Искупление проклятья
Шрифт:
Наша дружба зародилась на почве любви к животным. Агния беззаветно помогала мне освоиться на новом месте, когда я перевёз из Новороссийска трёх кошек. Я бесконечно благодарен ей за это!
Но прежде чем это произошло, необходимо обратиться к истокам. Именно там, в прошлом, был заложен фундамент нашей сегодняшней жизни.
Глава 2. Отец и сын
Новороссийск,
Были ли у меня сожаления по поводу отъезда после семи лет жизни около теплого моря и гор, окружающих Новороссийск? Где нет заснеженной зимы, а так называемые «Норд-Осты» легко можно пережить? Чтобы понять свои чувства, необходимо проанализировать прожитое.
Постепенно буду рассказывать о себе, своих страхах и их преодолении, своих поступках, хороших и не очень. Благо, на протяжении почти всей жизни я оставляю для самого себя своеобразные #заметкинаполях, в которые сбрасываю порой накатывающие, словно волны, чувства и эмоции. Если раньше вел бумажные дневники, с 1996 года все фиксировал в текстовых документах. Набрал текст, сохранил файл и… Снова вперед, за новыми эмоциями и впечатлениями.
***
Начиная с 1984 и вплоть до 1989 года отец каждое лето возил меня на Чёрное море. Первая поездка в 1984 году с тремя детьми из шести с мамой и отцом в Сочи «не задалась» изначально. Сначала я отстал от поезда «Москва-Ереван-Москва». Этот детский страх мне удалось превратить в пунктуальность. Но это был лишь пролог семейного отдыха. Первый же поход на море завершился солнечным ударом. Как и в первом, так и во втором случае все случилось по недосмотру родных. Как говорится, «у семи нянек»…
В следующие годы мы ездили в один из санаториев Анапы уже вдвоем с отцом. Профсоюз всегда поощрял путёвками, да и сам он зарабатывал неплохо. Тысячи рублей нам двоим вполне хватало на беззаботный отдых на море.
По железной дороге с заполярного Лабытнанги до Москвы. До отправления фирменного поезда «Кубань», следующего по маршруту «Москва-Новороссийск-Москва», отец водил меня на Красную площадь и по местам своей молодости.
Он служил в кремлевской охране где-то в середине 50-х годов, но любовь к столице сохранил в сердце до самой смерти. Мы гуляли по улочкам города, где он рассказывал, как в самоволку ходил в гости к профессору, который и привил ему любовь к чтению. Имени этого учителя я не запомнил, но отец был горд знакомством с ним.
Однажды он увез меня до завершения учебного года, и 19 мая я стал случайным свидетелем, как моих ровесников на Красной площади принимали в пионеры. В то время я заканчивал второй класс и должен был одним из первых в своем классе стать пионером. Этой чести всегда удостаивались активисты-октябрята. Не уверен, но, кажется, детей принимали в пионерскую организацию в третьем. Я учился хорошо, поэтому должен был получить заветный алый галстук после окончания второго класса. Увы, в тот день, глядя на детей, которым повязывали галстуки, я представлял себя на месте любого из них. Эти воспоминания натолкнули на одну мысль.
В 80-х нам показывали и рассказывали, что такое хорошо, а что такое плохое. Помогать пожилым людям, ветеранам, не обижать маленьких и беззащитных. И только сейчас я понимаю, что это был мир созидания без признания религий, но с Божественными принципами жизни.
К сожалению, эти принципы так и не прижились у многих из тех, кто сейчас руководит нашей страной. А ведь большинство из них прошли путь от октябренка до комсомольца. Возможно, мы просто жили в разных вселенных…
< image l:href="#"/>Фото из личного архива автора, 1989 г.
Далее наш маршрут следовал в один из санаториев Анапы, в котором мы отдыхали не менее 24-х дней. В перерывах между процедурами, обедом и ужином мы совершали вылазки в ближайшие города на Черноморском побережье, и одним из обязательных пунктов паломничества был Новороссийск.
Новороссийск, экскурсия с отцом (крайний справа) на мемориал «Малая Земля», 1988 г. Фото из личного архива автора
Мемориал на Малой земле. Неокрепшая детская психика была потрясена бьющимся сердцем внутри памятника в виде носа корабля, словно вырывающегося на берег из моря. Для меня это место буквально стало святым. В наши дни многие недалёкие жители города называют этот мемориал «утюгом», не задумываясь о том, что благодаря этому, простите, «утюгу» Новороссийск и стал городом-героем и начал развиваться в разы быстрее. Спасибо Леониду Ильичу. Брежневу, конечно. Если бы он здесь не воевал, о гибели тысяч людей в Цемесской бухте знали бы лишь старожилы. И уж точно бы никогда он не получил почетное звание – город-герой!
А вот в 1990 году в Новороссийске я побывал уже один. Отец отправил меня в пионерский лагерь «Снежинка», расположенный в сельской школе в пригороде города-героя – с. Глебовка. Туда приезжали дети из всей Тюменской области. Там же впервые я попробовал в стеклянных бутылочках «Пепси-Колу», которую как раз и выпускали в Новороссийске.
Новороссийск, музей на территории мемориального комплекса «Малая Земля», 1988 г. Фото из личного автора
Помню, что во время первой смены я успел побывать командиром отряда и съездить на трехдневную экскурсию в Домбай. А вот возвращаясь домой, чуть не умер в поезде от воспаления легких. Откачали. Кстати, ради меня сопровождающие обменяли целый ящик «Пепси» на два ящика минеральной воды. Первоначально меня хотели высадить на одной из станций, но потом на свой страх и риск решили довезти до Ямала. В итоге я четверо суток провалялся в отдельном купе с женщиной, которая по счастливому случаю оказалась педиатром и ухаживала за мной днем и ночью.