Искаженный мир - Имя Охотника
Шрифт:
Она продолжила говорить усталым голосом, а я лишь молча кивал.
– Ох, и накой вы меня притащили? – стонал дико уставший Пелек. Темнокожий охотник-новичок валялся на полу и пытался не помереть от усталости, заливался потом. – Все бросаю охотничье ремесло и пойду в семейный бизнес.
– А что за бизнес? – спросил Барти.
– Керамика…
Но его стоны почти никто не слушал.
– Выдели бы вы как улепетывал кит от дракона, - усмехнулся Арктур Бехольдэ присев рядом. – Он чуть не вторую космическую взял со старта,
– Ну, гарган все же «детеныш», подросток считай. Пускай его силы достаточно, чтобы вдарить дракону, но не бояться его он просто не способен, - хмыкнула Дэнс, добыв где-то бутылку пива. – Только вот не понятно, с чего Тараска вообще решил нас обойти.
– А тут все логично, - усмехнулся Шнапс, отняв у нее выпивку. – Гарнатнюанские киты – стайные животные и охотятся семьями по дюжине голов, каждая из которых крупнее нашего парня раза в два. Потому, когда дракон получил неплохую затрещину и увидел-таки перед собой такого «малыша», он наверняка подумал, что город перед ним их территория и решил просто не связываться. Убить они его не смогли бы, но доставить неприятности вполне, вот и ушел. Это просто животные инстинкты, ну и знаменитая лень Тараски.
– Да, великий Дракон Прокрастинации, - рассмеялся Джек.
– А что там с остальными монстрами? – спросил Барти, таки отняв бутылку у вредного гнома.
– Своим присутствием Тараска, а потом и гарган перепугали зверье окончательно и те разбежались, - ворча, все же ответил коротышка, доставая свою трубку и забивая её табаком. – Тех, кто прорвался, сейчас разыскивают по городу и добивают.
– Надеюсь, людей скоро выпустят из убежищ и все будет хорошо, - улыбнулась Крес.
Они продолжили обсуждать случившееся, а я постепенно приходил в себя.
Очнулся окончательно я, когда меня потрясли за плечи и велели встать.
– Ой, - только и сказал я, увидев перед собой Военного лидера в компании старших охотников и других важных представителей города.
Тут же встал смирно и стал ждать возможных проблем, ведь мои действия были чертовски самонадеянной импровизацией.
– Вольно, - сказал господин Рандал, смотря на меня. – Я, конечно, знал, что дети Живчика будут такими же психами, как и он сам, но чтобы настолько…
– Извините, - втянул я голову.
– За такую глупость обычно наказывают, но к черту, - усмехнулся он. – Ты молодец, парень.
Он протянул мне руку.
– Спасибо, - пожал я ему в ответ.
– Поздравляем!
– Молодец!
– Ну и псих, точно весь в своего папашу!
– Ха-ха-ха-ха!
Народ вокруг с чего-то начал аплодировать, а я просто замер, не зная, что и делать дальше. Люди улыбались мне, благодарили, хвалили в них не было страха, ненависти или неприязни, лишь что-то теплое и душевное. Привыкший к негативу в свой адрес я просто растерялся, не зная, что и делать, а друзья вокруг лишь посмеивались и подбадривали.
Людвиг, Велли, даже Гарскар одобрительно хлопали, и вечно недовольное лицо бабули Дагоры можно было увидеть с веселой улыбкой, как и её секретарь и помощник рядом. Тут были все кого я знал.
– Думаю, такому охотнику нужно настоящее имя, - вновь взял слово Военный лидер. – Мы благодарны тебе за помощь, Чернорук.
– А? Это же… - только что осознал я.
– Еще не слышал? Тебя уже полдня народ иначе не называет! Да, это твое охотничье имя, Максвелл Чернорук!
– Чернорук! Чернорук! Чернорук! Чернорук! Чернорук! Чернорук! Чернорук! Чернорук!
Я стоял посреди огромной толпы охотников и стражников, а вокруг люди скандировали только одно слово.
Мое имя охотника….
Эпилог.
– На выход, - прозвучал холодный голос, когда дверь в комнату открылась.
Хлоя Тортец молча вышла и на нетвердых ногах последовала за мужчиной по темному коридору. Внутри девушки все дрожало, она ужасно боялась, но словно на поводке послушно шла следом, даже не думая пытаться бежать или сопротивляться.
На ней даже наручников или цепей не было, настолько никто не воспринимал её как угрозу, а потому даже пробовать брыкаться нет смысла. Это уже неизбежно…
Когда её нашли сразу на выходе из поезда, то быстро притащили сюда, а после заперли на целый день в пустой комнате с небольшим окном. Она думала, что её бросят в камеру или клетку, но смысла в этом просто не было. Даже если бы она открыла окно и вылезла, то девушку бы или схватили, или она сама померла бы от холода снаружи. Подобная погода все равно еще минимум недели две будет идти, и бежать некуда.
«Мне конец…»
Она уже не плакала. Слез уже не осталось, лишь горькое отчаяние неизбежной судьбы…
«Может, все же меня пощадят? Если бы хотели убить, то давно бы прикончили».
В этих мыслях был смысл.
Если бы ей грозила смерть, то можно было спокойно зарезать её по пути или в той комнате пристрелить, а вовсе не оставлять беглянку в тепле и безопасности.
В коридоре послышалась музыка.
Старый граммофон стал слышен, и с каждым шагом мелодия становилась громче. Это была какая-то классическая композиция. Очень похоже на «Лунную сонату» Бетховена.
Дверь открылась и Хлоя вместе с тем мужчиной вошли в теплую комнату, освещаемую лишь пламенем в камине перед которым стояло два кресла…
Девушке были видны лишь чьи-то ноги в простых тяжелых берцах.
«Это она…»
Широко известно, что Она терпеть не может платья, косметику и прочие женские шмотки, а предпочитает всегда одевать исключительно их униформу и быть готовой к бою в любой момент. Специфика оперативной работы, в которой Госпожа Цветок почти постоянно участвует.