Искажённая правда
Шрифт:
Годом позже я устроилась в «ShadowBox». Я работала в карточном магазине, что было так же скучно, как и звучало. Худшим из всего было то, что из-за маленькой заработной платы, мне пришлось остаться в родительском доме. Между мной и близкими постоянно происходили стычки. Они удивительные, и я люблю их, но им всегда было сложно дать мне свободу. Моя жажда свободы означала то, что они только крепче пытались удержать меня, отчего я словно задыхалась. Один мой старый друг предложил подработать стриптизом, упомянув «ShadowBox». Хоть это и насторожило меня, но мне была нужна новая
Спустя пару месяцев я уже спокойно раздевалась во время танца. Я получала большую ставку, мой бос был справедливым, и я сдружилась со многими девушками, с которыми мне приходилось работать. Это дало мне свободу самовыражения, при этом достаточно большую зарплату, чтобы позволить себе арендовать небольшую каморку в Лондоне. А потом Хелена попала в финансовую яму, когда её соседка собрала свои вещи и просто ушла в один день, даже не предупредив. Хоть Хел и не была танцовщицей, её преимуществами было то, что она была милой и умела двигаться. Я спросила её, что она думает о стриптизе, и спустя пару недель девушка тоже устроилась в клуб. После этого мы стали жить вместе. Это имело смысл и было удобным для нас двоих. И с тех пор мы неразлучны.
– Хорошо, ты понимала, что шансы получить эту работу – мизерные. Татуировки для них – табу, и ты знала об этом. Но ты не из-за этого попыталась сломать свою руку о мою стену. Рассказывай, – скомандовала девушка, от чего я закатила глаза.
– Тоби звонил, – хрипло сорвалось с моих губ.
Хел чуть напряглась, расширив глаза, и я понимала причину её волнения.
– Айзек возвращается домой.
Хелена кивнула. Она в курсе каждой грязной детали истории, произошедшей между нами.
– Ты знала, что он несколько месяцев работал в Испании. Да ладно, Лив, и что из этого? – осторожно спрашивает девушка, понимая, насколько это болезненно для меня. Я никогда не плачу, всегда заставляя себя сдерживать слёзы. Но есть только одна тема, из-за которой мне не удаётся сохранить контроль над эмоциями.
– Он возвращается не один, – шепчу я, и одинокая слеза бежит вниз по моей щеке.
– О, дерьмо, – испугавшись моих слов, Хел чуть не выплюнула на меня свой напиток. – Кто? Расскажи мне, что, чёрт возьми, случилось?
Короткий смешок срывается с моих губ, но я только качаю головой.
– Шелли. Он встретил её там. Судя по всему, она работала кем-то вроде бармена, и я думаю, что он… – Чуть помолчав, я продолжаю, цитируя: – Встречается с ней с тех пор.
– Дерьмо, Лив, должно быть, всё серьёзно, если Айзек везёт её домой, правильно? – неуверенно спрашивает девушка.
– Наверно. В смысле, мне не с чем сравнивать. У него было множество подружек в старшей школе и в колледже, но, когда он попал за решётку… – я потираю шею.
– Хэй, это не твоя вина, – вскакивает
– Я знаю.
Подруга вопросительно приподнимает брови, и я в ответ только поднимаю руки в жесте «не стреляй».
– Честно говоря, это заняло много времени, но мне хорошо известно, что это не моя вина. – В моих словах звучит печаль, и они сполна выдают мою слабость, увидеть которую я позволяла всего нескольким людям. – С тех пор, как он вышел, это первый человек, которого он приводит домой. Это значит, что всё серьёзно… В смысле, раньше у него были «отношения-на-одну-ночь».
Эмоции вновь вырываются из-под контроля, и, в попытке прийти в себя, я прикусываю губу.
– Я уверена, что она отвратительная, стервозная и горластая, – отвечает Хелена беззлобно, как и любой хороший друг.
Не могу сдержать хихиканье от этих слов.
– Хорошая попытка, Хел, но ты видела Айзека?
И теперь усмешка сияет на моих губах.
Девушка тоже улыбается, хоть и видела этого мужчину только на фото.
– Чёрт возьми, ты права. Он из тех, кто может выбрать любую женщину. И это уж точно не будет горластая и стервозная подружка.
Я смеюсь, но этот звук выходит скрипучим, срываясь с моих губ. Мой мозг пролистывает воображаемый альбом с фото. На одной из них Айзек с другими девушками.
Подойдя ко мне, Хелена обнимает меня за шею, притягивая к себе так, чтобы устроить свой подбородок на моей голове. И прежде чем отстраниться, она проводит рукой по моим коротким волосам. Это прогресс для неё. Она не выносит физического проявления эмоций, во всяком случае уж не эти слащавые вещи точно.
– Идём, хватит говорить о членоголовом…
– Членоголовом? – Перебиваю сорвавшимся с моих губ вопросом.
Девушка кивает.
– Ах-хах, членоголовом. Если он не видит, насколько ты прекрасна, то тогда, учитывая, что Айзек даже не поговорил с тобой… Членоголовый, – пожав плечами, объясняет брюнетка, скрещивая руки на груди.
И я не могу сдержать улыбку.
– Итак, пришло время для татуировки. Что ты выбрала?
Девушка взволнованно хлопает в ладоши. И вам бы и в голову не пришло, что она сделала мне уже двадцать семь татуировок.
Я отворачиваюсь от неё. Не хочу видеть её разочарование, когда скажу, какую тату хочу.
– Здесь, – говорю я, указывая на местечко на рёбрах под сердцем. А после, мягко добавляю: – Я хочу «Owning Worthless» [6] , и клетку с заключённой в ней птицей рядом с надписью.
– Ты издеваешься, чёрт возьми? – Возмущается Хел.
– Не надо, хорошо? Это то, что я хочу. Просто сделай это, чёрт возьми, или я найду другого тату-мастера, который сделает это за тебя, – жёстко отвечаю. Мне не нравится спорить с Хеленой, но я найду кого-то другого, если потребуется, хоть мне и ненавистна сама мысль, что кто-то, кроме неё, будет татуировать мою кожу.
6
«Никчёмное владение»