Искатели Абсолюта. Время бури
Шрифт:
Получается, Абсолютом в первую очередь интересуется сам император. И узнал он о нём вовсе не в тот день, когда ворвался в пыточную. А магистр одноимённой Башни, судя по всему, должен был найти его для своего повелителя. Но решил, что ни к чему делиться эдакой силищей с кем-то ещё, если можно заполучить её для себя. За что и поплатился.
Не сдержавшись, я злорадно фыркнула. Беловолосый тревожно заворочался, но глаз не открыл – он теперь большую часть суток проводил во сне. От мыслей, что же с ним делали, если его состояние настолько хуже моего, болезненно сжалось сердце.
Когда нас ещё только везли
–…Знаю, о чём ты думаешь, – участливо прошептал он тогда, видя, как я пытаюсь справиться со свалившимся на меня знанием. – Что за бред несёт этот полоумный, может, он ещё не вполне оправился от своего сумасшествия?
– Именно, – в отчаянии простонала я, обхватив голову руками и уткнувшись лбом в колени. – А ты бы на моём месте поверил в такое?
– Не знаю, – пожал плечами беловолосый. – Нет, наверное.
– Вот и мне не верится. Особенно в это твоё Перекрестье миров. Мир, который своими краями уходит за Грань, я ещё могу представить, но где это видано, чтоб на небосводе ни солнца, ни звёзд не было? Да ещё и без магии! Как же вы без неё фонари свои непрерывно зажжёнными держите, это ж никакого земляного масла не хватит!
– Перекрёсток миров, – поправил меня маг и сокрушённо покачал головой. – Да я не интересовался никогда, но научники болтали, будто это от того, что фонари из глубины Дорог тянутся. Там сила уже чувствуется, если хоть несколько шагов пройти.
– А побег этот, – не унималась я. – Знаешь, Кан, я, конечно, той ещё егозой была, весь Гартен-онарэ от меня страдал, но чтоб такую глупость сотворить! Значит, была причина?
– Десять лет тебе было, кто ведает, что могло взбрести тебе в голову, – маг неуверенно дёрнул уголками губ и едва заметно нахмурился.
– Ты ж говорил, что у вас там каждый ребёнок знает, что с Дороги слишком легко сбиться, а самостоятельно, без помощи саркофага, путь за Гранью не найти. Но я же нашла, получается. Как?
Беловолосый озадаченно почесал затылок.
– Не знаю, Аэр. Думал, сама расскажешь, когда найду тебя, а ты, оказывается, и не помнишь ничего.
– Не помню, – эхом повторила я. – А ты как выбраться сумел?
– По следу твоему, как ещё, – всплеснул руками он. – У нас же там магии хоть и нет, а способных к ней не так мало, как принято считать. Многие дриммеры, оказавшись за пределами Перекрёстка, в себе этот дар обнаруживали. Вот и я из таких оказался, знал уже, что по следу как охотничий пёс идти могу, уж в скольких мирах такое делал. Думал, нагоню, пока ты далеко не ушла, да вот… силы не рассчитал, огни Перекрёстка потерял из виду. Ну тут уж выбора, почитай, и не осталось, идти дальше за тобой или не идти. Так до Шагрона и добрался.
– А след как учуял? Он же только в магических потоках существует.
– Есть одна хитрость, – не смутился Кан. – Когда близко к Дороге подходишь, отголоски силы из-за Грани доносятся. Крохи, мало на что годные, но ежели с умением подойти к делу, то и их хватить может. А с каждым шагом их всё больше становится, след легче удерживать.
Я насупилась – придраться к объяснениям мага не получалось. А верить в них – не хотелось.
– А когда до Шагрона добрался, почему искать меня не стал сразу? – сделала я очередную попытку найти нестыковки.
– Я пытался, Аэр, – вздохнул беловолосый. – Только не знал тогда, что с магией тут поосторожнее надо, не таился. Магики меня и взяли в тот же день. А дальше обычная история – или на костёр, или в услужение Башням. Я второе выбрал, ищейкой стал, понятное дело. Первое время, пока маскировать свои плетения не научился, нарочно не искал, боялся магиков за собой привести. А потом и след твой истаял, слепка-то у меня не было.
– Ладно, предположим. А потом как нашёл? Зачем вообще спустя столько лет я тебе понадобилась?
Кан наморщил лоб, приложил бледные пальцы к вискам, словно собираясь с мыслями.
– Прошлым летом всё началось… В Башнях тогда такое творилось, – вздохнул он. – Грань приоткрылась. Ну как приоткрылась… Снаружи её пробило что-то, на мгновение всего, но так, что весь Кхарр содрогнулся. Не буквально, конечно, но мы, магики, именно так почувствовали. Особенно адепты Абсолюта тогда взволновались. Потом вроде затихло всё, и вдруг Вельх ко мне пришёл. И протянул вот это – маг засунул руку за ворот рубахи и вытащил крохотную стеклянную ладанку, заполненную чем-то дымным. – Я её в руки взял, и точно молнией меня ударило. Как наяву воронку увидел над какой-то ареной, башню зеркальную, а потом и тебя. А магистр мне и говорит – оставь ладанку себе, посмотри на неё, поизучай да найди мне того, чей след в ней запечатлён.
Беловолосый маг замолчал ненадолго, переводя дыхание, с тоской уставился на небо, расчерченное на квадраты прутьями окружившей телегу решётки. А потом продолжил:
– Я долго недоумевал, где он эту ладанку взял, всё крутил её и так, и эдак, понять пытался, как он слепок твой добыл. Не сразу догадался, что ты каким-то образом с тем пробоем связана. Уж не знаю, как, в моей Башне о таком способе слепки делать ничего не известно, но то ж абсолютники, они большую часть своих исследований в тайне от остальных Башен держат. В общем, провозился я до самой зимы, время тянул, всё сомневался, искать тебя или не искать. Надеялся, что забудет магистр о своей просьбе. А Вельх не забыл, поторапливать меня стал, ну я и сбежал. Надеялся отыскать тебя раньше него, предупредить. Дальше сама всё знаешь.
– А из таверны зачем сбежал?
– Испугался я, – досадливо дёрнул щекой Кан. – Я ж думал, узнаешь меня сразу. А ты вон, нападать взялась.
– А нечего было готовые плетения на пальцах держать да на меня направлять, – насупилась я.
– Я ведь просто руку поднял, успокоить хотел, чтоб не закричала, что в таверну преступник беглый вломился. Откуда мне знать было, что ты тоже с магией дружна окажешься? И что не помнишь ни меня, ни Перекрёсток. А тут Плащи да защитник этот твой…