Искусство добиваться своего
Шрифт:
Интересно, что другая попытка построить подобную типологию на совершенно иных основаниях привела к очень похожему результату. Американский исследователь Уильям Шелдон обследовал фотографии нескольких тысяч студентов, снятых обнаженными в разных ракурсах. В результате кропотливого анализа фотографий Шелдону удалось выбрать крайние варианты телосложения, максимально не похожие друг на друга. Таких вариантов оказалось всего три.
Первый характеризовался общей сферической формой, мягкостью, наличием большого живота, крупной головой, вялыми руками и ногами, неразвитыми костями и мышцами.
Для второго были характерны широкие плечи и грудная
Третий тип олицетворял худой человек с вытянутым лицом и высоким лбом, тонкими длинными руками и ногами, узкой грудной клеткой, хорошо развитой нервной системой.
На основании этих типов Шелдон выделил три первичных компонента телосложения, которые получили обозначения соответственно: эндоморфный, мезоморфный, эктоморфный. Эти термины произошли от названий зародышевых листков. Согласно существовавшей в то время в биологии точке зрения, из эндодермы (внутреннего зародышевого листка) развиваются внутренние органы, из мезодермы (среднего зародышевого листка) развиваются кости, мышцы, сердце, кровеносные сосуды, из эктодермы (внешнего зародышевого листка) – волосы, ногти, рецепторный аппарат, нервная система и мозг.
Поражает удивительное сходство выделенных Шелдоном типов с пикником, атлетиком и астеником из схемы Кречмера. А есть ли какие-то параллели в психологических портретах? Да, самые явные. Эндоморф очень похож своими характерологическими свойствами на циклотимика, эктоморф – на шизотимика, мезоморф – на атлетика вискозного типа.
Теория Шелдона тоже не избежала научной критики. Однако идеи Кречмера и Шелдона по сей день преподаются в вузах будущим медикам и психологам, которым необходимы навыки экспресс-оценки качеств человека по его внешности. Отчего же и нам не воспользоваться этими идеями в своих повседневных наблюдениях?
Приложение 4
Ах, эти ножки…
Психологи установили, что на свете нет ни одной пары одинаковых ног, и сделали выводы, что длинноногие женщины по натуре романтичны, слишком чувствительны и мечтательны. Женщины же с короткими ногами твердо стоят на земле, однако их настроение слишком переменчиво; то они исполнены радостей и надежд, то видят все в черном свете.
Как же определить, длинные ноги или короткие? Для медиков проблема проста: длина ног считается нормальной, если она равна половине роста женщины плюс 3–8 см. Если их длина меньше половины роста, значит, ноги короткие, если равна длине плюс 9 см и более – длинные. По мнению ученых, форма ног также предопределяет некоторые черты характера их обладательниц.
Длинноногие часто не могут справиться с повседневными проблемами, которые коротконогие решают с легкостью. С другой стороны, длинноногие имеют твердые принципы, от которых им трудно отказаться. Женщины же с короткими ногами – реалистки и ради своего интереса могут поступиться принципами и легко поддаются всяческим манипуляциям.
Очень важно также, как женщина «носит» свои ноги. Счастливая в любви женщина имеет красивую и легкую походку. Она ступает, высоко подняв голову и смело смотря в лица окружающим. Носками внутрь ходят женщины робкие, закомплексованные, неуверенные в себе. Они с трудом устанавливают контакты с окружающими и часто одиноки.
Личное пространство и дистанция общения
Взаимное уважение возникает только тогда, когда проведены границы и к ним относятся с почтением.
Какое пространство необходимо человеку, чтобы чувствовать себя комфортно? Какое положение должны занимать люди, чтобы не стеснять друг друга и не вызывать затруднений во взаимоотношениях? Ответы на эти вопросы, казалось бы, очень просты. Во-первых, человеку необходимо достаточно места, чтобы не быть скованным в движениях. Во-вторых, людям следует находиться достаточно близко, чтобы хорошо видеть и слышать друг друга. Эти ответы, безусловно, верны, но они разъясняют ситуацию лишь отчасти. С психологической точки зрения проблема личного пространства и дистанции общения намного сложнее.
Давайте понаблюдаем, как ведут себя пассажиры общественного транспорта на первой остановке маршрута. В пустой троллейбус или вагон метро входят несколько человек, каждый из них может сесть на любое место. Если пассажиров, по крайней мере, вдвое меньше, чем мест в салоне, то они скорее всего разместятся таким образом, чтобы избежать непосредственного соседства с другим пассажиром. Каждый постарается сесть так, чтобы соседнее место осталось свободным.
Продолжим наблюдение на следующей остановке. В салон входят еще несколько пассажиров. Перед ними достаточно мест, на которые можно сесть. Однако в первую очередь будут заняты те места, которые позволяют избежать соседства. И это будет продолжаться до тех пор, пока таких мест не останется. Садиться рядом с другим человеком начнут лишь тогда, когда салон заполнится более чем наполовину.
Обратим внимание, что это наблюдение не распространяется на супругов, родителей с детьми или просто знакомых, едущих вместе. Они, естественно, предпочтут разместиться рядом. То есть для людей, объединенных хотя бы поверхностным знакомством, дистанция имеет иное значение.
Тем не менее из того простого наблюдения следует очевидный вывод. Вокруг каждого из нас существует некое пространство, которое мы стремимся держать в неприкосновенности. Лишь ситуация многолюдья вынуждает нас смириться с нарушением его границ. Либо мы сами, сблизившись с человеком в психологическом смысле этого слова, стремимся к близости пространственной – вплоть до дружеского или любовного объятия.
Как и многие механизмы человеческого поведения, соблюдение дистанции первоначально было продиктовано биологической целесообразностью. Человек произошел от животных предков и приобрел социальные навыки лишь на последних этапах своей эволюции. До наших дней в его поведении сохранились особенности, продиктованные древними инстинктами, один из которых – территориальный.
Вам наверняка приходилось ожидать перед телефонной будкой, когда телефон наконец освободится. Минуты тянутся нестерпимо медленно, и кажется, что болтун, занявший телефонную будку, нарочно тянет время, видя, что вы торопитесь.
По утверждению американского психолога Барри Рубэка, это не кажется, это так и есть. Он замерил продолжительность разговора более двухсот человек из телефонных будок и обнаружил, что в отсутствие очереди разговор длится в среднем полторы минуты, а если у будки кто-то ждет возможности поговорить, средняя продолжительность разговора – целых четыре минуты.
По мнению Рубэка, это на подсознательном уровне сказывается территориальный инстинкт, свойственный многим обезьянам и другим предкам человека. Не отдавая себе в этом отчета, говорящий рассматривает будку как свою территорию и стремится защитить ее от желающих вторгнуться.