Искусственный маг
Шрифт:
— Ладно, идем, — не стал я еще дальше обострять ситуацию, хотя послать ее хотелось так, что аж зубы сводило.
— Но будешь мешать, то плюну и уйду. И декану вашему пожалуюсь. Сомневаюсь, что наблюдать за медитацией разрешено, — предупредил я ее.
Приплетать декана не хотелось, но пока я для нее никто, пусть хоть такой «поводок» на ней будет. А то окончательно сядет на шею и фиг потом вырвешься. Но как эти девки высокородные любят своим положением бравировать, а! Бесит!!
Предупреждение подействовало, и больше Инна меня провоцировать не стала. Молча пристроилась сзади и остановилась в дверях, когда мы
Для начала, чтобы настроиться, я продолжил тренировку с черным камнем. Уже через десять минут Навигатор сообщил мне, что слияние с ним завершено, общий прогресс трансформации генома достиг двадцати процентов, а мне нужно сменить породу, чтобы не допустить перекоса. Вот это меня удивило. Получается, камни тоже состоят из одного элемента? Или профессор заложил в свое творение базовый параметр становления владетелем?
Решив не откладывать изучение этого вопроса в долгий ящик, я сел в центр гексаграммы и стал «пытать» Навигатор. Все же это оказался не полноценный виртуальный помощник, а просто программа с минимальной адаптивностью. Навигатор выдавал только то, что в него было прописано, и только по определенным образом заданному запросу. Пока разобрался, что это за запросы, как их задавать, и наконец получил хоть какой-то результат, прошло еще не меньше часа. И таки да, я оказался прав. Трансформация генома с помощью нанитов устроена так, чтобы дать возможность пользователю приобрести контроль над максимальным спектром пород, в перспективе дав ему возможность увеличить слияние с ними и выйти на уровень владетеля. И даже выше.
Разобравшись с Навигатором, я осмотрелся. Инна никуда не ушла, лишь села, прислонившись боком к стене, и лениво осматривала зал. Правда, заметив мой взгляд, тут же встрепенулась и улыбнулась. Ага. Так я и поверил этой улыбке. Может до того, как она показала зубки, я еще и мог бы поверить в то, что она просто хорошая девушка, и я ей понравился. Но сейчас, когда она ясно дала понять, что не считает меня ровней, да еще откровенно навязалась на мою тренировку, меня такой улыбкой не обманешь. Точно следит за мной, чтобы потом главе рода все доложить, какой такой «зверек» объявился у их заклятых врагов.
Настроение от ее улыбки только сильнее испортилось. Да еще и теперь мне предстояло решить — какую породу попробовать взять под контроль следующей. И как? Причем мне нужно ускоряться. Остался всего лишь этот день и следующий, а потом уже наступит пятница и мой тест в дворянском собрании. А у меня геном даже на пятьдесят процентов не изменен!
Прошлые методы «медитации» на новых породах не срабатывали. Пришлось выдумывать новые. Мой взгляд остановился на белой «пористой». В прошлый раз, когда я попытался установить над ней контроль, у меня возникло ощущение, словно я бегу в ОЗК в армейке. Бывало, нас так офицеры наказывали, когда кто-то один накосячит. Первый километр в этой адской «душегрейке» был дико выматывающим, а затем приходило отупение, и ноги я переставлял чисто механически. Чем не медитация?
Но сказать проще, чем сделать. Самому заставить себя идти на месте, ощущая, как тело нагревается и тяжелеет, было почти невозможно. Ну не мазохист я! Однако, осознание, что это приблизит мою цель, все же помогло перебороть внутренний протест.
Видеть снова противную рожу одного нахала Тамаре не хотелось категорически.
Однако, когда Тамара пришла в зал, чтобы сообщить одному хаму и много возомнившему о себе мальчишке, что его время вышло, ей показалось, что кто-то наложил на нее иллюзию. В центре гексаграммы шагал на месте, высоко задирая ноги, человекоподобный голем, состоящий из пемзы. Это было так дико и невероятно, что она минут пять молча пялилась на него, не заметив, как мимо прошмыгнула Демидова.
Взяв себя в руки, Тамара на всякий случай создала из мрамора каменный щит и окриком привлекла внимание голема. Тот застыл на месте, медленно повернув голову в ее сторону. Девушка еще сильнее напряглась и прикидывала, успеет ли убежать, где этот чертов Травин, и кого звать на помощь… когда голем просто рассыпался, открыв ей вид на потного и безмерно уставшего Александра.
— А-а… это ты, — безэмоционально протянул парень и пустым взглядом осмотрел зал.
Лицо его нахмурилось, а после камни стали медленно, но все быстрее с каждой минутой «таять». Вскоре зал вновь принял свой первоначальный облик и Александр, натужно переставляя ноги, словно все еще на нем было несколько десятков килограмм камня, двинулся к Тамаре.
Когда он прошел мимо, она молча проводила его ошарашенным взглядом, осознавая, что только что она видела, и двинулась следом. Кажется, свадьбы все-таки не избежать. Но как ей тогда вести себя с этим… Травиным?!
Глава 13
— Павел Васильевич? — уточнил офицер имперской безопасности, назначенный расследовать дело о самоубийстве профессора Пилютина.
— Да, это я, — кивнул мужчина и уселся на стул напротив следователя.
— Как давно вы были знакомы с Никанором Дмитриевичем?
— Три года, когда меня назначили руководить административной частью нашего института.
— Вы часто общались?
— Только по работе, — покачал головой Миронов.
— Вот как? И вам были неизвестны его отношения с родом Горюновых?
— Лишь слухи, — пожал плечами мужчина, понимая, куда клонит следователь.
— По моим данным, именно вы настояли на том, чтобы слуга Горюновых стал первым подопытным в испытании итогового образца. Почему ваш выбор пал на этот род?
— Они наиболее лояльны императору, — снова пожал плечами Миронов.
— Есть и другие, не менее лояльные рода. Почему Горюновы?
Миронов сделал вид, что замялся, но потом дал заготовленный на такой случай ответ.
— Видите ли, меня попросили об этом.
— Кто? — спокойно уточнил офицер, делая пометки в блокноте.
— Представитель их рода. Родион Селезнев.
— Как он узнал об испытаниях?
— О работе нашего института знали все приближенные к трону рода. Горюновы не исключение. Кроме как от своего господина он узнать ничего не мог.
— Вы спрашивали, зачем это ему?
— Нет, но полагаю, он выполнял приказ главы рода.
— И зачем это Горюнову?
— Это знает только сам Горюнов, — развел руками Миронов. — У него могли быть свои цели, я к ним отношения не имею.