Искушение

Лукьянова Виктория

Я не спрашиваю. Прекрасно понимаю, что Карина знает много, очень много о нашей семье, и, возможно, даже больше чем ей стоит знать.

Карина кивает.

– Да, она просила назначить с тобой встречу завтра у нее в офисе. Скажи, когда

ты сможешь подъехать?

Я удивленно смотрю на девушку, пораженный ее голосом. Карина говорит мягко, тягуче, так что хочется слушать и не вникать в суть вопроса. Но она ждет ответ, и сиюминутный порыв сходит на нет.

Выдыхаю и произношу:

– В первой половине дня. У меня есть окно между десятью и двенадцатью.

– Хорошо, я внесу вашу встречу в расписание.

Я жду, что она уйдет. Опять жду напрасно, потому что Карина продолжает стоять напротив моего стола и смотреть на то, как я сжимаю кулаки. Знает ли она, какие чувства вызывает во мне только одним своим присутствием? Знает ли она, как я хочу встать, подойти к ней и вышвырнуть прочь, чтобы только не слышать ее голоса, не чувствовать духов с острой ноткой. Кажется, яблоко и корица. Что-то похожее, но я никак не могу различить ноты, которые въелись в память и терзают, изводят, выворачивают наизнанку.

– Что-то еще?

– Да, – она быстро отвечает, словно ждет моего разрешения. Это что-то новенькое. – И как ты к этому относишься? Уже решил, что будешь делать?

Любопытство. Самое обычное, женское любопытство терзает Карину.

Я выдыхаю.

– А ты как думаешь?

– То есть ничего не будешь делать, ведь так?

Хмыкаю, чувствуя, как мышцы расслабляются.

– А какой ответ ты хотела слышать? Что я начну срочно искать себе невесту, чтобы удовлетворить отцовские заскоки? Думаешь, я буду играть по его правилам?

Карина шумно сглатывает. Наверное, ее мой ответ должен был повеселить, но отчего-то Карина напряжена. Смотрит на меня упрямо, губу прикусывает. Складывает руки на груди, словно пытаясь защититься от невидимой угрозы. Может быть, я говорил слишком резко и напугал ее? Хотя нет. Карину невозможно напугать.

– Нет, не ждала. Знаю, что не будешь так делать.

Она отвечает скорее потому что тишина, которая между нами повисает, длится слишком долго, а не из-за того, что хочет говорить именно это. Я пожимаю плечами и опускаю взгляд на бумаги.

– И почему ты это знаешь?

– Потому что ты похож на кота.

Я вздрагиваю. Неожиданное признание загоняет меня в тупик. Отрываю взгляд от бумаг и вновь смотрю на девушку, которая хитро щурится. Если она и позволила себе слабость, то длилось это не долго. Теперь я вижу прежнюю Карину, душа у которой запихнута в стальные доспехи.

– На мартовского?

Конец ознакомительного фрагмента.