Искатели прошлого
Шрифт:
Кажется, это называется — впасть в немилость. Именно так выразилась Ханелина: "Господин Ниртахо, люди говорят, вы впали в немилость?" Залман пожал плечами. Ему было все равно.
Потом Ханелину забрали в психушку, после того как она выскочила ночью на лестничную площадку и стала кричать, что у нее под кроватью сидит кто-то черный, и под шкафом тоже, и под ванной… Она перебудила весь подъезд, и ее увезли на "скорой".
Рассказывали, что свояк Ханелины, водитель трамвая, тоже спятил: когда он находился на маршруте, ему померещилось, что трамвай преследуют мерсмоновы твари — чтобы спастись от них, он погнал на полной скорости и въехал на остановке в другой трамвай. Оба вагона сошли с рельсов и опрокинулись, было
А все потому, что Ханелина с родней ездила на южное побережье Танары, когда там случился прорыв из Гиблой зоны. Даже если человек переживет эту жуть, он на всю жизнь останется напуганным. Везет тем, кто еще раньше свихнулся — им Лес по колено! Говоря так, соседи поглядывали на Залмана. Тот не понимал, какой реакции от него ожидают, и на всякий случай вежливо кивал.
В один прекрасный день во дворе появился дворцовый лимузин, и фрейлина сообщила, что Летняя госпожа приглашает господина Ниртахо на базу Клуба Авиаторов на горе Пирог.
В отличие от Рыдающей, невысокий и плоский Пирог находился вдали от береговых стен, и то, что выплескивалось при прорывах из гиблого болота, до его подножия не докатывалось, разве что медузники по ночам досаждали.
Над белым зданием базы реял ало-золотой стяг — это означало, что здесь находится сама Властительница. Залман и его сопровождающая подошли к группе фрейлин и кавалеров, наблюдавших за дельтапланом, который выписывал лихие виражи. Яркий аппарат выглядел необычно, и когда он снизился при очередной фигуре, Залман увидел, в чем дело: позади пилота сидят двое пассажиров, и размах крыла больше, чем у других машин.
Фрейлины ядовито перешептывались о том, что Летняя госпожа изволит катать свою новую фаворитку, которая только что не блюет от такой чести, потому что дико боится высоты, в ней нет ничего особенного, самая настоящая серая мышь, и никто не понимает, чем она приглянулась Летней госпоже…
Наконец тарахтящий, как мотоцикл, дельтаплан сел посреди зеленой лужайки. Пилотом оказалась Сандра, пассажирами — один из придворных и Лидия. Костюм Сандры был расшит галунами, летный шлем украшен драгоценными камнями, все это сверкало в лучах солнца, наполовину утонувшего в розовой облачной перине над западным горизонтом. Жестом приказав свите держаться на расстоянии, она смерила Залмана взглядом и процедила сквозь зубы:
— Сколько грязи ты на меня вылил в своем дневнике!
— Сандра, я не хотел… — от неожиданного обвинения Залман опешил. — Я не знаю, что там написано, все равно извини… Все, что там написано — неправда.
— Да все правда, — она с досадой усмехнулась. — До последнего слова. Я действительно была такая, как ты описал. Когда вся эта история началась, мне было восемь лет, а когда закончилась — одиннадцать, и я была кошмарным ребенком, хуже любого мерсмонова чудища, но ты мог бы изобразить меня поромантичней, как-нибудь приукрасить… Все-таки я была в тебя влюблена! Ладно, обида у меня уже прошла. Ты обязательно должен прокатиться со мной на дельтаплане. Когда лето закончится, мы приедем сюда втроем, и будем летать с утра до вечера, а потом отправимся в турне по всей Кордее, начало осени — прекрасное время для путешествий. Ты будешь за рулем, после твоего подвига во время прорыва на другого шофера я не согласна.
— Ты сказала — втроем? Нас ведь двое…
— Не смогу же я при моем ранге обойтись без секретаря-референта! Пусть я уже не буду Властительницей, я получу пожизненный титул гранд-советника, и мне полагается собственный штат. Но сначала я устрою себе отпуск, это будет потрясающий отпуск, вот увидишь… Залман, самое главное: теперь недолго осталось ждать, когда ты снова станешь самим собой. Есть у меня кое-кто на примете.
