи. И молись Небу, Домар, чтобы контракты были целыми.
Домар засмеялся:
— Ты угрожаешь? Думаешь, я боюсь тебя? К чему тебе контракты? Ты вернулся ко мне, я просто отправлю тебя туда же, где сейчас твоя семья.
Я вгляделся в лицо Домара, жалея, что Указ всё никак не поддаётся. Мне очень не хватает Истины над головой Домара. Спросил:
— Ты спутался с сектантами?
— Догадливый. Эта тайна умрёт вместе с тобой, когда тебя пустят на пилюли.
Сначала я увидел всполох под ногами Домара, а через долю мгновения меня накрыло жаром опасности. Двойной Шаг в сторону. Домар не так быстр, как его брат Симар. Я не только успел увидеть движение ног и меча, но и вскинуть Верный, отводя удар в сторону.