Искушённый
Шрифт:
Глава 26
Он не щадил. Лейла в полной мере ощутила то, что хотела. В этой ситуации им было совсем не до игр. Его девочке нужно было забыться, не думать… И Сергей предоставил ей такую возможность. Ремень опускался со свистом, и чем дольше это продолжалось, тем громче становились ее сдавленные всхлипы.
– Ты всегда можешь остановить меня! – хрипло шепнул Сергей.
– Нет! Нет, я не хочу… - возразила она, разжимая зубы на одеяле, при помощи которого глушила собственный крик, и немного поерзала.
Десять ударов…
– Умррр…
Генерал прикрыл глаза. Сдвинул корпус, прижался грудью к ее спине, лицом потерся о волосы, прошелся жадно открытым ртом по выступающим крыльям ее лопаток.
– Еще, пожалуйста… Еще…
– Что ты делаешь со мной, Лейла? Что же ты делаешь…
Продолжая целовать ее спину, Сергей скользнул ладонями вниз. Толкнул пробку, потянул на себя и вернул обратно. Спустился ниже.
– Ты мокрая… - прошептал удивленно.
– Да!
Два сложенных пальца скользнули внутрь, где было тесно. Так тесно… Она набухла, налилась, да и пробка там, где ничего раньше не было, кроме его пальцев, не добавляла пространства… Господи, как она сжималась! А что же будет, когда он членом проникнет внутрь? Лейла пошевелилась. Переступила на коленях. Хорошо, что он догадался бросить подушку на пол.
– Ты уверена, что хочешь продолжить?
– Да… Боль выбивает страх…
Сергей опустил голову. Снова шевельнул пальцами. Он хотел бы унять ее страхи как-то иначе. Он бы отдал все, чтобы до этого не дошло. Но ничего другого на ум не приходило. А потому генерал вновь вскинул руку и опустил, вскинул и опустил. Добавляя еще пять ударов, после чего стремительно поменял расположение – устроив Лейлу коленями на кровати, и резко в нее вошел. Не смог больше выносить этой боли. Казалось, та его самого рвет на части.
Или, быть может, он струсил…
Громкий раскат грома поглотил ее крик. Его рык… Как он и думал, тесно было почти до боли. Что ж… пусть будет так. Дожидаясь новой вспышки молнии, Сергей ненадолго замер. Медленно отступил, отсчитывая время от вспышки до оглушительного грохота, и снова что есть силы опустил Лейлу на себя – в ту ночь нежности не было места. И так пока она не забылась, не захлебнулась слезами, судорожно сжимая его в долгом болезненном освобождении. И только тогда Сергей позволил себе разрядиться. Оставляя жемчужные капли на ее темной, воспаленной ударами, коже…
После всего Лейла долго плакала… Так плакала, как, наверное, еще никогда. Она пережила что-то совершенно невероятное. Как будто прошла обряд крещения или какой-то иной инициации. Через боль к отстраненности и покою. А еще удовольствию… дикому, примитивному удовольствию, перед силой которого отступили все ее страхи. Она испытала настолько мощный оргазм, что его сладкие волны ласкали ее воспаленную плоть еще долгое-долгое время. Такие странные ощущения… кожа болезненно саднила, Лейла ждала нового толчка Сергея с трепетом и страхом… он будто снова ее хлестал, царапая короткими волосками при каждом движении. Пробка внутри непривычно распирала, но в то же время дарила острое противоестественное наслаждение. Ее разрывало на части от постыдного удовольствия. Она хотела, чтобы это скорее закончилось, она хотела, чтобы это не заканчивалось никогда…
– Спи, моя любимая, нежная девочка… Спи…
– Чтобы услышать это, можно и заболеть… - слабо улыбаясь, заметила Лейла.
– Глупая! – тут же взвился генерал. – Даже думать об этом не смей! Заболеть… так и скажи, что просто отлыниваешь!
– От чего?
– То есть как это?! От помощи по строительству. По огороду!
– Это какому еще огороду?
– Нашему! Ты разве не хочешь огород? Здесь все что-нибудь выращивают. Уникальный климат, что ты хочешь… Ты разве не слышала?
– Не-а, - сонно пробормотала Лейла, устраиваясь поудобнее у Сергея на плече. Лежала она, конечно, на животе, а он осторожно водил прохладными пальцами по саднящей коже чуть пониже спины. Будто бы хотел удостовериться, что порка ему не приснилась.
– Ну, как так? Здесь же совершенно особенная местность. В ложбинке между гор всегда намного теплее. Знаешь, какие сады тут раньше цвели?! Да каких только не было, садов-то…
С удивлением отмечая в своем генерале совершенно новое качество – болтать в моменты волнения, Лейла поспешила поддержать разговор:
– А почему «были»? Что с ними случилось?
– Да ничего. Стоят запущенные. Что ж с ними будет… А еще клубнику наши выращивают и виноград! Видела чуть ниже по склону виноградники? Интересно, чьи…
– Не дело это – запущенные сады. – Сморенная сном и таблеткой обезболивающего, зевнула Лейла и провалилась в сон. А Сергею не спалось. Это Лейла успокоилась ненадолго. А он ни капельки не отошел. Одно твердо знал – не сдастся. Ни за что не сдастся. Никогда. Какие бы их не ждали испытания. Справится, и её не отдаст.
Вспоминал он и о том, что случилось позже. Увяз в ее отчаянии и сомнениях. Правильно ли поступил? Не пожалеет ли Лейла наутро о своей просьбе? Не посчитает ли, что… он воспользовался ее нестабильным состоянием?! Вряд ли… Но что, если так? Дикая… Дикая кошка. Как она сжимала его, как кричала, как кончала, сильно, кажется, даже сквиртируя… Поняла ли она, что случилось? Захочет ли повторить? И будет ли у них такая возможность? Что, если нет? Как он будет жить? Как он будет…
Сергей осторожно выбрался из кровати. Накрыл тело любовницы простыней и натянул штаны. Побрел прочь из дома. Хотелось вдохнуть. Воздуха горного, чистого, свежего с ноткой озона и влажной земли. Замер на покрытой неглубокими лужами веранде. Все же сильная гроза разыгралась… Даже навес не спас. Краем глаза уловил движение. Нет, скорее просто почувствовал чье-то присутствие.