— Опять святой психотерапевт, который живет в домике из картонных коробок?
— Ты перепутал, психотерапевт принимал нас в
Они пошли к ансамблю белоснежных построек, над которым развевался стяг Летней госпожи, за ними потянулись придворные. Залман бросил взгляд на юг, где виднелась похожая на понуро сидящую собаку Рыдающая гора, а дальше клубился туман над гиблым заболоченным краем. Сандра тоже посмотрела в ту сторону, прищурилась, словно что-то оценивая, и сказала:
— Я приказала разработать защитные костюмы для гражданского населения, на случай большого прорыва. Не такие тяжелые, как доспехи лесной пехоты, но достаточно надежные — от ядовитой слизи, от ножей кесу, от кровососов. Завтра привезут экспериментальные образцы, и все будут их примерять, ты тоже.
— Хорошо, — покорно согласился Залман.
От планов Сандры у него голова пошла кругом. Если она еще чуть-чуть добавит, он вообще перестанет соображать.
Ужин им подали в личные покои Властительницы, сменившей летный комбинезон на платье из вишневого бархата, с парчовым лифом и пышными рукавами. Громоздкий проигрыватель в черном лакированном корпусе, разрисованном райскими птицами, орал так, что они едва слышали друг друга, но Сандра не стала убавлять звук.
— До конца лета осталось всего ничего, — отпив вина, сообщила она хмуро. — Уже вовсю идут состязания между претендентами на Осенний трон. Лидирует Тиберт Вересмар из партии военных радикалов, ближайший соратник Вир Одис, отставной лесной пехотинец. В отставку его выпихнули генералы, для которых он был, как заноза в седалище. Если он победит, Зимней Властительницей вслед за ним, скорее всего, станет пламенная легионерша госпожа Одис. Я имею представление об их программе, они многое переиначат на свой лад. Объявят военное положение, повсюду введут казарменные порядки. Антисоциальными субъектами будут считаться не те, кто бьет и грабит прохожих в темных закоулках, а те, кто не хочет ходить строем. Уж лучше бы Никес, но он Вересмару по всем статьям проигрывает. Залман, я правда ничего не могу поделать. Если я начну любыми честными или нечестными способами противодействовать Вересмару, мне дадут по рукам. Меня уже… скажем так, предупредили. Радикалов поддерживает сильнейшая группировка Высших. Вот, кстати, чего я не понимаю: почему они Вир до сих пор не сделали Высшей, неужели она за столько-то лет не заслужила? — Сандра сцепила унизанные перстнями пальцы и, наклонившись вперед, продолжила: — Вересмар, Вир и компания спекулируют на опасности прорывов, но порождения Гиблой зоны никогда не проникали дальше пятидесятикилометровой полосы, не лезь туда — и все в порядке. А береговой охране надо поменьше пить, тогда лишних жертв не будет. Долгой Земле всегда хватало профессиональной армии, незачем ставить под ружье всех поголовно. У них такие планы, что гражданского населения вообще не останется. Будет элитная армия, просто армия, да еще аутсайдеры — те, кто не сумеет вписаться в эту систему. Вир всю жизнь об этом мечтала — и, похоже, скоро дорвется! Залман, это будет самый жестокий и в то же время самый унылый период в истории Долгой Земли. Ну, ничего… Когда ты опять станешь самим собой, мы с тобой вместе горы своротим.
Она говорила, почти не разжимая губ, и Залман придвинулся ближе, чтобы разобрать ее слова. Со стороны могло показаться, что они любезничают, слушая низкий и страстный, с порочной хрипотцой, голос певицы.
— Не расстраивайся, но я думаю, что вылечить меня невозможно.
— Посмотрим. Ты еще прочитаешь свой дневник — не сейчас, немного позже.
— Я не буду его читать.
— Будешь. Это важно. Многое оказалось не так, как я думала. Помнишь, ты сказал, что Дэнис поступил нехорошо, отдав мне медальон, из-за которого могли казнить?