Искушённый
Шрифт:
– Надеюсь, размер бриллианта тебя удовлетворит.
Это было ужасно неромантично. Абсолютно и целиком… Да. Но Лейла и не представляла иного. Если бы Сергей сделал ей предложение как-то иначе, она бы решила, что ее генерала подменили, и еще, чего доброго, отказала бы. А так… Ну, разве можно тут отказать, если ее никто и не спрашивал?!
– Да вроде бы ничего, – невнятно пробормотала Лейла. Боялась, что голос выдаст те чувства, что бурлили внутри. – И под цвет глаз подходит.
Сергей кивнул. Он потому
– В общем, завтра распишемся в сельсовете. А сейчас давай уже ужинать, а?
И ведь действительно расписались. И никакого времени на раздумья, положенного по закону. Да и о чем здесь думать? Она еще двенадцать лет назад все для себя решила.
У нее даже было платье... Тонкое белое полотно, вручную расшитое белыми же узорами. По-настоящему шикарное. Подарок от Марты. И букет невесты у нее тоже был. Это уже генерал расстарался. Ему ведь было не привыкать. Жасмин и белые розы, а среди них какие-то зеленые веточки с маленькими сочными листьями. Лейла не знала, что это за растение, да и разве то имело значение, если лучшего букета она не могла себе даже представить?
Все так быстро закрутилось, что даже на страх не осталось времени. Только иногда среди хлопот, наполнивших те дни, среди счастья… нет-нет, да и проскальзывала грусть, которую Лейла гнала прочь, и лишь иногда застывала безжизненной статуей, глядя куда-то вдаль.
– Эй… Ты чего загрустила?
Лейла отвернулась от окна. Заталкивая панику глубоко-глубоко, не позволяя ей все испортить.
– Да нет… Я в порядке.
– И не ела ничего…
– Волновалась…
– Хм… - не нашелся с ответом Сергей, а потому перевел тему, - как тебе эта гостиница?
– Все хорошо. Все вообще и-де-аль-но.
Могло бы быть. Если бы не эта чертова неизвестность, которая измотала душу.
– А не ела тогда почему? – спросил Сергей, заходя ей за спину, чтобы размять застывшие плечи.
– Тебе сюрприз готовила… - шепнула, поворачивая голову в профиль.
– Это какой же? – удивился Сергей.
– Ну… Знаешь ли, я девушка, воспитанная в строгих традициях… А в брачную ночь, знаешь ли… девушки, воспитанные в строгих традициях, обычно лишаются невинности…
– И… - его руки сжались у нее на животе. Дыхание опалило щеку. – Что ты хочешь этим сказать?
– Что не стоит нарушать традиции…
Ладонь Лейлы легла поверх руки генерала и сдвинула ту чуть ниже. Провела по животу, где все болезненно сжалось, бедру, попке. Чуть сместилась, отвела корпус, опираясь о подоконник широко расставленными руками. Прогнула спину. Он понял, что ему предлагают. Зажмурился, сминая ладонями ее ягодицы, касаясь пальцами… пробки.
– Она все это время находилась в тебе?
– Да…
– Ты уверена, что готова?
– Да… эта пробка самая большая из всех. Я подготовилась… и сумела с ней справиться.
Матерь
– Пойдем в кровать. Там будет удобнее, – сквозь зубы процедил генерал, стаскивая с Лейлы платье, щелкая пряжкой ремня…
Лейла подошла к постели и нерешительно замерла.
– Становись на четвереньки. Голову опусти.
Кажется, в ее теле звенел каждый нерв. Мышцы бедер дрожали.
– Ноги шире. Спину прогни…
Сергей провел ладонями по нежной коже, на которой кое-где еще виднелись следы его порки. Сожалея о том, через что им пришлось пройти, генерал прошелся по каждому синяку, каждой ссадине, целуя и зализывая их языком, но в конце животные инстинкты взяли верх, и он принялся покусывать ее кожу. Лейла жадно хватала воздух и легонько постанывала. Хорошо… Поигрывая пробкой, Сергей отстранился. С силой потянул, осторожно ее извлекая, и снова просунул внутрь, поигрывая пальцами второй руки с ее возбужденным клитором. Отвлекая от возможного дискомфорта и боли.
Он чувствовал что-то невероятное в этот момент. Что-то страшное. Лютую жажду, которую хотел утолить, во что бы то ни стало. Сохранять контроль становилось все труднее. Свет мерк перед глазами. Из них рвалась тьма. Резко потянув за кольцо, Сергей все же вытащил пробку. Отбросил в сторону, наблюдая, как жадно сокращается ее потревоженная плоть. Блестящая от смазки. Манящая… Он зажал собственный окаменевший член в кулак и потихоньку толкнулся внутрь. Мышцы поддались, Сергей двинулся дальше, обхватывая ее бедра руками. Лейла забилась, тоненько заскулила.
– Больно? – прохрипел генерал.
– Нет!
Он вошел до конца и дал себе время привыкнуть. А потом утратил контроль…
Утром Лейлу разбудили нежные поцелуи, продвигающиеся вниз по позвоночнику.
– Мррр… - потянулась она и чуть поморщилась. Иногда боль в груди давала о себе знать.
– Кошка… - тихо рассмеялся Сергей, осторожно отводя волосы в сторону.
– Ты заказал завтрак? – наморщив нос, но так и не открывая глаз, поинтересовалась Лейла.
– Все уже на столе.
– Хорошо. Я ужа-а-асно проголодалась.
– Неженка…
Неизвестно, сколько бы они еще ласкались, да только тишину утра надорвал звонок телефона. И все их спокойствие тоже надорвал. Звонили Лейле.
– Возьмешь?
Она отчаянно затрясла головой. Отшатнулась…
– Возьми! – настойчиво повторил он. И этой настойчивости Лейла противиться не могла. Дрожащая рука перехватила трубку и приложила к уху.
– Да?
– Лейла? Это доктор Крайнов…
– Да-да, я вас слушаю.